Пожаров, никак не ожидавший на этот момент гостей, держал в руках деревянную шкатулку и с силой долбил ею по голове юноши. У последнего давно уже не было сил сопротивляться. На лице Эдуарда Георгиевича застыла маска злобы, смешанной с ненавистью и каким-то еще, незнакомым доселе товарищам, чувством. Он был кошмарен, он явно не контролировал себя, и это подтверждали еще и слова, тихо слетающие с его губ:

– Алчные сволочи. Никому из вас не получить моих денег. Никому.

Немного растерявшись, спасатели переглянулись не в силах решить, как поступить дальше. Затем Величко перешагнул через порог и, дойдя до Пожарова, уже переставшего бить шкатулкой охранника, вывернул ему руку так, что пальцы его тут же разжались, и орудие преступления упало на пол, откуда движением ноги тут же было отброшено в сторону. Только после этого Величко склонился над парнем и стал нащупывать его пульс. Через пару минут посмотрел на остальных и отрицательно замотал головой. Все поняли, что парень мертв, и ему уже ничего не поможет.

– Что ж ты наделал, несчастный? – сорвалось с губ Грачева. – Зачем?

Пожаров обвел всех бессмысленным взглядом, лишенным какой-либо искры рассудка, затем опустил глаза к телу убитого им человека и… зарыдал. Видимо, он никак не ожидал, что для него все так закончится. Он никого не собирался убивать и все же сделал это.

Но нет, они сами виноваты. И больше всех виноват этот сосунок, который решил, что он умнее других, и попытался запугать его, Пожарова. Он наставил на него пистолет и велел сказать, где деньги, которые были ему обещаны. Он возжелал получить их прямо сейчас, не откладывая на потом. Хотя он и сам сглупил, рассказав о том, что украл кучу бабок, и из-за этого на него охотятся. Но что ему было делать, если его не собирались выпускать из того чертового багажника? Он рассчитывал, что все будет иначе, по крайней мере уж точно не так.

– Я… я не хотел, – попробовал оправдаться Пожаров, но не увидел на лицах Грачева, Максимова и Величко ни тени сочувствия и понял, что все бесполезно. Голова его снова обреченно упала на грудь, он тяжело вздохнул, а затем усмехнулся: – Понимаю. Ну что ж, теперь мне действительно нечего терять, забирайте меня и делайте все, что захотите. Я уже ничего не хочу, я просто хочу уснуть… навсегда.

– Это ты, конечно, успеешь сделать, но, может, сначала все же скажешь, куда ты дел бабло, из-за которого заварилась вся эта каша? – просто не мог не спросить Максимов.

– Это грязные деньги, – не поднимая на него головы, протянул Пожаров. – Очень грязные. Они загубили столько жизней, столько судеб. Они уничтожили меня. Так пусть они пропадут пропадом и никто и никогда их уже больше не увидит.

– Э-э, так не пойдет, – запротестовал Андрей. – Я из-за этих бабок шкурой своей рисковал, твою задницу не раз из-под пуль вытаскивал, а ты еще смеешь распоряжаться. Ну нет, так не годится.

– Деньги, – зашипел Пожаров, – всем нужны деньги. Все вы о них мечтаете. – Взгляд его снова стал каким-то туманным. – Но деньги – это зло человечества. Они заставляют всех идти по неправильному пути, они ломают…

– Ну надо же, как мы заговорили, – усмехнулся Максимов. – Что-то ты раньше так не думал, дорогой наш человек. Сам-то что, святым себя считаешь? Позволю себе напомнить, что это именно ты все и начал, решив прихапать себе чужое и оставить всех с носом, да еще и навешать на ни в чем не повинных людей море проблем. Или скажешь еще, что не так? Разве не ты подставил Ашота, разве не ты не вернул деньги поставщикам наркотиков? А теперь философию разводишь. Не надо, зубки я сам кому хочешь заговорю, отвечай – где деньги?

