— Виноват вот этот гад! — Ирка кивнула на экран с выведенными на него фотографиями. — В бутылке с вином была зверская доза снотворного, именно поэтому все, кто его пил, отрубились.

— И он пришел в полной уверенности, что в сонном царстве без помех осуществит свои темные делишки, — смекнула я.

— Ага, он пришел, а тут ты! Трезва, бодра, с сачком наперевес и скалкой на изготовку! — Ирка прищелкнула языком и восторженно подкатила глаза. — Мне очень жаль, что я этого не видела!

— Лично я предпочла бы это пропустить. — Я поежилась. — Кстати, а что я пропустила?

— Когда уснула, хлебнув вина со снотворным? — Подружка поморщилась. — Ничего особенно интересного. Гада так и вынесли в отключке и в перетяжках скотча, как батон колбасы. Нам всем троим — Сереге, Моржику и мне — промыли желудки, а тебя не тронули. Врач сказал, что ты совсем мало выпила, и после перенесенного потрясения тебе даже полезно будет успокоиться и хорошенько поспать.

— Понятно. — Я увеличила фото на экране. — Непонятно, зачем же все-таки он так настойчиво сюда лез? Кстати, морда какая-то смутно знакомая… Где я могла его видеть, не знаешь?

— Знаю. — Ирка смущенно улыбнулась. — Мы с тобой две слепые курицы: носились по всему городу в поисках злодея, а он прекрасно устроился у нас под самым носом.

— Где?

— У Хачатуровича на посылках!

— М-да… Это многое объясняет. Кстати, откуда информация?

— Так от Сереги же. Этот, которого ты скалкой огрела, в полицейских застенках сразу начал колоться, и выяснилось много интересного.

— Рассказывай! — Я села поудобнее.

— Рассказываю. — Ирка плюхнулась на диван. — Под утро разъехалась, значит, вся эта тусовка — и Лазарчук с коллегами и арестантом, и «Скорая», остались мы с Моржиком вдвоем. Ты спишь, мы тоже легли и спим. И тут звонит мой мобильник! Я говорю: «Алле, вы не пошли бы куда подальше?» А Лазарчук мне: «Признавайся, где медведь?»

— Какой медведь?

— Вот и я подумала — какой медведь? Не знаю я никакого медведя! И говорю: «Ты, Лазарчук, не перепутал? Может, тебе Морж нужен, а не Медведь? Так Моржик спит еще, но я могу его разбудить, если очень нужно».

— А он?

— А он и рассказал, что арестант признался, зачем он лип к нам, как будто тут ему медом намазано.

Ирка сделала долгую драматическую паузу, нагнетая интерес публики в моем лице.

— Ну? — поторопила ее доморощенную актрису.

— Помнишь, мы ехали из Абхазии с саженцами?

— Ну?!

— Так вот, гад наш с тем подельником, который потом с карниза насмерть навернулся, в то же самое время следовал в том же самом направлении, имея при себе ценный, но абсолютно противозаконный груз — партию наркотиков. Только провозить их через границу самолично ребятки робели, поэтому придумали хитрый ход — набили таблетками плюшевого медведя и подсунули игрушку невинным деткам!

— А мы этого наркотического медведя прямиком в мусорку наладили! — вспомнила я, не зная, смеяться или плакать.

— Вот-вот, Лазарчук тоже офонарел, когда узнал, что три кило таблеток с наркотой надо искать где-то на свалке. — Ирка вздохнула. — А я тогда поняла, почему вор унес бабулину подушечку, набитую чечевицей, на ощупь так похожей на таблетки…

— А я теперь понимаю, почему мне показалась знакомой морда этого бестолкового наркокурьера! — Я потыкала пальцем в экран макбука. — Мы тут как-то без тебя гуляли с мелкими, и он налетел на меня с лобовым вопросом: «Где мишка?» А я подумала, что это чокнутый фанат Галустяна, который как раз встречался со зрителями в летнем театре неподалеку, да и послала его в ту сторону. А он, оказывается, не фанат, а наркокурьер!

— И убийца, — добавила Ирка.

— Да? Он признался?

— Куда бы он делся! Оказывается, управдомша успела сделать его фото на мобильник, который потом нашли у нее в кармане. Снимок был со спины, но все же помог выжать признательные показания.

— Что ж, хорошо, что все разъяснилось.

Ирка встала с дивана и вытянула из-под стола ведро с водой:

— Лезь в кровать, я буду пол мыть. Надо зачистить территорию, а то кто тут только не шастал.

Я послушно вернулась в постель и под размеренное шарканье тряпки по полу снова задремала.

В полусне услышала строгий наказ:

— Минут пятнадцать не вставай, а то натопчешь по мокрому, и следы отпечатаются!

Потом негромко хлопнула дверь — подружка ушла.

Я уютно свернулась калачиком и засопела, но толком уснуть не успела, потому что подушка под головой энергично заворочалась, бесцеремонно подбрасывая мою щеку.

— Блин, что это? — Я распахнула глаза.

— Брин?

Малыш, запустивший обе руки под мою подушку, вроде как задумался.

Я поняла, что на блин он точно не рассчитывал, и доброжелательно поинтересовалась:

— И что ищем?

— Шокорад!

— Шокорада сегодня нет. — Я подняла подушку, демонстрируя отсутствие всех и всяческих продовольственных заначек, зевнула и прикрыла глаза.

Топот маленьких ножек и хлопок двери подтвердили, что информация принята к сведению.

Я снова открыла глаза, села и поискала ногами тапки на полу.

Под диваном он был еще влажным.

Я вспомнила подружкин строгий запрет на беготню по мокрому полу и огляделась, выясняя, сильно ли натоптал малыш.

Вообще-то не сильно. Ниточка следов, оставленных мелкими лапками, четкой «галочкой» тянулась от мойки к дивану и от дивана к двери.

— Хм, интересная геометрия, — задумался мой внутренний голос.

В голове у меня что-то звонко щелкнуло, как будто по ней снова чем-то стукнули, но не тяжелым, как бутылка или скалка, а легоньким, как волшебная палочка.

Я встала и, не обращая внимания на то, что в нарушение запрета пятнаю пол следами, как была, босиком, прошлепала к мойке.

Открыла шкафчик под ней и опустилась сначала на корточки, а потом просто на пол. С минуту посидела, отсыревая задом и по-совиному таращась в полутемное пространство под мойкой, потом пересела на кровать, взяла мобильник, позвонила подружке и попросила ее зайти.

Потом сразу же набрала Лазарчука.

Пока я слушала сигналы вызова, в дверь заглянула Ирка:

— Эй, у меня омлет на сковороде, если у тебя не что-то срочное…

— Серега, привет! — произнесла я в трубку, жестом пригласив подружку зайти. — Скажи, а эти три кило наркотиков дорого стоили?

Меркантильная Ирка тут же раздумала убегать, не услышав ответа.

— Очень дорого, — коротко ответил Лазарчук.