Эльфийских же частных контактов с тех пор и вовсе никто не видел. Если не считать визиты Лорда Альтемара к Миленате Нимийской. Сей мудрейший эльфийский маг, по своему обыкновению, оказался выше конфликтов и взаимного злопамятства. Милената Нимийская часто упоминает, что Верховный Маг Небесной Тысячи весьма жалеет об объявшей эльфийско-человеческие отношения стуже и с теплотою вспоминает времена их расцвета. Однако прочие Эльфы общаться с Людьми не желают, и за минувшие двадцать лет никто из них не появлялся в Королевствах Людей даже с целью поиска супруги.

– Вот и превосходно! – буркнул Нэдид. – Пусть сидят себе в своём лесу и пересчитывают травинки! Вдруг какая-нибудь зверюга объестся таковыми! Что делать?! Архитектурная эстетика леса на грани разрушения!

– Полноте, Лорд Нэдид, – без всякого нажима изрёк Лорд Гулбинтур. – То, что произошло, суть произошло. Изменить сие невозможно. Гораздо разумнее не усугублять, ибо даже плохой мир лучше хорошей войны. Наши цивилизации лишились возможности научного обмена, что в этом хорошего? В той войне Галтания потеряла два дирижабля из трёх. Сразу после окончания боевых действий научный мир Галтании предпринял попытку создать собственные дирижабли, дабы избавиться от зависимости от перепадов гномского настроения. Королевский прожект по созданию воздушных боевых кораблей занял шесть лет и вобрал в себя колоссальные средства. После чего был закрыт в силу своей неэффективности.

Повторить достижения Гномов не удалось: секрет создания гномской стали, лёгкой, прочной и энергоёмкой, разгадать не получилось. Состав и методику производства гномского хрусталя, из которого созданы все основные магические узлы дирижабля, выяснить также не вышло. Галтания изготовила пять дирижаблей, и все они оказались лишь тенью гномских небесных кораблей: очень большие, очень тяжёлые, очень медленные и неповоротливые, а главное, имеющие много меньшую энергоёмкость, вместимость и грузоподъёмность. По уровню своих защитных и атакующих возможностей таковой дирижабль соответствует опытному боевому магу, но на то количество золота, что ушло на их создание, Галтания могла нанять две сотни Зелёных чародеев. Или, быть может, несколько меньше, но уж точно не пятерых!

Единственная практическая польза от сих творений суть сражения с к*Зирдами, ибо дирижабли могут атаковать песочников заклятьями с высоты, недоступной для стрел коротких к*Зирдских луков. Но даже это не даст ощутимого военного перевеса, ибо оные дирижабли быстро разрядятся и дольше станут летать туда-сюда от поля боя за новыми Узилищами и обратно. Достаточно сказать, что Галтания продаёт сии воздушные корабли по цене вдвое меньшей, нежели их себестоимость, вот уже четыре года, но желающих приобрести таковые пока не нашлось.

Бросив на Нэдида красноречивый взгляд, Главенствующий Наставник осмотрел задние ряды аудитории, убеждаясь, что никто там не клюёт носом.

– И вряд ли, – продолжил он, – таковое положение дел выгодно Гномам. Лишившись человеческого рынка, их научный прогресс замедлился, ведь изделия необходимо не только продавать кому-то, но и изобретать для кого-то. Эльфам оные нужны в гораздо меньшей степени, ибо все они суть маги. Орки весьма специфичны, и их вдесятеро меньше, нежели Людей, и это как минимум. Милената Нимийская упоминала, что Лорд Альтемар с грустью отмечал, что научная активность подгорных изобретателей ныне далеко не та, что была прежде. Гномы сейчас более сосредоточены на вырубке скал под эльфийский лес и углубление собственного царства в глубь недр Доргалинда. Любой цивилизованный человек видит, – подытожил Лорд Гулбинтур, – что сия вражда не идёт на пользу никому.

