Кроме того, двойное проникновение развеяло у Макса и у Грейс миф о якобы интимном характере любви, который требует уединения двух любовников для того, чтобы они могли полностью отдаться своему чувству. Как и со всяким общественным мифом о сексуальной жизни, всё оказалось наоборот – второй мужчина позволял Грейс отдаться своей похоти так, как ей было бы просто невозможно наедине с Максом. Этот миф был явно создан для того, чтобы обманным путём запереть женщину в темницу парного секса и не позволить ей пользоваться в полной мере её способностью испытывать огромное блаженство с несколькими мужчинами одновременно.

Макс всё больше ощущал своё полное перерождение в отношении к ревности: теперь всякий раз, когда он ебал женщину в одиночку, он ревновал её к ОТСУТСТВИЮ второго мужчины. Ебя женщину, стоящую на четвереньках, Макс взирал на её пустующие отверстия, которые просились быть заполненными хуями и твердил: «Свято место пусто быть не должно!»

Макс всякий раз делился этим соображением с женщиной, которая сначала делала вид, что поражена, иногда оскорблена, но потом она сама проникалась этой фантазией, даже если в этом не признавалась вслух. Естественно, что большинство женщин и без помощи Макса мечтали о двух и более мужчинах и только радовались высказанной им вслух фантазии, поскольку это давало им надежду, что их фантазия исполнится.

Ведь женщины одновременно, а не последовательно превращают свои эрогенные зоны в эрогенные вселенные, пихая во влагалище да в прямую кишку хуеобразные предметы, пока клитором до оргазма добираются. Так что, когда мужчины пытаются добротно проимитировать женские мастурбациозные изобретения с помощью двойного проникновения, то женщина это только приветствует.

Макс любил оказаться под сидящей на нём женщиной, поглотившей влагалищем его хуй, и целовать её рот, раскрывая её ягодицы для другого мужчины и, приостановив движения, чтобы дать ему возможность проскользнуть в анус, ощущать через перегородку уместность другого хуя. А когда женщина уже заполнилась с двух сторон, Макс следил своим языком за языком женщины, слушал её дыхание и ловил движения, отражающие её ощущения от движений её любимого куска твёрдого мяса в её задних недрах.

Макс смаковал те несколько секунд женской неподвижности после начального введения в зад, когда хуй достиг глубин и женщине требуется приспособиться к ощущению двойной заполненности, а потом, приняв их как необходимые, она делает первый взмах бёдрами, давая тем самым сигнал к активному перемещению хуёв. Дальнейшие движения двух хуёв могут быть вразнобой, но лучше, когда они ходят «в ногу», причём есть два варианта: два хуя одновременно вытаскиваются и вставляются (в фазе) или (в противофазе) хуй в заду вытягивается, тогда как хуй во влагалище вставляется, и наоборот.

Однажды Макс предложил Дэвиду привести своего друга Стива, тоже студента, чтобы сравнять количество отверстий в женщине с количеством хуев. Грейс и Макс поначалу увлеклись этой идеей заполнения сиротствующего рта, и Грейс оказалась «полным-полна коробушка». Всё прошло мило, и, оставшись наедине с Грейс, Макс расспрашивал свою любовницу, поглощая её половую обратную связь. Оказалось, что тройственный союз стал для Грейс совершенно безличным (не только буквально, без контакта с лицом), а исключительно генитальным, однородным, то есть когда женщина воспринимает мужчин только как хуи. В какой-то момент такое соитие стало для Грейс однообразным. Лучше всего для возбуждения действуют контрасты и поэтому Грейс предпочитала быть заполненной только двумя хуями, чтобы рот её оставался для личного контакта с губами мужчин, чтобы романтика поцелуя оттеняла деловитость ебли. Грейс хотелось целовать мужчину под ней, а потом прерывать этот поцелуй, повернув голову к ебущему её в зад, чтобы тот склонился к ней вперёд и ловил губами её губы. Сошлись на том, что поцелуйный контакт даёт всем ощущение дополнительной нежности, заботы и любви, в то время как хуи делают своё рафинированное абсолютное дело.

– Хотя, иногда, – тут же заметила Грейс, – три хуя тоже хорошо.

– Так и следовало ожидать, – ухмыльнулся Макс. – Первый – славный был мужчина, мог второй и так и сяк, третий пёр большой елдак[46], – и в совместном смехе Макс утопил поднявшую было голову ревность.

Двойное проникновение во влагалище и в анус стало представляться Максу и Грейс идеальным соитием. Другие женщины тоже соглашались с этим, пусть не с первого раза и не со второго. Но с раза третьего-четвёртого они сами начинали об этом мечтать и его предпочитать. Хотя находились женщины, которые влюблялись в эту двойственность с первого раза. Двойственность сия была такого рода, что вносила самую основательную однозначность и определённость.

Если женщина любит вагинальный, оральный и анальный секс в последовательном исполнении, то, значит, она обязательно возлюбит их в исполнении одновременном. А потому прежде всего Макс тренировал женщин на испытание наслаждения в каждом из её отверстий. Если это достигнуто, тогда женщина становится психически готова для двух мужчин одновременно.

Макс решил запечатлевать наслаждения для их участников и участниц. Он устанавливал штатив с камерой рядом с ложем и записывал на видео двойное проникновение в очередную возлюбленную, а потом дарил ей эти изображения, которые ей было не увидеть в процессе совокупления. Благодаря видеооткровению женщина получала возможность восхититься снова и снова тем, что происходило с ней на уровне ощущений. Чем больше она созерцала, тем острее она хотела повторения, то есть возникала положительная обратная связь, которая пустила бы женщину вразнос, если бы у неё запас мужчин был неограничен. Но их было только двое: Макс и ещё кто-либо, и через некоторое время они спасительно для женщины иссякали.

Теперь похотливые взгляды, которые бросали мужчины на Грейс, вызывали в Максе радостное предвосхищение совместной ебли. Самая близкая мужская дружба возникает в работе над одним делом, являющимся женским телом.

Однажды Макс прочёл в какой-то книге о сексе, что его объявившаяся страсть к приглашению дополнительных мужчин может интерпретироваться как латентный гомосексуализм. Макс задумывался над этим ещё до прочтения книги, но ему было безразлично, как называлась его страсть к увеличению наслаждений женщины. Быть может, использование искусственного хуя в добавление к собственному можно было бы тоже называть тем же латентным гомосексуализмом, но что же делать, если Макс, в солидарности потакая женщинам, предпочитал живой дополнительный хуй резиновому.

Целуя Грейс после того, как она только что отсосала Дэвида, Макс ощутил у неё во рту вкус спермы, и ему не стало противно, он не отстранился от неё, а наоборот, стал вылизывать с её языка следы этой слегка солоноватой жидкости.

Макс ощутил, что он как бы получил недостающее от той женщины, с которой он слился несколько лет назад. Она была близкой подругой его возлюбленной Кэй. Но оказалось, что под дружеством у подруг подразумевалось любовничество. Как-то Макс явился к Кэй без предупреждения и застал её с подругой Лесли, растрёпанных, со смазанной губной помадой и расстеленной кроватью. Лесли выглядела мужеподобно, почти без грудей, в накинутой на голое тело маечке, без бёдер, зыркающая глазами. Кэй была явно смущена и не знала, как себя вести, ожидая подсказки от Макса. Долго ждать ей не пришлось. Макс сразу взял коровушек за рога: