— Приму всё, кроме фамилии, — отозвалась я, забирая футляр для драгоценностей. — Без обид, Тео. Но я ведьма из древнего уважаемого рода. Мы не берем фамилию мужей. Стрельцова — это… И моя дочь тоже будет Стрельцовой. Это не обсуждается.

— А сын? — уточнил некромант.

— А вот сын, если вдруг родится, будет носить фамилию отца.

Я открыла, наконец, коробочку и чуть не присвистнула, оценив количество каратов в бриллианте на традиционном обручальном кольце. На Западе ведь принято дарить девушке перстенек, когда делают предложение. Вот именно его я сейчас и держала в руках.

— Тео, а это не слишком? — подняла я на него глаза. — Или это ваше фамильное?

— Нет, я выбрал его именно для тебя. Не нравится? — чуть нахмурился он. — Это будет не просто драгоценность. В камень можно накапливать силу и закладывать различные заклинания, от охранных до атакующих. Я должен быть уверен, что моя жена под защитой и ей ничего не угрожает.

— Я в восторге!!! — поспешно отозвалась я и быстро цапнула роскошное украшение. Мало ли, еще передумает и правда решит, будто мне нужно что-то поскромнее. А я совсем не скромная. Вот ни капельки. Скромность — это не про меня.

И он еще спрашивает, нравится ли мне. Ха! А кто бы не оценил такой огроменный, чистейшей воды бриллиант? Да с подобным на улицу-то выходить страшно было бы, будь я простым человеком. Тюкнули бы по башке и обокрали моментально. Это же целое состояние, заключенное в прозрачный камень, рассыпающий брызги искр при свете электричества. Вон на стенах чуть ли не солнечные зайчики играют. Бриллиантовые зайчики, если точнее.

— Только я не успел его пока зачаровать, — отвлек меня от восторгов этим сокровищем Теодор. — Но мы сделаем это в ближайшие дни. Я уже договорился с магом-артефактором. Мне его рекомендовали как одного из лучших мастеров в своей области. А пока надень перстень так, как символ нашей помолвки.

В общем, к тому моменту, когда мы стояли перед регистраторшей браков в ЗАГСе, на моих пальцах красовались уже два кольца, врученные мне Мортемом. То, что с опалом и типа символ его жизни, и бриллиантовое помолвочное, повергающее меня в созерцательный экстаз. И вот-вот должно появиться третье. Теодор не стал выбирать ничего мудреного: тонкие ободки с неброским изящным выпуклым узором. И ему при работе такое мешать не будет, и я смогу носить его на одном пальце с «моей прелестью».

Поскольку женились мы в России, то свадебные традиции родины моего жениха не учитывали в полном объеме. Например, мое платье было не белым, не кремовым и даже не розовым, как принято в Англии, а цвета неба. А куда деваться-то? Манана сказала — голубое, значит, голубое.

Также не имелось подружек невесты. За них была Белла с бантиком в тон моему платью на шее. А шафером выступал принарядившийся в атласную жилетку Евграфий. И где нашли-то ее только? Что думали простые люди о новобрачных, притащивших на свадьбу «дрессированных животных», мне неведомо. Но, вероятно, все привыкли к девицам с собачками в наплечных сумочках, так что нам даже замечания никто не сделал.

Фата у меня отсутствовала. Вроде английские невесты ее не надевают. Не уверена. Но я и не настаивала. Какая уж фата, в четвертый-то поход замуж? Наоборот, попытайся меня кто заставить, и я бы отбивалась от нее всеми силами. Чего позориться-то?

Элизабет настояла лишь на некоторых незначительных деталях, принятых на ее родине. Так, например, важно время дня — полдень. И еще мне пришлось взять у нее напрокат сережки. Поскольку моя мама замужем не была, то не подходила для того, чтобы одолжить безделушку или украшение на счастье. Ведь предполагается, что мать дает дочери одну свою вещь на свадьбу, дабы брак кровинушки был таким же долгим и удачным, как у нее.

В общем, не успела я сама понять, как и почему, а обзавелась четвертым мужем и получила на руки свидетельство, подтверждающее этот радостный факт.

Я в шоке! Белла тоже, но крепится.

…Короткий променад по городу, благо погода располагала: солнечно, безоблачно, тепло… Стрельцова-старшая тихонько сулила Элизабет еще одну увеселительную прогулку на моей ступе. Мол, сегодня полнолуние, так что земля будет как на ладони. Прокачу с ветерком, закачаешься, Лизок. Нам сверху видно всё будет и без биноклей (они брали в свой пьяный загул бинокль?!) и вообще — ух!

Что-то меня мамин нездоровый энтузиазм уже пугает. А леди Мортем ничего так, улыбается в предвкушении, аж глаза горят. Спелись две кумушки, даром что при первой встрече чуть волосы друг другу не повыдирали.

Теодор нашептывал мне на ухо разные милые глупости и обещал продемонстрировать всю мощь своей любви. Я заинтригованно поглядывала и гадала, как это будет, ибо… ночь накануне свадьбы мы провели абсолютно целомудренно. А именно — спали как сурки. Потому что некоторые тещи и свекрови — не будем показывать пальцем, но это Ксения и Элизабет — подлили нам за ужином снотворное в коньяк. Какая-то мамина новая разработка, даже я не опознала ни по вкусу, ни по запаху и, как доверчивая дурочка, всё выпила.

И ведь, стерва рыжая, даже взглядом не выдала, что пакость задумала.

— Выпейте, детки, — наливала нам коньяк недрогнувшей рукой. И это родной дочери-то и почти родному зятю. — Пейте, пейте. И не закусывайте, зачем вам лимон? Кислый он…

— Да-да, Тео, Арина, — пододвигала нам рюмки Элизабет. — Вы устать за день, а коньяк хорошо расслаблять.

Уж расслабил так расслабил. Мы с Теодором отключились прямо за столом, и транспортировку наших сонных тел в спальню осуществлял Василий. А на наше горячее возмущение утром две бессовестные, беспринципные особы заявили, что спать им, видите ли, хотелось. А мы слишком шумны в проявлениях любви. Кроме того, свадьба — ответственное и долгое событие, мы должны быть отдохнувшими и сильными.

Я, конечно, стерпела свершившийся факт, но злобу затаила. Ты у меня, мама дорогая, еще отведаешь вкусняшечку. Непременно что-нибудь придумаю и отомщу. Без последствий, но во имя вселенской справедливости. Это некромант вон — благостный и незлобивый. Повозмущался, отмахнулся и забыл. Привык со своей нежитью — шевельнул рукой, и нет умертвия. Потому и контролирует себя в обычной жизни. А ведьмам так нельзя, за любую подставу нужно отплатить «добром» и «смирением». Расслабишься — и всё, каюк тебе.

Нагулявшись и осмотрев достопримечательности, мы перебрались в банкетный зал, куда уже подтягивались гости. Прибытие моего свёкра ожидалось лишь к ночи. К величайшему сожалению, Мортем-старший не смог прилететь раньше по причинам непреодолимой силы. Но он звонил и даже успел со мной поговорить по телефону. Мистер Эдмонд поздравил нас с Теодором, поудивлялся нашей поспешности, извинился за опоздание, но заверил, что к ужину-то уж точно приедет непосредственно в ресторан, чтобы познакомиться с невесткой и поздравить сына со свадьбой.

Я спросила потом у Теодора, чем же таким занимается его отец, что не смог отменить дела и прилететь на свадьбу единственного отпрыска? Оказалось, Эдмонд Мортем тоже практикующий некромант, состоит в Совете магов Великобритании, участвует в заседаниях и прочая, и прочая…