Он вновь вздохнул, извлёк из мантии артефакт с магическими образами и прошептал заклинание, зажигая изображение Гнома.

– Перед вами Король Тулбинтий по прозвищу Каменный, – объяснил старый Лазурный чародей, – в бытность свою Наследным Принцем. Что характерно, вождь народа Гномов всегда имеет титул Короля, но при этом Гномы именуют своё подгорное государство царством. Однако назвать Короля Гномов царём нельзя, это считается среди подгорного народа великим оскорблением, равноценным объявлению войны. Почему – непонятно. Эльфы в ответ на этот вопрос всегда отправляли к Гномам, а те всегда хранили молчание.

Главенствующий Наставник пожал плечами, мол, у каждого народа имеются собственные странности, и это явно одна из таковых.

– В силу известных всем печальных политических событий никаких новых магических образов Гномов у нас нет вот уже десять лет, – продолжил он, – посему мы рассмотрим этот. Здесь Тулбинтий Каменный на пятнадцать лет младше, нежели сейчас, и ещё не облачён в королевские одежды, ибо взошёл на престол всего пять лет назад после смерти отца, о чём человеческий мир узнал из рассказа Лорда Альтемара, поведанного Миленатой Нимийской. На этом же изображении одежды Тулбинтия Каменного более соответствуют молодежной моде Гномов, и вы можете увидеть, за что он получил своё прозвище: а именно за подобное камню тело.

Гном, разглядывающий кого-то из глубины магического образа, действительно был словно высеченный из камня Голем: мускулист невероятно, особенно поражали его ручищи, выглядывающие из богато расшитой рубахи с короткими рукавами, – толщиною своею они были едва ли не с голову владельца. Совсем небольшой рост Гнома ещё более усугублял впечатление его весьма чрезмерной мускулистости.

– Гномы известны своим уникальным соотношением роста и мускулов, – принялся объяснять Лорд Гулбинтур. – Народ сей лишь на голову выше к*Зирдов, что для Людей суть весьма мало, а для Эльфов и подавно. При этом мускулистость Гномов столь велика, что делает их не просто квадратными, но добавляет виду сего народа некоторое весьма немалое ощущение громоздкости и изрядной физической силы. Гномы действительно сильны, ибо постоянно упражняются с различными тяжестями. Когда-то давно их подземные пещеры были невысоки, зато тяжёлой физической работы во время прокладки всевозможных тоннелей имелось более чем достаточно.

Ныне многие действия в шахтах облегчены применением всевозможных хитроумных магических артефактов, разработанных Гномами за пять тысяч лет, но традиция иметь мощное тело и большую физическую силу у данного народа осталась. Считается, что сие благотворно отражается на их здоровье и долголетии. Что немаловажно, ибо Гномы отличаются весьма недлинной продолжительностью жизни. Научные фолианты гласят, что, по одной версии, численность их весьма велика, но выходить на поверхность они не любят, потому как многие из них испытывают невольное опасение открытых пространств. В подгорном царстве они чувствуют себя прекрасно и очень даже комфортно, ибо высекают в толще Доргалинда подчас весьма огромные пустоты, в коих и размещают свои города.

Вторая версия гласит, что Гномов лишь немногим больше, нежели Эльфов, и живут они под землёй потому, что им попросту нравится там жить, ибо такова природа этого народа. Они склонны к неспешным размышлениям и тщательным раздумьям, что и делает из них столь искусных изобретателей. Потому что в первую очередь Гномы стремятся обеспечить себя всевозможными высочайшими удобствами, дабы иметь возможность счастливо и с удовольствием прожить свою недлинную жизнь. Именно этим и объясняется направленность их изобретательского искусства: приспособить эльфийскую магию для собственных нужд. Поэтому Гномы сосредотачиваются на изобретении всевозможных металлических и хрустальных веществ, превосходно удерживающих магические потоки, и создают из них множество полезных предметов.