–Нет, дорогая,– Келли-Энн отмахнулась от этого замечания рукой с розовыми ногтями и мрачно покачала головой.– Я пришла домой и подумала про себя: Келли-Энн, как тебе не стыдно? Это близкая подруга твоей мамы, и ты не имеешь права вымещать вот так на ней стресс.

–Это был тяжелый день, пожалуйста, давай забудем об этом.

Келли-Энн улыбнулась, сжала ее ладонь и посмотрела вниз, на посыпанный сахарной пудрой кусок пирога.

–Кстати, а с Паулой вы, случайно, не виделись или не созванивались?

Этот вопрос застал Лиз врасплох.

–После похорон – нет,– ответила она. Добавлять: «Но мы обсуждали, не она ли убила твою мать»– не стала.– А что, что-то случилось?

–Не поймите меня неправильно, Лиз, эта женщина без преувеличения просто звезда. Правда, не думаю, что я ей очень нравлюсь. Но, в конце концов, это ее проблемы.

Лиз молча кивнула, припомнив разговор в «Оазисе покупателя».

–Просто…– Келли-Энн задумчиво слизнула сахарную пудру с пальца. Она выглядела обеспокоенной.– Я перебирала мамины вещи, и кое-что из них пропало.

–Какие вещи?

–В том-то и дело,– почти неохотно ответила Келли-Энн.– Я не совсем уверена. Вещи, которые, как мне кажется, должны быть на месте, но их нет. Мамины цветочные часы, ее браслет с подвесками… пара колец. Наверное, я не там искала.

–Ты думаешь, их взяла Паула?

Келли-Энн, казалось, пришла к какому-то внутреннему решению.

–Нет,– заявила она решительно.– Думаю, мама, возможно, потеряла их или, что более вероятно, они лежат в одной из многочисленных коробок.– Она улыбнулась почти беззаботно, но в голове Лиз возникли образы… Паула с ключом… и то, что она поведала о Келли-Энн… и то, что Тельма сказала о том, как люди оправдывают свои действия. Но прежде чем она успела как следует развить эти мысли, Келли-Энн с деловым видом откусила кусочек пирога и продолжила:– Итак? Вы сказали, у вас есть что рассказать мне об этом мерзком ремонтнике, простите за выражение.

Лиз послушно пересказала историю Оливера Харни. Когда Лиз закончила, Келли-Энн произнесла лишь одно слово:

–Ублюдок.– На этот раз за выражение она не извинилась, но, с другой стороны, она имела право сердиться, подумала Лиз, роясь в сумочке в поисках визитки, которую дала ей детектив Донна.

–Позвони ей. Расскажи, что произошло, с твоей точки зрения. Если хочешь. Я имею в виду, у них, вероятно, есть достаточно оснований для возбуждения дела против него.– Лиз сделала паузу, а затем деликатно добавила:– Я подумала, ты могла бы спросить их о мошенничестве… Возможно, все это связано?

Визитку брать Келли-Энн не стала, а вместо этого сжала руку Лиз обеими ладонями, щекоча кожу наращенными розовыми ногтями.

–Лиз, вы стали для меня настоящим другом.

Лиз издала какой-то протестующий звук.

–Нет, я говорю совершенно серьезно. Вы стали близким другом для меня, и вы были хорошим другом для мамы, упокой Господь ее душу.– Она улыбнулась.– Конечно, я позвоню этой Донне, но, если честно, Лиз, я просто хочу оставить все это позади.– Отодвинувшись, она ласково улыбнулась, прежде чем заговорить снова.– Мне приснился сон, Лиз.– Келли-Энн посмотрела вниз, словно пытаясь найти нужные слова.– Чудесный сон. Не помню всех деталей, и вы знаете, я не набожный человек, но этот сон, он был глубоко духовным. Я стояла на холме, и рядом была мама. И знаете, что она сказала, Лиз?– Та покачала головой. Она могла представить себе многое из того, что бы сказала Топси, но ничего из этого не относилось к разряду «глубоко духовных» вещей.– Она сказала: «Я покоюсь с миром, любовь моя». Вот так. «С миром. А ты живи дальше». Я так и делаю, Лиз. Двигаюсь дальше. И я хочу, чтобы вы и ваши друзья тоже двигались дальше.– Келли-Энн откусила, съела кусочек и благостно улыбнулась Лиз. Ее рука в последний раз сжала ладонь женщины, а затем она собрала последние крошки розовым ногтем и отправила их в рот.

