– Да-а, похоже, ты эксперт в этом деле, – заметила Эви, моргая, чтобы глаза привыкли обходиться без очков.

Уилл хотел было что-то ответить ей, но явно потерял нить разговора, он спустил ее рукава. Эви высвободилась из них, краснея под его жарким взглядом, которым он пожирал ее груди.

– Боже мой, Эви! – прошептал он, проводя пальцем по кромке ее корсета. – Как ты прекрасна!

Эви всегда казалась себя полноватой в этом месте, и не считала себя идеалом, как, впрочем, и ее близкие. Даже Майкл никогда не называл ее прекрасной. Только Уилл.

– Спасибо тебе, – прошептала она.

Приподняв ее подбородок, Уилл легонько прикоснулся губами к ее губам.

– Ты понятия не имеешь о том, как ты красива, но я тебе это докажу, – сказал он.

Он взялся за корсет – расшнуровал его и опустил вниз. Грудь, белая и налитая, тут же выскочила наружу, а розовые соски призывно напряглись. Эви услышала, как Уилл присвистнул, а потом нежно положил ладони на трепетные груди.

Она вскрикнула, когда он стал массировать ей соски. Они тут же отвердели и восхитительно заныли. Эви ухватила руки Уилла и крепче прижала их к своей груди.

– Тебе нравится? – спросил он.

Она смогла лишь застонать в ответ. Нежная раковина Эви, кроющаяся в глубине тела, между бедер, стала особо чувствительной и влажной, и она инстинктивно прижалась к его чреслам.

– Эви, у тебя роскошная грудь, – пробормотал Уилл, продолжая свою игру. – Они, как сладкие леденцы, которые так и хочется пососать.

Эви в ответ лишь часто задышала.

– О-о! – простонала она, когда чувствительный бугорок между ее бедер коснулся его восставшей плоти.

Короткие, чудесные спазмы пробежали по ее телу, по всем его глубинам, и Эви пришлось ухватиться за плечи Уилла, чтобы сохранить равновесие.

Уилл, прищурившись, смотрел на нее, все еще поигрывая с ее сосками.

– Вот так, потрись о меня. Я не хочу, чтобы ты сдерживалась…

Эви не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. Ритмично двигаясь, Эви познавала неведомые ей доселе ощущения. Она смотрела как длинные, сильные пальцы Уилла касались ее груди, пощипывали и ласково потягивали ее пики до тех пор, пока ей не стало казаться, что она вот-вот обезумеет от этих прикосновений. Он положил на соски горячие ладони, она приподнялась на коленях и выгнула спину, а наслаждение пронзило ее тело от груди до лона.

– О, да! – стонал Уилл.

Его рука легла ей на плечо, чтобы она прогнулась еще сильнее. От этого груди Эви приподнялись. Он взял сосок в рот, горячий, быстрый язык обвел изнывающую по его ласкам бусинку.

– О, боже! – вырвалось у Эви.

Она все сильнее терлась о его естество, как будто какой-то глубокий уголок ее тела молил об облегчении неимоверным напряжением. Уилл безжалостно ласкал и подразнивал сначала один, а потом и второй сосок. Это сводило Эви с ума. И хотя ее терзала сладкая боль, ей хотелось, чтобы он не останавливался.

Но этого ей было мало, ее желание становилось все сильнее.

– Уилл! – взмолилась она. – Пожалуйста, сделай что-нибудь.

Он еще раз обвел языком ее сосок, а затем откинулся на спинку кресла, увлекая ее за собой. Не сводя с Эви глаз, он продолжал ласкать ее грудь. Серебристо-голубые глаза и жесткие светлые волосы напомнили Эви, что в детстве она прозвала его Волком.

– Эви, милая… – прорычал он низким, таким обволакивающим голосом. – Чего ты хочешь?

Эви зашевелилась, пытаясь крепче прижаться лоном к его плоти. От этого рот Уилла превратился в оскал хищника, и его рука плотно легла на ее бедро, чтобы контакт их тел стал еще более тесным. Но этого все равно Эви было недостаточно.

– Ну просто… – пожаловалась Эви, широко раскинув руки. – Я не знаю, что мне нужно.

В ответ Уилл засмеялся, а она близоруко сощурилась, чтобы получше разглядеть его.

– Я считала тебя человеком опытным, – ворчливым тоном произнесла она. – Почему ты так груб со мной?

Уилл приподнял голову, чтобы запечатлеть на ее устах ласковый поцелуй.

– Извини меня, моя дорогая, но ты так восхитительно растрепана, что я не сдержал искушения подразнить тебя. Но я точно знаю, чего ты хочешь, и я дам это тебе, – пообещал он все понижающимся голосом.

С этими словами Уилл приподнял подол и сорочку Эви, полностью открывая ее своему взору.

Эви невольно посмотрела вниз. Поскольку она сидела на нем, широко разведя ноги, он мог видеть ее золотистые кудряшки и даже нежную пухлую плоть, которую они прикрывали лишь частично. Эви покраснела, глядя на Уилла из-под полуопущенных ресниц. Он смотрел на свою руку, пробравшуюся к ее лону и поигрывающую влажными волосками.

– Как красиво, – тихо произнес он. – Эти милые золотые кудряшки и твоя влажная маленькая киска…

Эви подскочила, когда его пальцы погладили ее лоно. Прикосновение было нежным, почти благоговейным, и в сочетании с почти неприличными словами оно еще больше разожгло ее.

– Ты ведь уже готова, да? – шепотом спросил он.

Эви кивнула, хоть и сочла этот вопрос риторическим. Да, она была готова – ее горячее, влажное, обезумевшее лоно жаждало ее ласк.

– Уилл, пожалуйста… – простонала она.

Издав низкий рык, он медленно ввел пальцы в складки ее лона. Эви испустила сдавленный стон и приподнялась, пораженная восхитительными схватками в своем теле. От этого движения ее груди почти уперлись в лицо Уилла, и он не стал медлить. Горячие губы вновь обхватили ее сосок, и он принялся языком ласкать его. Тем временем его рука продолжала дразнить ее лоно, осторожно обводя крохотный узелок, пылавший от прикосновений.

Эви вцепилась в плечи Уилла, удерживая равновесие. Ее бедра беспомощно толкнулись в его руку. Вторая рука Уилла тоже легла ей на бедро и стала ритмично приподнимать и опускать Эви, отчего ее наслаждение сбилось в тугой комок. Дыхание со стоном вырывалось из ее груди, а тело таяло от его умелых движений. Эви казалось, что Уилл повсюду: его язык кругами обводил ее сосок, его покрытая щетиной щека восхитительно царапала нежную кожу ее груди. Одна его рука сжимала и массировала ее попку, а другая перебирала складочки ее лона с такой настойчивостью, что Эви казалось, что она вот-вот закричит.

И когда небольшие волны наслаждения запульсировали внутри ее тела, Эви действительно почти закричала. Она рывком опустилась вниз, стараясь, чтобы его рука глубже проникла в нее, отчаянно пытаясь оседлать волну желания, хлынувшую из ее женского естества.

– Уилл, не останавливайся! – закричала она.

Он поднял голову, его взор пылал от страсти и – черт побери! – удивления.

– Я не останавливаюсь, любимая, – хрипло проговорил он. – Я присоединяюсь к тебе. Я хочу быть внутри тебя, когда ты кончишь.