императору. Дадзокан доказал свою эффективность в качестве формы революционного правительства. Он соответствовал и прежней традиции, позволяя небольшой группе людей концентрировать в своих руках всю власть, быстро принимать решения, а затем проводить их в жизнь через своих же министров. Вероятно, именно по этой причине он оставался центральным исполнительным органом нового режима до середины 1880-х, когда была введена новая, кабинетная система.

Люди из революционного центра также искали возможность распространить свою власть на почти 280 даймё, домены которых до сих пор оставались практически независимыми. Ито и Кидо были одними из первых, кому в голову пришла мысль заменить домены новой системой современных префектур. Контроль за ними, осуществляемый непосредственно Дадзоканом, мог обеспечить надежное решение проблемы политической раздробленности. Однако они также осознавали тот риск, с которым было связано подобное предприятие. Поэтому они продвигались постепенно, используя на своем пути сочетание принудительных мер и положительных стимулов. Первый свой шаг новый режим предпринял летом и осенью 1868 г., направив во все замковые города чиновников, которые исполняли функции координаторов при решении проблем с местной администрацией. В начале следующего года лидеры нового режима, которые были выходцами из Сацума, Чосю, Тоса и Хидзэн, принудили своих даймё сдать документы на право владения этими доменами императору Этому примеру последовали и многие другие местные правители. В конце концов, в Шестом месяце 1869 г. имперское правительство, переехавшее к тому времени в Эдо, переименованный в Токио, потребовало возврата подобных документов от всех даймё. Таким образом, новое правительство лишило даймё их традиционной автономии и значительно повысило свою возможность контролировать управление на местах. Даймё тем не менее сохранили статус «имперских губернаторов».

К 1871 г. Кидо, Окубо и их коллеги по Дадзокану подготовили окончательную ликвидацию доменов. Прекрасно помня, с какой ненавистью и враждебностью они сами встречали попытки сёгуна сделать то же самое, Кидо и другие весьма опасались возможного сопротивления. Поэтому они сконцентрировали в Токио десять тысяч солдат под командованием Сайго Такамори. В то лето император собрал в новой столице десятки имперских губернаторов, и в четырнадцатый день Седьмого месяца зачитал им короткий и предельно понятный эдикт, отменявший домены и вводивший вместо них 302 префектуры (количество которых вскоре было сокращено до 72, а позднее — до 48) и три города. Возглавлять каждое из этих образований должен был новый губернатор, утверждаемый Дадзоканом. Эта новость, по выражению одного из иностранных наблюдателей, поразила страну «подобно грому». Британский посланник в Японии высказывал удивление по поводу того, сколь стремительно японское руководство смогло централизовать власть. По его словам, это «практически выходило за грань человеческих возможностей», и в Европе на осуществление подобного шага потребовались бы многие годы и море крови{104}. Успеху нового государства способствовал ряд обстоятельств. Некоторые даймё испытывали сильную усталость от попыток управлять своими доменами во времена хаоса. Другим войско Сайго показалось чересчур грозным. Многих привлекли крупные пенсии и аристократические титулы, которые были обещаны всем бывшим правителям. Наконец, подавляющее большинство бывших даймё осознавало необходимость централизации власти для сохранения единства Японии.

Режиму Мэйдзи необходимо было подчеркнуть, что он полон решимости уничтожить «обычаи прошлого» и дать всем людям возможность «исполнить их желания» и «объединиться для развития экономики и повышения благосостояния нации». С этой целью он ликвидировал старый социальный порядок, основанный на конфуцианстве, равно как и те привилегии, которые обусловливали различия между самурайским, крестьянским, ремесленным и торговым сословиями. Летом 1869 г., когда правительство Токио изъяло у даймё документы на право владения доменом, оно также ввело новую формальную классификацию населения. Отныне общество подразделялось на знатных людей, бывших самураев и простолюдинов. С этого времени приблизительно 427 семей бывших даймё и старой придворной аристократии стали именоваться знатью, или кадзоку. Бывшие самураи высших рангов получили название сидзоку, менее высокопоставленные самурайские семьи превратились в соцу. Эти две категории вместе составляли около 6 % от всего населения Японии, которое в то время равнялось 30 000 000. Крестьяне, торговцы и ремесленники объединялись под одним термином беймин, или простолюдины, составлявшие 90 % населения. Вне новой классификации оказались изгои и духовенство, приблизительно 1,75 и 1,25 % населения соответственно. На протяжении последующих нескольких лет правительство сняло ограничения, которые прежде практически исключали возможность профессиональной и социальной мобильности. Так, например, в 1871 г. режим присоединил изгоев к простолюдинам и позволил всем им брать себе фамилии. Приблизительно в то же время он разрешил отчуждение пахотной земли, ликвидировал существовавшую со времен Токугава систему гильдий и привилегированных товариществ и снял запрет на браки и усыновление представителей разных классов.

Большие группы населения восприняли социальные изменения как освобождение, однако последствия этих действий властей тяжело отразились на некоторых самураях. Бывшие представители воинского сословия потеряли не только исключительную привилегию на обладание фамилиями. В 1876 г. правительство лишило их права на ношение мечей. Но наиболее серьезной потерей была отмена тех выплат, которые самураи получали из поколения в поколение только за принадлежность к воинскому сословию. После ликвидации системы доменов правительство в Токио взяло на себя осуществление этих выплат. Это немедленно увеличило его расходы почти на треть. Обеспокоенные размерами трат, Окубо и другие стали добиваться отмены субсидий. Не все новые лидеры, однако, были убеждены в разумности этого плана. Кидо, например, считал неправильным с моральной точки зрения лишать средств тех, кто на протяжении многих сотен лет защищал страну. Кроме того, и он, и Ивакура опасались возможного контрреволюционного мятежа. Однако основанные на финансовых соображениях аргументы Окубо в конце концов взяли верх. В конце 1873 г. Дадзокан приказал тем бывшим самураям, которые отказались от своих стипендий, предоставить государственный заем, который должен был выплачиваться постепенно на протяжении определенного времени. Тремя годами позже это правило было распространено на всех. Сделав это, правительство подстелило себе соломки в бюджетной сфере. В совокупности, ежегодные выплаты по займу составляли около половины той суммы, которую надо было выплачивать в качестве стипендий, а инфляция потихоньку съедала стоимость будущих выплат.

Реализация отмены стипендий была облегчена другой экстраординарной инициативой, а именно переходом к формированию армии на призывной основе. Это ликвидировало необходимость содержания военного сословия. Среди руководства режима Мэйдзи были и такие, кто предлагал превратить бывших самураев в профессиональное войско, однако Ямагата Аритомо представил убедительные аргументы в пользу создания армии, службу в которой проходили бы представители всех слоев населения. Частично его аргументация базировалась на его личном опыте. В бытность свою одним из лидеров движения сонно дзои в Чосю, Ямагата в 1863 г. участвовал в организации добровольческой милиции, Кихейтай, в которую входили около 400 человек, представлявших разные социальные классы. Кихейтай получила боевое крещение во время бомбардировки