выключил возможность переживать. Хотелось петь и плясать от радости и эйфории, правда закончившиеся силы не позволяли сдвинуться с места.

Зато я без проблем могла разговаривать, о чем вспомнила, глядя на безмятежное лицо засыпающего Кира. Пришлось разбудить его и припереть к стенке, ведь часть ответов на вопросы всё ещё укрывались от меня. С неохотой мужчина всё же раскрыл карты.

Как оказалось, он не появлялся у меня, так как не мог уговорить Борщёва взять меня обратно. Тот был слишком горд признать, что отдел справиться без моего участия не сможет, и прибегал каждый раз к вызову охраны, стоило только Коршунову появиться на пороге. Тогда Кир пошёл другим путём: длинным и тернистым. Он нашёл несколько крупных клиентов и попросил поддержать безосновательно уволенного сотрудника. Кое-кто отказался, но часть людей всё же согласилась на этот рискованный шаг, ведь иметь дела с Беловой им совсем не понравилось. Особенно Косте Мастерову — тот буквально вопил от явных подкатов подруги и умолял спасти его. В итоге ультиматум клиентов и отрицательный рост показателей убедили Колобка о поспешности решения. Как только Семён Михайлович дал отмашку, Коршун побежал за цветами и засел на лестнице.

Машина, что по ночам иногда торчала около моего дома, и правда оказалась его. Он ждал, пока выключится свет, и со спокойной душой отправлялся спать. Почему не решился ни разу зайти — так и осталось загадкой. Кир объяснил это так: ему было слишком стыдно смотреть мне в глаза, ведь из-за него я осталась без работы. А так как трудиться на его отца я категорически отказалась, выход был лишь один. На вопрос о том, почему оставил записку и нагло сбежал, тоже не смог толком ответить. Испугался, что захочу его остановить, буду убеждать, что работа — не главное. Хотя он знал, что для меня “Тренд” давно стал чем-то большим.

Более того, он следил за мной на арендованном автомобиле днём, когда я убирала столы и принимала заказы. Один раз даже попытался зайти и поговорить. В тот день Колобок сорвался и наорал, что никогда не примет назад меня и сделает так, чтоб и другие мало-мальски крупные компании пинками нас обоих выставляли. Я тогда топталась на кухне и обсуждала с поваром новый сериал, поэтому пропустила появление Кирилла. Зато Алевтина Григорьевна как-то уж слишком быстро сложила два и два, прогнала мужчину и сказала, чтоб возвращался только с результатом. Причем исключительно положительным.

Светка с самого начала была в курсе всех дел Кирилла и даже помогала ему в силу своих возможностей. Пыталась надавить на Колобка, но он на провокацию не повёлся и вообще стал общаться с подругой холодно и отстранённо. Как потом выяснилось, жена Борщёва узнала, что супруг не один год строит глазки блондинке с хорошей фигурой, пропесочила его и загнала под каблук. Поэтому от помощи Калашниковой в последнее время становилось только хуже.

Удивительно, но даже Машка захотела помочь и признала, что была не права. Она извинилась перед Кириллом и поговорила с генеральным, тот с умным видом покивал и выгнал Белову работать. Непробиваемость Колобка зашкаливала, ребята в офисе стали его ругать за глаза. Ситуация грозилась выйти из-под контроля и вылиться в огромный скандал с кучей увольнений. К счастью, обошлось, общее недовольство коллектива и клиентов сподвигли нашего толстосума вернуть меня в команду.

Самому Киру повезло куда меньше: Борщёв предупредил, что не желает его видеть на пороге офиса, это якобы стало одним из условий сделки. Морозов хоть и кичился успехами своей компании, в “Сферу” брать Кира не стал, отказал при первом же упоминании о трудоустройстве и перестал отвечать на телефон, а после и вовсе заблокировал. Коршунов не захотел идти к конкурентам и решил открыть своё рекламное агентство.

— То есть мы с тобой будем вроде как… соперниками? — мысленно пыталась представить, чем это всё могло обернуться.

Он хитро улыбнулся и чмокнул меня в висок, прижимая к себе. Рукой накрыла его грудь и почувствовала, как бешено колотится сердце.

— Если так можно выразиться.

Ладонь мужчина обогнула мою талию и спустилась ниже, ласково поглаживая кожу.

— И теперь такие отношения для тебя под ещё большим запретом? — с ухмылкой уточнила.

В голову пришли слова, сказанные Киром ещё в самом начале. О том, что отношения с коллегами под замком. Причем, огромным таким, амбарным. Вероятно, он подумал о том же, потому что уткнулся носом куда-то в район шеи, провёл по ней губами, глубоко вздохнул и горячо зашептал:

— Ты для меня единственное табу, которое я хочу нарушать постоянно.

Эпилог

В последнее время Кирилл долго находился на работе, стал задумчивым и грустным, что несказанно пугало. В какой-то момент в голову начали лезть мысли типа: а что если он хочет уйти? Или уже нашёл другую женщину? Калашникова посоветовала не волноваться попусту и поговорить с Коршуновым напрямую. Но я не могла. Слишком боялась услышать что-то такое, что не укладывалось бы в мою картину идеального мира.

По словам подруги, Кир с головой ушёл в новый большой проект, и маячить лишний раз у него перед глазами не стоит. Но мне было важно знать, что он всё ещё рядом, что мы есть друг у друга. Потому что пятый тест подряд показывал две полоски.

С твёрдым намерением поговорить с мужем я отправилась в офис его компании. Пока брела до остановки, решила понастальгировать и зайти в наш старый двор. После свадьбы с Киром мы всё же переехали в его квартиру, которая находилась неподалёку в красивой новостройке. Села на лавочку около детской площадки, собралась с мыслями и хотела было развернуться, плюнуть на всё и пойти домой, как вдруг заметила на пятачке около дома знакомую белую иномарку.

Сердце пропустило удар.

— Это так он пашет до посинения? — прошептала себе под нос и на автомате спряталась за горку на детской площадке. Хотя и понимала: лучше показать себя, чтоб Кир тоже понимал весь абсурд ситуации.

Из подъезда вышел муж, следом за ним семенила красивая блондинка, больше похожая на картинку из журнала, чем на живого человека. Кир что-то достал с заднего сидения машины, девушка тараторила без умолку, но я не могла расслышать ничего из-за детского плача. Замыкала эту чудесную процессию Светка. Она что-то тихо сказала Киру и пошла к остановке.

— Предательница! — прошептала зло.

Оставшаяся наедине парочка быстро развернулась и пошла в дом. Дверь в подъезд в тот момент была полностью отворена и подперта обломком кирпича, открывая шикарный