Они боялись, что офицер в синем мундире, ослепивший Кроткую Олениху и оставивший отметину на груди Ночного Солнца, убьет гордого молодого вождя.

Ночное Солнце улыбался.

Улыбалась и Марти.

Они ехали рядом по холмистым равнинам, залитым мягким светом утреннего солнца. Ночь они провели в любовных утехах, в промежутках строя планы, и не успело взойти солнце, упаковали все пожитки и пустились в путь.

Взглянув на горизонт, Ночное Солнце указал куда-то пальцем:

— К полудню мы доберемся до Белл-Форш. Там мы остановимся, перекусим и искупаемся.

Марти радостно кивнула.

— Немного отдохнув, мы снова отправимся в путь и с наступлением темноты будем у холмов. Мы объедем форт Мид и до ночи доберемся до самого святого места — Мата-Паха.

Марти улыбнулась:

— Все это звучит очень заманчиво, кроме…

— Кроме чего?

— Давай не будем ночевать в Мата-Паха.

— Почему бы и нет? Беар-Батт, как называют его белые люди, — чудесное место. Это означает «спящий медведь».

— Уверена, это прекрасное место, однако оно священно, и ты не сможешь любить меня там.

— О, Висинкала, не волнуйся! — рассмеялся Ночное Солнце. — Я помещу тебя на Каменный алтарь и стану поклоняться тебе. И пусть Вакан Танка и духи усопших наблюдают за нами.

— Я не верю тебе, Ночное Солнце, — сказала она.

— О, мисс Кидд, вы пожалеете, что сомневались во мне. — Подъехав к Марти, он обхватил ее талию и быстро пересадил на спину вороного.

— Теперь, — Ночное Солнце запустил руку за ворот рубашки Марти, — поцелуй меня, пленница.

Смеясь, Марти обвила рукой шею любимого и поцеловала его.

На скаку они оба разделись до пояса. Губы их слились в нескончаемом, жадном поцелуе.

Наконец Марти подняла голову.

— Боже милостивый, что мы делаем? Верхом на лошади… Ночное Солнце, это ужасно!

Он рассмеялся и снова обнял ее.

— Ужасно? Нет, Висинкала. Я, например, не припомню, чтобы когда-нибудь получал такое удовольствие от верховой езды.

Вдалеке поднимались дакотские Черные холмы. Оттуда, где находились Ночное Солнце и Марти, в нескольких милях к западу от холмов, темно-зеленые могучие сосны казались матово-синими.

Ночное Солнце привстал в стременах. Марти подъехала к нему. Обернувшись назад, они наблюдали восход солнца. Не отрывая взора от величественной картины, Ночное Солнце сказал:

— Пока солнце светит и реки продолжают свой бег.

— Расскажи мне о Черных холмах, — попросила Марти. — Я знаю, что они теперь принадлежат центральному правительству, да?

— На этих холмах мой народ всегда охотился и совершал религиозные обряды. В 1868 году президент подписал договор, в соответствии с которым передавал сиу семь миллионов акров земли. Черные холмы как раз в центре той земли. Они должны были принадлежать нам, «пока солнце светит, и реки продолжают свой бег». — Ночное Солнце посмотрел на Марти. — По мнению белых людей, эта земля не представляла ценности, поэтому они не возражали, чтобы мы, язычники, пользовались ею. Но потом, в 1874 году, один светловолосый солдат поехал на холмы и стал искать там золото.

— Генерал Кастер? — Ночное Солнце кивнул.

— Молодой генерал рассказал всем, что здесь находятся месторождения золота. И очень скоро золотоискатели наводнили эти места. Двумя годами позже генерал Кастер вышел против Сидящего Быка, Неистовой Лошади и Желчного Пузыря, и разразилась битва у Скользкой Травы, ты знаешь ее как Литтл-Бигхорн. Белые назвали ее «кровавой бойней». — Ночное Солнце покачал головой. — Глупый генерал расхвастался и растрезвонил о своем приближении, не подозревая о том, что наши люди ждут его, собираясь защитить свои земли, женщин и детей.

— Ты был там? — спросила Марти.

— В то время я изучал право в Гарварде, но если бы оказался там, то с гордостью вышел бы на бой вместе с Неистовой Лошадью. Я защитил бы то, что принадлежало нам по праву.

— Понимаю, — тихо отозвалась она. Ночное Солнце продолжал:

— После разгрома Кастера антииндейские настроения достигли высочайшего напряжения, поэтому в 1877 году, спустя девять лет после подписания договора 1868 года, правительство обманным путем выдворило нас с этих земель и загнало в резервации. — Он тяжело вздохнул. — В прошлом году здесь, прямо у подножий Мата-Паха, самого священного для нас места, был построен форт Мид, чтобы защитить рудники от ненавистных сиу.

Марти не знала, что и сказать. От отца и офицеров она слышала совершенно другую версию происшедшего у Литтл-Бигхорн. По их словам, это была безжалостная резня, кровавая бойня, учиненная над храбрыми, но ничего не подозревавшими американскими солдатами, которые мирно проезжали по местным равнинам.

Кому же верить?

Ночное Солнце, заметив смущенный взгляд Марти, потрепал ее по щеке:

— Извини меня. Не беспокойся, Висинкала. Тебе нет до этого никакого дела, и мне не стоило обременять тебя. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Помчимся наперегонки к холмам.

Все неприятности были забыты, и Марти, ударив пятками в бока своей кобылы, понеслась вперед, крича ему через плечо:

— Догони меня, если сможешь, индеец!

— Что ж, держись, бледнолицая! — Ночное Солнце ринулся вслед за ней и, поднеся ладонь к губам, издал громкий боевой клич.

Весь день они резвились как дети, а за час до заката достигли подножия холмов, въезжая в Мата-Паха. По знаку Ночного Солнца Марти посмотрела на вздымающуюся каменную плиту.

— Каменный алтарь, — объяснил он. Гранитная глыба наверху действительно напоминала по форме огромный церковный алтарь. Гладкую вершину глыбы омывали кроваво-красные лучи заходящего светила.

Пока Ночное Солнце расседлывал лошадей, Марти, пообещав не отходить далеко, осматривала холмистые окрестности. Ночное Солнце попросил ее окликать его каждые пять минут.

Почистив и привязав лошадей, собрав хворост и разбив стоянку, Ночное Солнце огляделся. Марти окликнула его, как и обещала. Он повернулся на звук ее голоса и поднял глаза к Каменному алтарю. Увидев Марти, Ночное Солнце замер.

Нагая, она стояла в меркнущем свете дня на вершине глыбы, высоко на священных Черных холмах. С рассыпавшимися по плечам локонами и протягивая руки, манила его.

Не отрывая от нее глаз, он разделся донага, затем ловко и быстро взобрался к Марти, обвил руками ее тонкий стан и поднял высоко над головой. Вцепившись в его плечи, она прошептала:

— Я люблю тебя, Ночное Солнце!

— Я обожаю тебя, Висинкала.

Последние лучи солнца омывали их нагие тела. Ночное Солнце осторожно опустил Марти на Каменный алтарь и покрыл поцелуями.