и Абрахама[174], когда-то перевернувших алтарь огня в Арташате. Это был коварный, но лицемерный поступок: Ховсеп и Левонд, когда были захвачены в плен в одной из крепостей оккупационными войсками, просили, чтобы их судил царь Персии. К царю были отправлены также святой священник Аршен (Арсен) из Эхегеака и дьякон Хадшадш или Кадшадш. Кроме них пострадал Татик, епископ Базеана, который по доносу Васака был сослан в Хузистан (Сузиану).

Марзбан Адхур-Хормизд, вызывая к себе наиболее компетентных представителей армянской церкви, хотел лишь получить от них информацию, но Васак доставил к нему многих из числа самых скомпрометированных ее служителей, и из-за этого дело приняло другой оборот. К тому же Васак приказал передать персам малолетних заложников, которых захватил раньше, – детей из соперничавших с ним семей Мамиконян и Камсаракан.

И случилось то, что должно было случиться. Адхур-Хормизд, собрав вокруг себя вождей армянской церкви, принял их жалобы, выслушал всех, «правдиво записал и сообщил царскому двору все так, как услышал из их уст», а потом отправил их к царю, своему повелителю. К царскому двору он также отослал многих виднейших представителей армянской знати, а именно: Аршавира Аршаруни, Шмавона Андзеваци, Вагана Аматуни, главу семейства Гентуни, князя области Ашоц[175], а также Папага Аравехяна, Врена, князя области Ташир (в провинции Гугарк) и Аперсама Арцруни. По словам Лазаря из Парпи, эти знатные господа тоже были «привлечены и соблазнены коварными обещаниями» Адхур-Хормизда, который гарантировал, что они сохранят свои титулы и владения.

Васак Сюникский и сам отправился к персидскому двору одновременно с этими священниками и нахарарами из приверженцев Мамиконяна. Елисей и Лазарь утверждают, что он рассчитывал добиться, чтобы его за верность роду Сасанидов сделали царем Армении. Но был разочарован. Своей позицией третьей стороны в конфликте он добился того, что против него выступил грозный союз противников. Во-первых, его обвинили перед Йездигердом II в том, что, его зять Варазваган, без сомнения, вероотступник, уехавший к персам и живший там как фанатичный зороастриец, и, во-вторых, сторонники семьи Мамиконян легко и без малейшего сожаления скомпрометировали Васака, напомнив, что в прошлом он часто тайком договаривался с ними. Васак, оставаясь сторонником верности двору, при этом угождал и епископской «партии» националистов. Он даже заключил соглашение с Варданом Мамиконяном и присоединился к действиям, которыми восставшие хотели добиться ввода войск от императоров Феодосия II и Маркиана. Обо всем этом рассказал, разоблачая Васака, Атом Гнуни, один из армянских аристократов, ездившие с этой целью послами в Константинополь. Васака также обвинили в том, что он помогал в переговорах с гуннами из русских степей, когда восставшие добивались, чтобы эти кочевники нанесли отвлекающий удар. Знатные господа из «партии» Мамиконяна смертельно ненавидели Васака и, разумеется, с готовностью обвиняли его. Лазарь из Парпи повествует, что Йездигерд устроил торжественный прием для всех этих нахараров, еще вчера участвовавших в восстании против него, и самым угрожающим тоном велел им оправдываться. Один из них, Аршавир Камсаракан, взял слово от имени всех и назвал ответственным за все Васака, который тогда был царским марзбаном и их тайным сообщником. По словам Елисея, все заседания по этому делу проходили не в присутствии царя, а лишь по его повелению в присутствии его министров.

Когда расследование, которым по поручению царя руководил Михр-Нарсе, было завершено, Йездигерд пригласил армянских аристократов на пир. Васак, которого ничто не насторожило, пришел на этот праздник. «Соблюдая обычный придворный церемониал, он надел почетный наряд, который получил в дар от царя: на голову – повязку, а потом тиару, украшенную золотым шитьем, застегнул на себе массивный золотой пояс, украшенный жемчужинами и драгоценными камнями, вдел в уши серьги и надел на шею ожерелье, на плечи набросил мех куницы. Во всех этих регалиях он явился к царскому двору, где выглядел самым великолепным и роскошно одетым из гостей. Казалось, он торжествует победу над аристократами из «партии» Мамиконяна, которые находились под наблюдением охраны, словно обвиняемые. Но вдруг раздвинулся занавес, вошел один из царских глашатаев, приблизился к князю Сюникскому и прилюдно объявил ему: «Царь посылает меня к тебе. От кого ты получил все эти почетные знаки? Ответь мне сейчас же, если заслуживаешь их по праву!» А затем герольд перечислил ему при всех предъявленные ему обвинения.

Крах князя был драматическим: царский праздник превратился в суд. С Васака Сюникского тут же сняли княжеские одежды, нарядили его в одежду осужденных и отвели в ужасную темницу, где он вскоре умер от болезни. «Его внутренности воспалились, грудь была поражена недугом, глаза наполнились червями, черви выползали и из его ноздрей. От него пахло как от мертвого, и его слуги бежали от него. Тот, кто хотел с помощью преступных козней стать царем Армении, умер как пес и был выброшен как падаль», – сурово заключает Елисей.

Новым князем Сюникским Йездигерд II сделал зятя Васака, отступника Варазвагана.

Аристократов из «партии» Мамиконяна и священнослужителей, находившихся в заточении вместе с ними, Йездигерд II сослал в область Гурган, в древности – Гирканию, а потом запер в крепости Нишапур, в Хорасане. Служителей церкви мы перечислили немного раньше. Елисей Вардапет и Лазарь из Парпи добавляют к этому перечню список аристократов. В него входят все знатные роды Армении: «из семейства князей Сюникских – братья Бабген и Бакур, из семьи Арцруни – Нершапух, Шавасп, Шенгин, Мехруджан, Баркев и Таджат, из семьи Мамиконянов – Хамазасп, Артавазд и Мушех, из семейства Камсараканов – Аршавир, Татул, Варц, Нерсех и Ашот, из рода Аматуни – Ваган, Аранцар и Арнак, из рода Гнуни – Атом, из рода Анцеваци – Шмавон, Зуарен и Араван, из рода Аравехян – Пабак, Варазден и Тах, или Дах, из семейства Мандакуни – Сахак и Фарсман, из рода Тахираци – Врен, из семьи Рапсонянов – Бабик и Иукнан (вернее, Оган)».

Йездигерд II рассчитывал, что, удерживая в плену главных представителей армянской национальной «партии», приверженцев Мамиконяна сразу после того, как наказанием Васака он ослабил сюникскую «партию», он положит конец непослушанию хайских феодалов. На самом же деле персидская политика имела двойной смысл. Царь сурово наказал тех, кого считал ответственными за восстание 451 года. Но в самой Армении марзбан Адхур-Хормизд продолжал политику терпимости и прекращения религиозной вражды.

Мученичество Леонтиан

Нет сведений, что Йездигерд II плохо обходился с армянскими узниками-аристократами, но с находившимися в заключении служителями церкви он был жесток. Священник Самуэл из Арадза и его дьякон Абрахам были казнены (обезглавлены), перед смертью их бичевали и отрубили каждому правую ладонь (454). Татик, епископ Базеана, незадолго до этого высланный в Ассирию, тоже был обезглавлен. Затем Йездигерд поручил