— Два. — Владимир улыбнулся. Она затронула тему, милую его сердцу. — Лишние знания, если умеешь их добывать, стоят недорого, а ценятся высоко.

— Значит, всего четыре: английский, немецкий, — Элеонора начала загибать пальцы, — а еще какие?

— Китайский. Считается, что он очень сложный и мало кто его знает…

— Если забыть про миллиард китайцев!

— Оказалось, ничего непостижимого в нем нет. — Вовчик не отреагировал на ее «шпильку». — А второй — современный греческий. Начитался, понимаешь, Джеральда Даррелла. Думаю: продам квартиру и куплю клочок земли на теплом острове Корфу. Буду жить там припеваючи, питаясь плодами со своего огорода.

— Роскошная идея! — Элька восхищенно зацокала языком.

— Бредовая идея! — отрезал Владимир. — Ломать всю жизнь и начинать ее с нуля на новом месте. Чушь! Как и то, что ты предлагаешь мне сегодня.

— Чушь, — легко согласилась Элеонора. — Если ты помнишь, когда я уехала, у меня в кармане был только оклад за последний месяц и ни одного знакомого в огромном чужом городе, но у меня всё получилось. Я пробилась. Неужели тебе не хочется рискнуть?

— На что ты рассчитывала? — вскипел Вовчик. — Чем собиралась добывать хлеб? Проституцией?

Элька поняла, что разговор перешел в опасную плоскость, но остановиться уже не могла.

— Да! Если буду подыхать от голода! Но мне повезло: подвернулся один наивный ленинградец с пропиской и жилплощадью. Я даже институт окончила. Кораблестроительный! — Элеонора вскочила с табуретки и изо всех сил топнула ногой. — И тебе повезет, если оторвешь свою задницу от стула!

— Какой институт? Блястроительный? Продаваться за крышу над головой не лучше, чем торговать телом за деньги!

— Но гораздо лучше, чем видеть, в какое чудовище превращается любимый человек! Ты помнишь, как записывал в тетрадочке каждый проезд в троллейбусе и как злился, когда не удавалось проскочить «зайцем»? Помогло тебе твое жлобство? Разбогател?

— Ладно. Дело старое. — Вова примирительно махнул рукой. — Возможно, ты права. Скажи лучше, за чей счет пойдут накладные расходы по воскрешению твоих друзей. Медикаменты, оборудование и всё такое.

— За мой. — Элька в изнеможении опустилась на табурет. — Ты согласился, что ли?

— Знаешь, Львовна, ты, конечно, не похожа на человека, чахнущего над грудой злата, но не шутить же надо мной ты сюда пришла. Я знаю, что тебе неприятно меня видеть и из-за пустяка ты бы здесь не появилась.

— Вот и славно. Договорились. — Она довольно потерла руки. — Жди меня завтра вечером. Приготовь смену белья, зубную щетку и еды на неделю. Купи побольше консервов и фруктов. Путь предстоит неблизкий.

— Куда, если не секрет?

— Секрет. Можно, я позаимствую у тебя немного хлебушка, — застенчиво попросила она, вспомнив о том, что на яхте ее ждет только растворимая пищевая смесь, которая не полезет ей в глотку после поглощенных сейчас деликатесов.

— И колбаски тоже, — расщедрился Вовчик и полез в холодильник. — Ты где ночевать собираешься?

— Завтра всё узнаешь, — сказала Элька, заглядывая ему через плечо. В холодильнике было пустовато, но и тот минимум продуктов, который там присутствовал, вызвал у девушки обильное слюнотечение.

— А можно тебя проводить? — как бы невзначай поинтересовался Вовчик.

— Что с тобой случилось? Ты сам на себя не похож, — удивилась Элька его галантности. — Я не помню, чтобы в прошлой жизни ты был джентльменом.

— Я знаю. Но иногда у меня возникает желание заботиться о ком-нибудь. — Экс-супруг извлек из морозильной камеры полбатона вареной колбасы и шмат сала.

— Заведи себе барышню, — предложила Элеонора, — и трать на нее свою душевную теплоту.

— Барышни не тараканы и так просто не заводятся. Грязными тарелками и крошками на полу их не заманишь.

Он взял большой зазубренный нож и принялся отрезать кусок от замерзшей до каменного состояния колбасы. Кусок, по мнению Элеоноры, был слишком мал, и она ненавязчиво изменила траекторию движения лезвия. Горестно вздохнув, Вольдемар начал кромсать батон почти посередине.

В прихожей раздался требовательный стук в дверь. Удары были четкими, ритмичными и агрессивными. Так стучат люди, которые точно знают, что хозяева не обрадуются их приходу.

— Ты точно никого не ждешь? — пробормотала Элеонора, озираясь по сторонам, будто хотела найти место, где можно спрятаться. — А то, боюсь, твоя подружка может испортить мне прическу. Если, конечно, это она.

— Кто там еще? — крикнул Вова, не отрываясь от расчленения замороженного продукта.

Стук стал громче. Хилая дверь жалобно затрещала. Ненадежные петли грозились выскочить из косяков.

— Какого черта?! — взревел Вовчик, не терпевший никакого покушения на свою собственность.

— Откройте! Милиция! — Голос из-за двери показался Эльке знакомым. Где-то она его слышала совсем недавно.

— Я никого не вызывал, — крикнул Вовчик и на цыпочках, не выпуская из руки нож, выскочил в прихожую. Подкравшись к двери, он наклонился к «глазку». На лестничной площадке стояли два субъекта в милицейской форме.

— А мы не к вам, — сказал один из милиционеров. — Звоним вашему соседу, а он не открывает. Дверь выламывать не хочется. Не могли бы вы впустить моего напарника. Он перелезет в соседнюю квартиру через балкон. Не откажите в любезности, помогите родным органам, пожалуйста.

Теперь Элька узнала голос незваного гостя. Это был милиционер, которому она дала прозвище «Камаз».

— Не открывай! — пискнула она, но Вовчик уже сбросил цепочку и повернул шишечку замка.

От удара снаружи дверь широко распахнулась, и Элеонора увидела старых знакомых ментов — Скелета и его начальника.

— Вот эта крошка, — просиял Камаз, указывая своим толстым, как сарделька, пальцем на Эльку и обращаясь к кому-то невидимому, стоящему в стороне от дверного проема.

Милиционеры отодвинулись, пропуская в квартиру трех крепких мужчин в одинаковых черных куртках без воротников. Эльке стало не по себе. Она очень пожалела, что не последовала примеру Виктора и не захватила с собой лучемет. Сейчас он бы ей очень пригодился. Судя по лицам гостей, они заявились сюда отнюдь не с добрыми намерениями и ничего хорошего ждать от них не приходилось.

Мужчины быстро осмотрели квартиру, заглянули в стенные шкафы и проверили туалет. Чувствовалось, что подобные визиты были для них привычным делом.

Последним в квартире появился человек в светлом пальто. Его лицо изображало хроническую скуку и презрение ко всему окружающему. Он уныло оглядел присутствующих и, не переставая жевать жвачку, вяло кивнул Камазу.

— Свободен, лейтенант, — сказал он, вальяжно растягивая слова, и захлопнул дверь перед носом служителей закона. — Привет, док. Рад тебя видеть. — Незваный гость потрепал по щеке прижавшегося к стене перепуганного Вовчика. В душе Эльки шевельнулась слабая надежда, что, может быть, всё происходящее не имеет к ней никакого отношения. Может быть, всё разрешится самым простым и радостным способом.