Комба Оллер-Бат прибыл в резиденцию фундатора, расположенную на берегу Бериллиева залива, спустя час (по земному времяисчислению) после вызова. Полюбовавшись вечной интерференционной игрой опаловых волн залива, прозрачно-золотыми горами Кирпат на горизонте и башнями Здоровья, сложенными из мозаично изрезанных темно-рубиновых сфер, светящихся изнутри, он направился к ртутно-блестящему куполу СТАБС-центра, где его ждал фундатор.

Однако руководителя гигантской контроль-сети, влияющей на вариабельность и балансную стабильность всего Регулюма, в зале приема не оказалось, и Оллер-Бат принялся разглядывать стратегал — колоссальную модель Регулюма в виде двенадцати хрустально-прозрачных сфер, вложенных одна в другую. Одна из сфер — четвертая от Солнца — светилась, изменяла очертания рельефа, конфигурацию городов и природных образований, пульсировала, содрогалась и текла больше других, и сфера эта, изображавшая один из слоев Регулюма, называлась землянами планетой Марс.

Остальные сферы тоже непрерывно изменялись и жонглировали пластичностью форм, но не столь заметно и быстро. Оллер-Бат задержал взгляд на третьей сфере, отображавшей третью планету системы — Землю. Уже было заметно, что она течет не так, как другие слои Регулюма, — чуть более нервно, и цвет ее свечения — золотисто-оранжевый, нежный, свежий — говорил о рождении нового центра управления социально-биологическими процессами Регулюма.

«Прошу прощения, дела задержали», — услышал Оллер-Бат ментальный голос фундатора, и в зале появился он сам.

Рост этого существа не превышал ста шестидесяти сантиметров (по земным меркам двадцать первого столетия), все его тело покрывала короткая серебристо-серая блестящая шерсть, словно приглаженная снизу вверх, и не сразу становилось видно, что он одет в прозрачно-серебристый комбинезон с точно такой же фактурой.

Голова фундатора плавно, без шеи, переходила в покатые плечи. Уши были маленькие, круглые, прижатые, нос тоже маленький, приплюснутый, с двумя щелями. Рот неширокий, с узкими темно-серыми губами. Глаза казались большими, овальными, без выпуклых надбровных дуг, и светились красноватым светом. Плечи и грудь были развитыми, пятипалые руки — не лапы — болтались ниже колен, но впечатления уродства не создавали. Вообще во всем облике псевдолемура-марсианина проглядывало необычное изящество, опиравшееся на физическую и психическую мощь. Оллер-Бат знал, что фундатор не раз выходил за пределы Регулюма и контактировал не только с другими руководителями родственных структур, но даже с представителями Метакона.

«Меня интересуют три проблемы, связанные с вашей непосредственной деятельностью, — продолжал мысленный монолог фундатор. — Первая — свертывание марсианской цивилизации: ваш взгляд на поддержание баланса или отрицание его. Вторая проблема — подготовка центра управления следующих поколений: нужен ли Земле спутник для глобального экосоциофизического контроля? Стоит ли сохранять старый уранийский межзвездник в качестве ее спутника, как предложили наши предшественники? И третья — кто и почему ликвидировал инбу Цальга? Кстати, вашего соотечественника».

«Я готов ответить лишь на третий вопрос, — послал мысль Оллер-Бат. — Цальга и его обережника ликвидировали «волчицы» Равновесия-К. Но их навел на Цальга этикмнемор Метакона. Причина — несанкционированное проникновение инспектора в краевую зону опасных технологий».

«Знания Бездн?»

«Совершенно точно. Инба, к сожалению, оказался чересчур любопытен, взломал коды краевого сайта Знаний Бездн и узнал то, что не должен был знать. А вам должно быть известно, как реагирует на это Метакон».

«Что именно он узнал?»

«Трудно оценить, думаю, что он получил сведения о четвертом, а то и пятом уровне контроля реальности».

