– Царица, тебя хочет видеть какой-то крестьянин, – проговорил, появившись в дверях, молодой египтянин из числа оставленных во дворце прислужников.

– Крестьянин? – недоуменно переспросила Клеопатра. – Какой крестьянин? С какой стати я должна принимать крестьян? Мне сейчас не до того…

– Этот крестьянин принес тебе спелые смоквы.

– Я ничего не хочу! – отмахнулась царица. – У меня нет аппетита. И вообще, если уж он принес эти смоквы, пусть отдаст их на кухню. Там знают, что с ними делать. – Она отвернулась, сжала руки и проговорила, ни к кому не обращаясь: – Было время, когда на моих пирах прислуживали сотни рабов, на блюда и вина тратили сотни тысяч сестерциев, а теперь какой-то нищий приносит мне корзину смокв, и я должна этому радоваться!

Прислужник, однако, все не уходил. Он топтался у двери и исподлобья смотрел на Клеопатру.

– Ну, чего тебе еще? – спросила та нетерпеливо. – Опять ты со своим крестьянином?

– Этот крестьянин, царица… он говорит, что его смоквы должны тебе понравиться. Это очень хорошие смоквы. Самые спелые, какие можно достать. Может быть, ты все же допустишь его к своей особе? Хотя бы взглянешь на его смоквы?

Клеопатра удивленно уставилась на египтянина. В ее глазах мелькнула искра понимания.

– Ну что ж, – сказала она наконец. – Приведи ко мне этого настырного простолюдина!

Прислужник с низким поклоном скрылся.

Через несколько минут перед дверью послышались шаги и голоса.

Возле покоев царицы появился в сопровождении прислужника закутанный в грубую накидку крестьянин с корзиной смокв. Легионер, стоявший на карауле возле дверей, обшарил одежду крестьянина и, убедившись, что у него нет оружия, пропустил его к Клеопатре.

– Здравствуй, царица! – проговорил крестьянин, низко поклонившись Клеопатре.

– Здравствуй, – ответила царица, с любопытством взглянув на пришельца. – Это ты принес смоквы, о которых мне прожужжали все уши?

– Я, госпожа! – Крестьянин выпрямился и добавил, прямо взглянув в темные глаза Клеопатры: – Думаю, госпожа, они тебе понравятся! Думаю, тебе никогда не приходилось пробовать таких смокв!

Клеопатра внимательно вгляделась в его лицо и удивленно проговорила:

– Твое лицо мне знакомо… это ты, Ипполит?

Грек предостерегающе поднес палец к губам, покосился на дверь и прошептал:

– Это я, госпожа, только тише… римляне ничего не должны знать. Твоя служанка передала мне, что тебе нужно…

– Спасибо тебе, Ипполит! – воскликнула Клеопатра и порывисто шагнула навстречу греку. – Ты не раз верно служил мне, но сегодня ты сослужил самую важную службу!

– Я счастлив служить тебе, госпожа! – ответил ей Ипполит. – И только одно омрачает мою радость – то, что это самая последняя служба!

– Да, это так! – с горечью проговорила царица. – Спасибо тебе, верный Ипполит!

Она подошла к греку и поцеловала его в губы.

– А теперь прощай! Боюсь, как бы римлянин чего-нибудь не заподозрил!

Ипполит низко поклонился и покинул покои царицы.

А Клеопатра подошла к корзине и откинула закрывавшую ее грубую ткань.

Корзина и правда была полна спелыми винными ягодами.

Но когда царица наклонилась над корзиной, оттуда послышалось негромкое шипение, и между спелыми плодами показалась маленькая треугольная головка с темными немигающими глазами и раздвоенным языком.

Это был коралловый аспид – одна из самых красивых и самых ядовитых змей Египта, чей укус убивает быстро, как молния, и безболезненно, как сон.

– Спасибо тебе, Ипполит! – прошептала Клеопатра. – Я снова властна над жизнью и смертью… правда, только своей собственной!

Выйдя из офиса, Арина спохватилась, что дома нет хлеба да и вообще все продукты закончились. Родители были на даче, никто не приготовит для нее ужин. Она зашла в небольшой круглосуточный магазинчик.

В магазине было пусто. Немолодая кассирша разговаривала с внучкой по мобильному телефону, проверяла домашнее задание, да еще какая-то женщина копалась в лотке с яблоками. Арина пошла по проходу между стеллажами, бросила в корзинку батон, банку зеленого горошка, прихватила заодно сахар и с некоторым смущением взглянула на финское овсяное печенье. Печенье было вкусное, но слишком калорийное. Арина решила, что нужно себя изредка баловать, и положила печенье в корзинку.

Она уже направилась к кассе, когда заметила на полу посреди прохода какой-то небольшой блестящий предмет.

Остановившись, она пригляделась к находке.

Это был золотистый янтарный кулон на тонкой золотой цепочке.

Арина подняла кулон, внимательно осмотрела его. В прозрачном золотистом янтаре прятался крупный жук с длинными закрученными усами.

Видимо, кулон потеряла рассеянная покупательница – цепочка расстегнулась, и украшение упало на пол…

Арина наморщила лоб.

Где-то она такой кулон уже видела, причем совсем недавно…

Воспоминание никак не давалось, оно ускользало в глубину подсознания. Впрочем, совершенно неважно, где она его видела. Надо отдать его кассирше, а та уж пускай думает, что с ним делать…

Арина снова двинулась к кассе, но в это мгновение из-за стеллажа выскочила брюнетка средних лет в красном джемпере, с возбужденно выпученными черными глазами.

– Вы его нашли! – воскликнула она каким-то ненатуральным, истеричным голосом. – Мой кулон! Он дорог мне как память! Спасибо, спасибо вам большое! Я вам так признательна!

– Да пожалуйста! – Арина протянула кулон брюнетке. Та порывисто схватила его. Арина с удивлением отметила тонкие черные перчатки на ее руках – редкость в наше время. Это тургеневские дамы и барышни носили перчатки и зимой, и летом.

Впрочем, в следующую минуту она выбросила из головы и кулон, и его взбалмошную хозяйку вместе с ее старомодными перчатками.

Хотя и ненадолго.

Выйдя из магазина, она подошла к переходу.

На переходе был установлен пешеходный светофор, который нужно было включить нажатием кнопки. Арина нажала эту кнопку, дождалась, когда загорится зеленая надпись «Идите», и уже шагнула на мостовую, как вдруг рядом с ней возникла сгорбленная старушонка в старомодной шляпке с искусственными цветами. Старушонка вцепилась в руку Арины и забормотала старческим голосом, фальшивым и дребезжащим, как расстроенное пианино:

– Деточка, помоги старому человеку! Мне нужно улицу перейти, мне в аптеку нужно, а аптека на той стороне! Хорошая аптека, но на той стороне! А я вижу плохо, так вот помоги мне, деточка!