class="a">[860]. Однако застигнутые штормом в проливе между Кипром и Киликией, корабли Раймонда принуждены были пристать к берегу, близ киликийской Лонгиниады. Ступив на берег, Раймонд него свита оказались во владениях князя Антиохийского, что не сулило им ничего хорошего. Их худшие опасения незамедлительно оправдались; провансальцы и ромеи были окружены и взяты под стражу войсками антиохийского барона Бернарда Чужака, державшего Таре и Лонгиниаду[861]. Великий крестоносец и правитель Прованса, вместе со всеми сокровищами и дарами, полученными от ромейского императора, оказался пленником осевших на Востоке нормандцев. Это обстоятельство, не без язвительности, отмечает Рауль Канский: «Алексей, ты сам отправил сокровища Танкреду. Галеры Раймонда, груженные твоими дарами, едва не потонули. Пройдя множество мест, сопровождаемые недобрыми предзнаменованиями, они (…) были доставлены в сокровищницу твоего врага, попав в гавань близ города Тарса (т. е. в Лонгиниаду). Потрепанные штормом, они попали в руки своих врагов»[862]. Номинальным предлогом к пленению Раймонда послужило то, что он предал доверенные его попечению войска «арьергардного крестового похода», оставив «на избиение ломбардцев и прочих, выступивших в этот поход»[863].

Вскоре Бернард Чужак переправил Раймонда и захваченную вместе с ним добычу к своему сюзерену, очевидно, откликнувшись на прямой приказ Танкреда. Рауль Канский, в частности, упоминает о том, что Танкред, едва прослышав о пленении Раймонда, «велел доставить к нему в Антиохию и графа, и греческие сокровища»[864]. Но плененному Раймонду не суждено было задержаться и в Антиохии; по словам Матфея Эдесского, Танкред «воспользовавшись случаем, захватил Сен-Жилля и доставил его, закованного в цепи, в замок Сарандави (т. е. Сервантикар)»[865]. Неприступная крепость, высеченная в скале и возвышающаяся над южным берегом Пирама, на поросших елями северных склонах хребта Аманос, Сервантикар стал новой темницей для графа Сен-Жилльского[866]. Можно только догадываться о том, какая судьба ожидала бы Раймонда, если бы за него не вступился латинский Патриарх Антиохии и стекавшиеся в столицу княжества вожди «арьергардного крестового похода» (Гильом Аквитанский, Этьен Блуасский, Гильом Неверский и т. д.). Согласно хронике Матфея Эдесского, за графа Раймонда вступился и Патриарх Бернард Валенский, а также латинский клир Антиохии. «Патриарх франков и другие клирики вступились за него перед Танкредом, и тогда он вернул ему свободу»[867]. Альберт Аахенский, в свою очередь, пишет о том, что вожди «арьергардного» похода, возмутившись тем, что «их брат, христианский князь, брошен на произвол и закован в цепи (…) взмолились, что было сил, к Танкреду, дабы он, ради Христа, отпустил столь великого князя»[868]. Вняв мольбам латинского клира и западных крестоносцев, Танкред освободил Раймонда «при условии, что он более не посягнет ни на какие земли по эту сторону от Акры (т. е. к северу от Акры. — С. Б.) и, дав связующую клятву, не преступит ее»[869]. Рауль Канский подтверждает то, что Раймонд «поклялся во всем, в чем ему было приказано»[870]. Примечательно, что ни Альберт, ни Рауль Канский ни слова не говорят о том, что Танкред вернул Раймонду изъятые у него сокровища (чего, очевидно, и не произошло).

Когда Раймонд был освобожден, он, вместе с остальными вождями крестового похода, продолжил поход в пределы Иерусалимского королевства. Однако, он быстро отказался от идеи повторного паломничества ко Святому Гробу, приступив к завоеванию южной Сирии и Ливана, о чем будет сказано ниже. Пленение Раймонда можно с полным основанием считать бескровной победой Танкреда, прямо отразившейся на положении восточных владений Византии. Граф Сен-Жилльский — как наиболее видный латинский вассал императора, был унижен, а предоставленные ему сокровища перекочевали в казну князя Антиохийского. Более того, во исполнение условий клятвы, данной Танкреду, граф Раймонд вывел свои войска из Латакии, тем самым существенно ослабив императорский гарнизон и открыв путь для скорейшего нормандского завоевания города.

Решив проблему пребывания в Леванте графа Раймонда Сен-Жилльского и добившись исхода провансальцев из центральной Сирии, Танкред смог сконцентрировать все силы и все свое внимание на осаде Латакии. Невзирая на отступление провансальцев, ромейский гарнизон, находившийся под командованием Андроника Цинцилука, отнюдь не намерен был сдаваться без боя. Во время осады армия антиохийского князя страдала от постоянных вылазок и контратак со стороны ромейских войск[871]. Столкнувшись с регулярными нападениями на свой лагерь, Танкред решил воспользоваться чрезмерной решимостью ромеев. Он велел водрузить огромный, богато украшенный шатер на окраине лагеря, ввиду стен Латакии. Перед рассветом Танкред собрал антиохийских рыцарей, «велев им построиться в тени, верхом на своих лошадях». По приказу князя они должны были броситься из засады на вышедших в поле ромейских воинов. Днем значительную часть франков, на виду у защитников Латакии, отправили для сбора провианта, создавая иллюзию еще большей уязвимости лагеря осаждавших. Вскоре ромейская конница и пехота выступила за пределы городских стен, атаковав лагерь противника. Однако когда в лагере начались затяжные бои, и ромеи, по своему обыкновению, собрали добычу и устремились назад к городу, путь им перерезала вылетевшая из засады рыцарская конница князя Антиохийского. Отступавшие, рассредоточенные, частично нагруженные добычей ромеи не могли устоять перед атакой франко-нормандских рыцарей и были либо перебиты, либо пленены вблизи стен города, на глазах у своих соратников и сородичей, оставшихся в Латакии[872]. Это поражение, в сочетании с полуторалетней осадой и морской блокадой города, подорвало силы оборонявшихся. «Оставшиеся стражи города были малочисленны и охвачены страхом. Они более не возлагали надежд ни на городские стены, ни на свое мужество. Они просили мира и предложили передать стены подступавшим, если будет достигнуто соглашение об их безопасности. Эти условия вполне удовлетворяли князя»[873]. По словам Анны Комниной «Цинцилук, видя упорство Танкреда и трудность своего собственного положения, запросил помощи с Кипра. Но так как на Кипре медлили, он оказался в отчаянном положении и, мучимый осадой и голодом, предпочел сдать крепость»[874]. Ранней весной 1103 г. Танкред принял капитуляцию Андроника Цинцилука; ромейские воины покинули город, отплыв на Кипр. Латакия впервые перешла под власть Антиохийского князя.

Возвращение Боэмунда.

Франко-нормандское завоевание Марата и Элъбистана

За два года правления (с весны 1101 г. до весны 1103 г.) Танкред вдвое расширил территорию княжества Антиохийского, причем исключительно за счет византийских владений. Ромейская держава потеряла богатые города и обширные земли равнинной Киликии, и, конечно же, Латакию — лучший порт сирийского побережья и крупнейший греческий анклав северной Сирии. Став регентом Антиохии, Танкред проявил поразительную энергию, честолюбие и талант настоящего нормандского завоевателя. Однако в одном он выказал совершенно несвойственную его характеру вялость и отстраненность — в деле сбора