Лиз отпила кофе.

–Есть еще кое-что, что вы должны знать.– Тон Келли-Энн снова стал деловым.– Я переезжаю.

–Из своей квартиры?

–Из квартиры, из Рипона, из Тирска. Это то, что мне нужно, Лиз. Полная смена обстановки.

–Когда?

–Как можно скорее. Я смогу продать дом родителей только спустя какое-то время, поэтому пока буду снимать.

–Ты уже выбрала где?

–Я не уверена на сто процентов.– Снова эта застенчивая, доверительная улыбка.– Но у меня есть образ, Лиз.

–Да?

–Где-нибудь на берегу моря. Файли, Фламборо, Бридлингтон. Вы будете смеяться, но у меня в голове засел этот образ… Я хочу просыпаться с видом на море; пускай даже оно серое, пускай даже штормовое – я хочу видеть море.

–А что насчет работы?

–Управление социальными сетями. Это растущий рынок, Лиз. Я поговорила с несколькими экспертами: «Ребята, давайте честно, насколько это дурацкая затея?» А они мне: «Келли-Энн, вперед».– Она улыбнулась.– Я буду работать на телефоне: «Звонить людям? Это я умею!»

–Это какая-то компания?

–Они расширяются. Следите за новостями. И вы знаете, в чем главная прелесть, Лиз? Я могу работать откуда угодно, лишь бы там был приличный вай-фай. Я изучала этот вопрос.– Келли-Энн мечтательно посмотрела в окно.– Я отведу одну комнату под кабинет. И дело не в том, чтобы просто поставить туда стол: цвет, декор, атмосфера – научно доказано, что это так же важно, как и сама работа.– Она улыбнулась фэншуйному будущему.– Одна стена будет ярко-желтой. И у меня всегда будут лилии, что бы ни случилось. А во время перерыва я буду стоять с чашкой кофе и смотреть на море.

–Я рада за тебя,– сказала Лиз, пусть даже не до конца искренне, но с настоящей надеждой.

–Знаете, Лиз? Я рада за себя. Чертовски вовремя.– Келли-Энн счастливо улыбнулась.– Это моя единственная мечта.

Лиз уловила в ее голосе нетерпеливые нотки; она слышала их уже много раз, когда та говорила о конюшне, салоне красоты, ветеринаре из Ричмонда. Она посмотрела на мечтательную улыбку, волосы, ногти, блузку – и ощутила внезапную дрожь, осознав, насколько же хрупки эти мечты Келли-Энн.

–Я желаю тебе наилучшего,– сказала она. Ей на ум пришло воспоминание… Снисходительный тон Топси, вспоминающей прошлое… Маленькая проказница. Лиз грустно улыбнулась.

–О чем вы думаете?– поинтересовалась Келли-Энн.

–Я думала о тебе,– честно ответила Лиз.– Когда тебе было шесть лет и ты нарисовала пятна на своем лице.

–О боже!– Келли-Энн фыркнула от смеха.– Я и забыла об этом. Я использовала мамин блеск для губ и сказала, что заболела.

–Ее это не убедило.

–Ни на секунду. Зная маму, думаю, она больше беспокоилась о своем блеске для губ.

–Ты, кажется, набедокурила и боялась неприятностей.

–Помню, мама беспокоилась, что у меня будет аллергия. Но я не помню, чтобы попала в какие-то неприятности.