– Сархана? – удивленно воскликнула она, разглядев мое лицо. – Уж не мерещится ли мне?

Незнакомка подошла и долго вглядывалась в мое лицо.

– Так кто ты, дитя? – прозвучал повторный вопрос.

– Катя, – ответила ей, – только я не сархана, моя родная планета – Земля.

– Катя, – рассмеялась женщина, – ты самая настоящая сархана. Я вижу твой симбионт так же отчетливо, как тебя рядом с собою.

– Кто вы? – подняла взгляд на прекрасную незнакомку.

– Я тоже сархана, – улыбнулась она, – зови меня Лунна. Буду тебе благодарна, если станешь называть меня на «ты».

– Что это за место?

– Это храм Богов, когда-то давно создавших нашу Вселенную.

– А полусфера, – кивнула я на мигающий светильник.

– Индикатор равновесия. Когда он горит, значит, во Вселенной есть разумная жизнь. Если горит ровно, значит, все расы разумных существ живут в гармонии.

– А если он едва горит и мерцает, то существование жизни во Вселенной под угрозой?

– Верно, – ответила мне Лунна, – значит, идет война…

А я вдруг подумала, что где-то там далеко находятся существа, которые за короткое время стали мне очень дороги. Ни при каких обстоятельствах эта полусфера не должна погаснуть, она должна гореть всегда ровным ярким светом. В это мгновение я искренне пожелала всем существам этой Вселенной долгой и счастливой жизни, даже этому несносному Дракону, несмотря на то что он предпочел мне другую. С моих рук сорвались искристые змейки и устремились к сфере, впитываясь в нее и заставляя гореть ярче.

– Звезда… – прошептала женщина. – Боги космоса! Объединенная сила древнего рода Мео-Щер и правящего рода Нарам-Суэн! Откуда?

Я пожала плечами. Все у меня что-то спрашивают. Да для меня самой здесь миллион загадок. Надоело блуждать в темноте. Я хотела получить ответы на многие вопросы, и Лунна могла пролить свет на них.

– Мое полное имя Екатерина Мещерская, – начала я. – Возможно, оно как-то созвучно с именем Мео-Щер. Имя Нарам-Суэн мне также знакомо. Его носит Дракон, который, спасая меня от смерти, провел Обряд единения. Это была вынужденная мера с его стороны. И хотя он предпочел мне другую, я благодарна ему за спасение.

Борясь с приступом жалости к себе и непрошеными слезами, я тяжело вздохнула. А Лунна… Она застыла с открытым от удивления ртом.

– Дракон, проведший с тобой Обряд единения, – едва смогла проговорить она, – предпочел тебе другую? Катя, это невозможно!

– Но я видела это собственными глазами! Она… Он… Они там… – При воспоминании о Ширин с членом Анситора в руках слезы все же полились из моих глаз.

– Катя. – Лунна выпустила несколько зеленых змеек силы, материализовав два уютных кресла и столик с закусками. В одно из кресел бережно усадила меня. – Ты сделала неверные выводы. Дракон, прошедший Обряд единения, физически не может изменить своей паре. Ты для него единственная. Давай сделаем так: ты покажешь мне свою историю с самого начала, а я попробую дополнить ее теми деталями, о которых ты не знаешь.

– Покажешь? – удивилась я.

– Конечно. Попроси своего симбионта показать мне то, что посчитаешь нужным, – ответила Лунна, – так будет быстрее.

Я согласно кивнула. Моя собеседница разлила по бокалам напиток, источающий приятный аромат, и приготовилась внимать. А я показывала ей Землю, ромашковые поля, яркое солнце, голубое небо.

– Сархана? – спросила Лунна.

– Земля, – ответила ей.

Дальше картинки сменяли одна другую. Промелькнула моя встреча с иланом, полет до Тэхеры, аукцион, наша первая встреча с Анситором. Когда я показывала Лунне, где тексы содержали женщин и камеру пыток, она чуть не плакала, прижимая ладошки ко рту.

– Боги! До чего они докатились, – шептала она, – остатки некогда могущественной расы, созданной защищать мир. Защищать, Катя!

– Боюсь, как только не стало старших Драконов, те, что остались, сами стали пешками в чужой игре, – ответила я. – Ты же должна знать, ваша раса тесно контактировала с Драконами.

– Какая раса? – опешила Лунна.

– Как какая? – Уж не смеется ли она надо мной? – Сарханы.

– Нет такой расы.

– Но была ведь? – не унималась я.

– Не было никогда.

– Ничего не понимаю. – Вот сейчас она меня точно разыгрывает. – А ты? А я?

– Мы сарханы, Катя.

– Ну вот! Что и требовалось доказать! Значит, и раса есть.

– Ты есть, и я есть. Мы с тобой обе сарханы. А вот расы такой нет.

– Лунна, объясни мне, почему сарханы есть, а расы такой нет?

– Потому что драконы и сарханы – это одна древняя раса.

Повисла неприятная пауза. Я пристально вглядывалась в собеседницу. Вроде все с ней в порядке на первый взгляд, но уточнить все же не мешало.

– А скажи мне, Лунна, – как бы между прочим спросила я, – как долго ты находишься в этом храме?

– С момента гибели моей планеты… – начала было отвечать она, потом подняла на меня взгляд. – Уж не хочешь ли ты намекнуть, что за несколько тысяч лет одиночества я сошла с ума?

– А что еще я должна подумать? – попыталась загладить свою вину. – Ты говоришь странные вещи. Рассказывай тогда подробнее.

– Когда создали Вселенную, создали и мужчин-стражей для ее защиты. Их назвали Драконы, потому что «дра’ак ха’анна» в переводе с древнего языка создателей означает «сила жизни». Драконов наделили силой и бессмертием, но несмотря на огромный срок жизни они были уязвимы, и их ряды требовали пополнения. Тогда для этих мужчин создали женщин и назвали их «сарханы», потому что «са’арх ха’анна» означает «дыхание жизни». Для того чтобы численность стражей не была чрезмерной, каждому представителю новой расы был дан симбионт. Женский симбионт имеет способность делиться, потом, вместе с рождением ребенка, одна из его частей выходит из тела женщины. Молодой симбионт выглядит как украшение и хранится здесь в храме до того момента, пока ребенку не исполнится двадцать лет. Потом происходит Обряд посвящения, и молодой дракон или сархана сливаются со своим симбионтом воедино. – Я слушала Лунну с огромным любопытством.

– А как все же называется ваша… наша раса?

– Нефилимы.

– Надо же, – воскликнула я, – у нас на Земле в некоторых источниках тоже упоминается о нефилимах, только они были бесполые существа.

– Не совсем верное утверждение, – улыбнулась Лунна. – Нефилим – это существо, имеющее в себе женское и мужское начало.

– Гермафродиты, как тексы? – Я брезгливо скривилась.

– Нет, что ты. Тексы – это недосущества, у которых немножко мужского и совсем капля женского. А нефилимы – это две объединенные половинки.