Мы должны помнить о том, что ребенок, предоставленный самому себе, предпринимает невероятные усилия, пытаясь понять, о чем говорят взрослые и что значат окружающие его вещи. Своевременное и правильное объяснение предотвращает такие усилия и тем самым не утомляет ребенка, а наоборот – приносит ему облегчение и удовлетворяет его жажду знаний. Как доказательство этого мы видим радость на лице ребенка. В то же время некоторые слова ребенок запоминает неправильно, и, если не вмешаться в этот процесс, они так и будут портить его речь.

Недостатки речи часто возникают из-за того, что ребенок пытается подражать небрежной речи взрослых, и, чтобы исправить этот недостаток, воспитательница должна четко произносить слова, относящиеся к тем объектам, которые привлекли внимание малыша.

Очень многие ошибочно полагают, будто ум ребенка, предоставленного самому себе, ничем не занят. Если бы это было так, то ребенок так и остался бы чужд этому миру. Мы же, напротив, видим, как он мало-помалу осваивает все новые слова и знания. Он путешествует по жизни и исследует все, что встречается на его пути, пытаясь выучить язык, на котором говорят окружающие его люди. Он действительно предпринимает колоссальные и, более того, добровольные усилия, чтобы понять и повторить. Поэтому все занятия, которые проводятся с ребенком, должны быть нацелены на то, чтобы сократить число бесплодных усилий, превращая их в радостный и легкий путь, полный бесконечных возможностей для новых побед и открытий. Наша задача – быть проводниками для этих маленьких путешественников, стоящих на пороге огромного мира человеческой мысли. Мы должны показать себя культурными и образованными проводниками, которые не пускаются в общие рассуждения, а быстро и четко знакомят путника с интересующими его предметами искусства и позволяют ему созерцать их столько, сколько он пожелает. Наша миссия состоит в том, чтобы подвести путешественника к самым важным и красивым явлениям этой жизни таким путем, чтобы он не тратил силы на ненужные вещи, а получал от своего паломничества только радость и чувство удовлетворения.

Я уже упоминала о неверном представлении, будто геометрические формы лучше объяснять ребенку не на плоскости, а на примере объемных предметов, таких как куб, шар или призма. Пропустим физиологическую сторону вопроса (скажу лишь, что зрительное восприятие объемной фигуры значительно сложнее, чем плоской) и сразу перейдем к педагогическому аспекту – то есть применению знаний в практической жизни.

Большая часть окружающих нас предметов напоминает нам о наших геометрических наборах. Конечно же двери, окна, картины, столешницы – это объемные предметы, но одно измерение у них настольно уменьшено, что в глаза бросается их двухмерная плоская поверхность.

Если в предмете преобладает плоскость, то мы называем окно прямоугольным, картину овальной, стол квадратным и т. д. Почти все встречающиеся нам объемные предметы имеют определенную форму в виде плоскостной фигуры, которая нам хорошо знакома по нашим наборам.

Ребенок практически всегда будет узнавать в разных предметах те плоские формы, которым мы его учили, но сомневаюсь, что он сможет узнать в них формы объемных геометрических фигур.

Он сразу поймет, что поверхность стола – это прямоугольник, но еще не скоро придет к мысли, что ножка стола – это призма, или усеченный конус, или вытянутый цилиндр, не говоря уже о том, что дом, в котором он живет, – это куб или призма. Если подумать, в обычных предметах никогда не встречаются идеальные объемные формы, – как правило, мы имеем дело с сочетанием нескольких форм. Оставив в стороне трудность определения с первого взгляда такой сложной формы, как дом, скажем, что ребенок узнает в ней знакомую форму благодаря аналогии, а не тождеству.

При этом плоскостные геометрические фигуры он будет встречать в чистом виде, глядя на двери, окна и многие другие предметы обихода. Те несколько фигур, которые известны ребенку благодаря геометрическим наборам, станут для него волшебным ключиком, который откроет ему окружающий мир со всеми его секретами.

Однажды я гуляла по холму Пинчо[53] с мальчиком, который учился на тот момент в начальной школе. К тому времени он уже изучал основы геометрии и был знаком с анализом геометрических фигур на плоскости. Когда мы оказались на самой высокой террасе, с которой открывается вид на площадь Пьяцца дель Пополо и на раскинувшийся за ней город, я протянула руку и сказала: «Посмотри: все, что построили люди, – это множество геометрических фигур», – и в самом деле, прямоугольники, овалы, треугольники и полукруги украшали на все лады серые прямоугольные фасады множества зданий. Однообразие формы в таком огромном количестве домов говорило об ограниченности человеческой мысли, тогда как формы кустов и цветов в окрестных садах красноречиво вещали о бесконечном разнообразии форм в природе.

Мальчик никогда раньше не делал подобных наблюдений. Он изучал углы, стороны и строение геометрических фигур, но дальше этого его мысль не заходила, и вся эта сухая работа приносила ему только раздражение. Вначале мысль о том, что люди строят здания, комбинируя геометрические фигуры, показалась ему смешной, но потом он задумался, долго смотрел на дома, и вот на его лице появилось выражение живого и осмысленного интереса. По правую руку от моста Маргариты строилась фабрика, и ее стальной каркас представлял собой множество прямоугольников. «Какая скучная работа!» – сказал мальчик, имея в виду рабочих на стройке. Затем, когда мы проходили мимо сада и на минуту остановились, чтобы насладиться видом травы и цветов, которые так свободно росли из земли, он воскликнул: «Как красиво!» И это слово «красиво» скорее относилось к пробуждению его собственной души.

Эта история натолкнула меня на мысль о том, что наблюдение за плоскостными геометрическими формами, а кроме того – за цветами, которые дети выращивают в своих собственных маленьких садиках, – это источник как духовного, так и умственного развития детей. Мне захотелось расширить область своей работы и не только учить детей различать формы предметов, но научить их отличать дары природы от плодов человеческого труда и с уважением относиться к последнему.

а) Рисунок на свободную тему. Я даю ребенку лист белой бумаги и карандаш и предлагаю нарисовать все, что ему хочется. Долгое время такой подход использовали психологи в своих экспериментальных исследованиях. Значение таких рисунков в том, что они показывают способность ребенка к наблюдениям, а кроме того, раскрывают его индивидуальные склонности. Как правило, первые рисунки получаются бесформенными и неуверенными, и тогда воспитательница спрашивает ребенка, что именно он хотел изобразить, и пишет это слово под рисунком. Мало-помалу рисунки становятся более понятными, отражая тот прогресс, которого ребенок достиг в наблюдении окружающих его вещей. Часто мы замечаем, что на рисунке изображены какие-то совершенно незначительные или малозаметные детали объектов. А поскольку ребенок рисует все, что хочет, то таким образом он открывает нам, что именно интересует его больше всего.