Благодаря этому обстоятельству уцелел и Вадим.

Воздух на базе по составу немного отличался от воздуха Земли двадцать первого века — большим содержанием азота и инертных газов, но дышать им все же было можно, и Вадим, очнувшись от встряски перехода, занялся собственной раной, по сути, царапиной: пуля пробороздила плечо, а затем раной Стаса, кое-как уняв кровотечение и перевязав раненого собственной майкой, разорванной на полосы. Лишь после этого капитан принялся осматриваться и исследовать объект, на территорию которого они перенеслись.

Это было куполовидное помещение с блестящим коричневым полом и серо-желтыми, пористыми, словно из смеси бетона с сыром, стенами, украшенными зеленовато-сизыми разводами. Помещение освещалось трезубцем пульсирующего оранжевого пламени на потолке, в полу же изредка вспыхивали грозди объемных багровых огоньков, похожих на вишни, и тогда у стен проявлялись из воздуха какие-то стеклянно-прозрачные контуры неведомых устройств, чтобы через несколько мгновений исчезнуть. По силе тяжести можно было с уверенностью судить, что объект с куполовидным помещением расположен не на Земле, а по крайней мере, на Луне, а то и на одном из спутников больших планет, но на каком именно, определить навскидку Вадим не мог, астрономию он знал всего лишь в объеме средней школы. Приходилось лишь радоваться тому, что в помещении поддерживается почти комфортная для людей температура — около плюс восемнадцати градусов по Цельсию — и газовый состав, которым можно дышать. Обойдя купол, диаметр которого приближался к сорока метрам, Вадим понаблюдал за формированием и исчезновением прозрачных фигур у стен, затем вернулся к застонавшему Стасу.

— Где я? — вяло спросил Панов, открывая мутные глаза.

— У черта на куличках, — пошутил Вадим, с тревогой разглядывая бледное, с тенями под глазами, лицо друга. — Может быть, на Луне, а может, и где-нибудь подальше.

Стас повернул голову, пытаясь осмотреться, к чему-то прислушался, на миг от его щек отхлынула кровь, так что Вадим испугался, что Панов потеряет сознание, но он не потерял, только лоб покрылся бисеринками пота, и тотчас же стены купола прозрели.

Помещение залил могучий поток золотого света, казалось, пронизывающий насквозь все предметы, в том числе и тела людей. Затем этот поток сгустился, стал оранжевым, не столь неистовым и плотным. Полуослепший Вадим понемногу адаптировался к нему и увидел удивительную картину: хаос черно-багровых скал, трещиноватое плато, покрытое воронками и странной сверкающей коростой, иззубренный близкий горизонт и над ним — округлая алая гора бурлящего расплавленного металла с волокнистыми малиново-багровыми фонтанами, медленно уплывающими и тающими в коричневом небе. Фонтаны были протуберанцами, а гора — Солнцем.

— Меркурий!.. — прошептал Вадим, ошеломленный панорамой ближайшей к светилу планеты. — Я думал, мы где-то за орбитой Марса, на спутнике Юпитера или Сатурна. Как ты себя чувствуешь? — спохватился он.

— Хреново, — сипло отозвался Стас, пытаясь привстать. — Такое ощущение, будто у меня в спине булыжник…

— Лежи, лежи, — испугался Вадим, — у тебя там пуля. Нам бы опять на Землю да врача найти…

— Не надо врачей. — Панов вытянулся, закрыл глаза. — Я и без них вылечусь, только посоветуюсь кое с кем.

Вадим посчитал его последние слова бредом, озабоченно поправил повязку, но Стас слабо оттолкнул его руку.

— Не мешай… жди…

Вадим послушно разогнулся, наблюдая за другом, однако ничего не происходило, Станислав не то задремал, не то потерял сознание, не то просто прислушивался к самому себе, и прошло несколько минут, прежде чем он пошевелился и открыл глаза.

— Помоги встать.

— Тебе нельзя двигаться…

Стас протянул руку, Вадим вынужден был поддержать его, чтобы он не напрягался чрезмерно. Панов медленно приподнялся, встал, все так же сосредоточенный на каких-то внутренних размышлениях или переживаниях, сделал шаг, поморщился от боли, но упорно продолжал двигаться, все уверенней и уверенней, вздохнул с видимым облегчением.

— Порядок. Инба не подвел… Сними с меня свою грязную тряпку.

— Это майка, а не тряпка.

— Она уже не нужна.

Вадим с сомнением развязал узлы, снял окровавленную полосу материи, боясь усиления кровотечения, и не поверил глазам: вместо дырки с синеющими краями на спине Панова красовалось бледное глянцевитое пятно новой кожи.

— Ни фига себе! Ты что же, как хилер, можешь сам себя оперировать?!

— Хилером был тот, кто передал мне эйконал, а знал он много. Значит, мы на Меркурии? Это славно, я боялся, что снова залечу на столбовую дорогу.

— Куда?

— Сам не знаю, трижды попадал в одно странное место, а где оно находится — без понятия. Единственное подходящее определение — далекая окраина Солнечной системы, где-нибудь в облаке Оорта. А может быть, это и вовсе не Солнечная система была.

Стас прошелся по коричневому полу купола, понаблюдал за исчезающими в пространстве солнечными протуберанцами, потом за игрой проявлявшихся и тающих в воздухе стеклянно-призрачных контуров, хмыкнул, повернулся к Вадиму.

— Уровня марсиан, строивших эту базу, земляне еще не достигли. Как вы меня нашли? И вообще, как ты оказался на Земле в девяностом году?

Вадим коротко поведал свою историю жизни с «волчицами» и о попытке спасения Дианы. Стас улыбнулся.

— Кажется, мы действовали практически идентично, как два брата-близнеца, особенно в эпизодах спасения. — Улыбка сбежала с его губ. — Только моя не удалась. Придется идти туда еще раз, чтобы спасти Дашутку. Пойдешь со мной?

— Куда же я денусь? — пожал плечами Вадим. — Только надо посоветоваться с Дианой.

— Очень правильное решение, — раздался в зале марсианской базы женский голос.

Мужчины оглянулись. К ним подходила незаметно появившаяся Диана в обычном городском платье с ремешком на талии и в туфлях на высоком каблуке.

— Жив, герой? — посмотрела она на Панова.

Станислав смущенно кивнул.

— Кажется, это я вам обязан спасением?

— Не мне — макс-фактору.

Стас и Вадим переглянулись.

— Это еще кто такой? — осведомился Вадим.

— Макс-фактор — это стопроцентная положительная предопределенность пути, основа везения. Иными словами, Станислав Кириллович, у вас открылся канал пассионарного везения.

— Кого мне за это благодарить?

— Инбу Цальга, передавшего вам свой личный эйконал. Хотя вполне может оказаться, что ваш макс-фактор — результат каких-то скрытых от нас процессов.

— Дашу он почему-то не уберег, — пробормотал Стас.

— К сожалению, вы бессильны изменить ее судьбу. Она погибла почти во всех вариантах данного куска реальности.

— Я ее все равно спасу!