«Если бы он вышел на пятый уровень, его бы не убили. Пятый уровень — это физическая неуязвимость плюс неограниченные возможности по поддержанию энергетики».

«По предположению, высказанному моими эф-аналитиками, Цальг просто не смог прочитать все, что записал. Не хватило мощности интеллекта. Между прочим, по их сведениям, поклонницы матриархата Равновесия-К явно нарушают этический баланс творящих и разрушающих сил. Не пора ли вообще свернуть их деятельность?»

«Мы не этик-маги Метакона, хотя даже им, наверное, запрещено изменять и заменять фундаментальные законы Мироздания, носящие этический характер. Это прерогатива Законодателей Творца. А существование двух Равновесий с эволюционной точки зрения полезно, пусть и до известного предела».

«Но каждая из лидер-систем понимает равновесие Регулюма по-своему! Иногда их точки зрения диаметрально противоположны! Они не смогли договориться даже по проблеме психотронного оружия. Мой агент сообщает странные вещи…»

«Ваш агент Диана Князева сделала фатальную ошибку, вмешавшись в деятельность сразу двух систем, тем самым она допустила утечку информации и подставила нас. Ее необходимо нейтрализовать».

Оллер-Бат выпрямился во весь свой исполинский рост — он был почти вдвое выше, шире и массивнее фундатора — и попытался проникнуть в мысленную сферу существа по имени Имнихь (марсиане были двуполыми существами), не смог и угрюмо возразил:

«Она еще молода».

«Это не оправдание, срок ее обучения давно закончился, агент ее уровня не имеет права на ошибку. Тем более что она продолжает контактировать с другим объектом наших опасений».

«Вы имеете в виду человека по имени Вадим Борич? Убрать его — не проблема».

«Проблема в том, что другом Вадима Борича является абсолютник по имени Станислав Панов. Боюсь, все вместе они образуют довольно опасный дестабилизирующий эгрегор. Его надо подавить. К тому же ваш инба Цальг наверняка передал Панову эйконал Знаний Бездн. Если он активирует этот эйконал…»

«Едва ли это ему под силу. Тем не менее я пошлю по их следу чисбу, который наведет на этих людей «волчиц» или «волков». В крайнем случае, мы изменим милиссу Панова».

«Это не решит проблемы, инба Цальг не позволит вашим чистильщикам следить за ним и передаст эйконал кому-нибудь другому. Уберите Панова и его команду физически».

«Принято к исполнению. Вы чем-то обеспокоены еще?»

«Мы напуганы, — честно признался фундатор, и шерсть на его голове поднялась дыбом; он мог говорить о себе «мы» с полным правом. — Нас не пускают в будущее Регулюма выше условного порога распада человеческой цивилизации».

«Кто не пускает?» — тупо спросил комба Оллер-Бат, который никогда не забредал в будущее выше двадцать первого века по земному времяисчислению.

«Мы не знаем», — ответил фундатор.

О существовании внутреннего сторожа организма Стас не подозревал, но именно этот сторож, активированный чужим знанием, спас его и Вадима после аварийного старта в неведомое во время схватки с «волками» и «волчицами» Равновесий.

Раненный в спину, Станислав сумел-таки создать тоннель квантового перехода в другой слой Регулюма, и этим слоем оказалась ближайшая к Солнцу планета — Меркурий. Однако едва ли этот бросок закончился бы благополучно, если бы Стас включил его сознательно, все его попытки свободного перехода из слоя в слой оставались неуправляемыми — в смысле точности попадания в точку с нужными координатами. На сей раз квантовый переход состоялся практически в бессознательном состоянии, и сторож организма, взявший бразды правления в свои руки, посовещался с эйконалом и направил хозяина туда, где он получил защиту и сносные условия существования, то есть на одну из баз, принадлежащих еще Равновесию марсиан, исходивших всю Солнечную систему из конца в конец в незапамятные времена.