– Там, где они никому больше не навредят, – словно бы на последнем издыхании выдал Пожаров. – Там, где и должны быть. Они грязные…

Этот ответ совершенно не удовлетворил Максимова, и он вскипел…

– Успокойся, Макс, – сказал Величко. – Он сейчас все равно ничего не скажет, ты же видишь, в каком он состоянии. Давайте лучше отвезем его к Мишке в отдел, пусть сам решает, что с ним делать.

– Нет, ну а деньги? – возмутился Андрей.

– А что деньги? – пожал плечами Грачев. – Деньги, друг, нам теперь и не нужны. Всех досаждавших Ашоту бандитов увезли в отделение милиции, а значит, и без этих денег все теперь наладится.

– Как это наладится, как наладится?! – еще быстрее зажестикулировал Андрей. – Да я на эти деньги мечтал такой фильм снять, такое кино забабахать, а теперь… Да вы же меня мечты лишили!

– Мы тебя ее не лишили, а как раз наоборот, тебе ее оставили, чтобы было для чего жить, – подмигнул в ответ Грачев и по-дружески потрепал Максимова по плечу. – Ну все, возвращаемся, а то нам, чует моя пятая точка, еще долго этот кинофильм распутывать придется, после всего того, что мы учинили. Полагаю, у уважаемого Михаила Илларионовича накопилось немало вопросов. Нехорошо заставлять его ждать.

* * *

– Господи, кто только выдумал эти чертовы деньги? – в сердцах вздохнул Грачев, на которого, так же как и на остальных, очень большое впечатление произвел рассказ Пожарова. Как выяснилось, именно Пожаров и организовал покушение на Мачколяна, чтобы окончательно запутать следы. Но – не получилось. Мачколяна спас Граф. А дальнейшее известно…

Пожаров не помнил точно, сколько времени он провел в том самом багажнике, но растрясло его отменно. Единственное, что ему дало это неудобное заключение: он сумел наконец все обдумать и как следует взвесить. И понял, что раз уж ему столько всего пришлось натерпеться из-за этих денег, то теперь он пойдет до конца, тем более что терять ему, кроме своей, в общем-то, никому не нужной, жизни, нечего. Это придало ему сил и помогло уговорить охранника выпустить его. Он, конечно же, слышал разговор Максимова с парнем, а потому едва только первый удалился, стал кричать таким диким голосом, что это просто не могло не привлечь внимание одного из ребят на стоянке. Парнишка, который осмелился подойти к машине, оказался проворным, не расспрашивая ни о чем, поинтересовался, в чем дело, и едва только услышал о вознаграждении – сразу согласился помочь.

Этот самый охранник отволок Пожарова к себе домой, сказав, что там он сумеет спокойно отсидеться, но когда тот, второй, что остался на службе, передал ему по сотовому, что спасенного ищут потому, что он обманул кучу людей и захапал огромную сумму денег, почему-то резко изменился. Видимо, посчитав, что Пожаров сопротивляться сейчас совершенно не способен, он начал угрожать ему пистолетом. И тут директор сорвался: его достали все эти наезды, вся эта людская наглость и жадность. Ни о чем больше не думая, он схватил первое, что попалось под руку, а этим предметом оказалась шкатулка, и нанес ею со всего маху удар по голове парня. Тот надавил на курок, но выстрела не последовало, так как оружие оказалось даже не заряженным. В общем, когда в дом влетели товарищи Ашота, он как раз заканчивал свое дело, дрожа всем телом и повторяя одну фразу: «Никто не получит этих денег».

Вот примерно так пересказал свою историю сам Эдуард Георгиевич, когда друзья доставили его в отделение милиции. Пожаров не сопротивлялся и казался вялым и безынициативным. Он сразу согласился все рассказать, тем более что понимал, что это – уже конец. Не признался он только пока в одном: куда дел деньги. Когда же его об этом пытались спрашивать, тяжко вздыхал и отворачивался в сторону, бубня что-то вроде: «Да чтоб им сгнить».