«…Дикари же вичолы подали кусок шерстяной материи примерно два локтя в длину и примерно столько же в ширину, размалеванный некими рисунками, настолько грубо и неумело исполненными, что не было возможно их разобрать… При сем они требовали, чтобы я подписал его так же, как и составленный нами документ. Сохраняя всю серьезность и окруженный гг. офицерами, с трудом удерживавшимися от смеха, я выполнил их нелепую просьбу. Поистине страсть к бессмысленному подражанию, столь свойственная диким народам, заставила вичолов «составить» и свой текст договора, но, не умея писать, они просто исчертили материал тем, что почитали за буквы. Естественно, что никакой силы этот «документ» не имел, даже и несмотря на мою на нем подпись…»

Вичолы отнеслись к договору гораздо серьезнее, чем полковник…

Пять миссий были открыты в их стране, и, засучив рукава сутан, святые отцы-францисканцы взялись за работу… с тем, чтобы через несколько лет покинуть паству. Во-первых, паства оказалась неподатливой, во-вторых, войдя в миссионерский раж, кое-кто из монахов серьезно нарушил тот параграф договора, где запрещено было «оскорблять верования вичолов», и вичолы показали им на дверь.

На том попытки обратить вичолов в христианство практически кончились, и так сохранился до наших дней народ, племенная структура которого, верования, традиции и искусство не изменились с доколумбовых времен.

Не изменились и занятия. Вичолы разводят кукурузу, охотятся в горах, а в свободное время все племя — все двадцать тысяч человек — занимается искусством: резьбой по дереву, по камню, а также вышиванием и рисованием. Дело в том, что, согласно вичольским верованиям, свято любое хорошо сделанное дело: чисто вымытый пол, аккуратно засеянное поле, остро наточенный мачете. Но из всех дел самое святое — ярко нарисованная картина. Картины эти называют «неарики», что на языке вичолов значит «разрисованная шерсть». Самое любопытное в неарики — это то, что для вичолов они не картинки и даже не картины…

…В 1960 году возник земельный спор между племенем вичолов и правительством мексиканского штата Наярит. Обе стороны ссылались на разные параграфы различных документов. Интересы вичолов представлял сеньор Рамон Медина Сильва, колдун племени. И вот, когда всем присутствовавшим на суде стало совсем, казалось бы, ясно, что дело выигрывает штат Наярит, дон Рамон предложил всеобщему вниманию документ: покрытый пестрыми рисунками квадратный кусок шерстяной материи с подписью полковника Магальяноса в углу.

То-то удивился бы полковник, узнай он, что о его исторических записях вспомнят лишь благодаря куску материи, «размалеванному с варварской пестротой некими рисунками, грубо и неумело исполненными», которые он, правда, подписывал, но еле «сохраняя всю серьезность и окруженный гг. офицерами, с трудом удерживавшимися от смеха»! Да и кто не удивится, узнав, что эти рисунки-неарики, скрепленные полковничьей подписью, уже больше двух веков сохраняются жрецами вичолов.

Суду такой документ был в диковинку. Но дон Рамон Медина Сильва, прочтя неарики, точно указал все пункты договора от 1721 года, которые подтверждали права вичолов. Подняли архивы и убедились в правоте индейцев.

Вичолы выиграли процесс, и случай этот попал в газеты вместе с фотографией неарики, сыгравшей на суде столь важную роль.

В мире ученых, занимающихся расшифровкой ацтекской письменности, фотография произвела фурор. В ней усмотрели очевидное сходство с пиктограммами — рисуночным письмом — доколумбовых цивилизаций Америки.

Из Мехико направлены были к Рамону Медина Сильве специалисты с заданием приобрести как можно больше вичольских неарики. Но когда ученые прибыли в город Сапонан, где проживает дон Рамон, выяснилось, что колдун недавно покинул город: приближалось время самого большого праздника вичолов. Посланцам удалось узнать, что за месяц до праздника из Страны вичолов уходят Великим Пейотлевым Путем люди, которым предстоит рисовать неарики. Ведомые шаманом, они идут от Сиерра-Мадре в пустыню Сан-Луис-Потоси. Здесь, по представлениям вичолов, находится их святая земля Вирикута.

Два дня в пустыне вичолы ничего не едят и не пьют, а только жуют пейотль — дурманящие плоды особого вида кактуса. Вичолы считают, что под воздействием пейотля душа отделяется от тела и уходит в странствие по стране духов. Рассказ об этом путешествии со всеми подробностями заносится на материю, вытканную из белой шерсти. Так и получаются неарики.

Возвратившись домой, паломники жертвуют неарики богам Солнца, Огня и Воды. У вичолов множество богов, причем боги эти приходятся им всем родственниками: Дедушка Огонь, Бабушка Вода, Матушка Голубка, Матушка Кукуруза, Братец Святой Олень. Но неарики преподносят только богам, которых считают предками, — скажем, Дедушке Огню и Бабушке Воде. Неарики дарят богам при любых важных событиях: рождении ребенка, свадьбе или, например, серьезной болезни — они подробно и аккуратно излагают просьбы к богам. На первый взгляд неарики напоминают детские рисунки, так много здесь непонятных подробностей, так нелогично расположены на них изображения. Но это только на первый взгляд. Все четко продумано, и ничто не подчиняется чисто живописным задачам. Каждая черточка, каждая завитушка, каждое яркое пятнышко имеют точное значение. Например, изображение голубки символизирует дух кукурузы, а в зависимости от того, в какой части неарики оно помещено, меняется смысл просьбы вичолов: голубка в нижней части картины обозначает моление об урожае, а в верхнем правом углу — ходатайство о защите.

Во время процесса колдун Медина Сильва делал записи в блокноте. Пару страниц из блокнота он обронил в зале суда. Шариковой ручкой на обычной бумаге были сделаны какие-то записи, но отнюдь не на испанском языке и не латинским алфавитом. То были такие же пиктограммы, что и на неарики, только записаны были не легенды, а самые прозаические выступления сторон в процессе.

В дословном переводе слово «качина» означает «дух невидимых сил жизни». В американском английском языке слово это употребляется в испанском множественном числе «качинос» (испанцы были первыми белыми, с которыми хопи встретились) и обозначает куклу — от совсем маленькой до метровой, а то и больше. Для самих индейцев-хопи кукла-качинос — только одно из изображений духов. Но изображать их могут и люди, одетые и раскрашенные точно как куклы, и отдельные предметы — совсем не похожие на кукол, и еще многое другое, сведениями о чем хопи предпочитают не делиться с посторонними.

Более всего известны в окружающем мире именно куклы. Их делают мастера-хопи для продажи (они чуть-чуть отличаются от настоящих, которые непременный атрибут обрядов; чуть-чуть — но это делает их не священным предметом). Поскольку куклы-качинос пользуются в США неизменным успехом, за их изготовление принялись предприимчивые навахо. Они доступнее по цене, но, как выразился один американский торговец индейскими сувенирами: «Работа хопи отличается от любой другой, как «Кадиллак» от других машин».