– В то время, когда Германия сотрудничала с их империей, мы встречались с ними, – пожал плечами оберст. – Соревновались в силе и выносливости, включая и полеты на длительные расстояния. Они ничем меня не поразили. В чем-то были лучше, но в чем-то и похуже. В целом, как максимум, такие же. И я не слышал, чтобы волхвы у варягов проводили операции в тылу врага. Обычно применяются в разведке, как и мы.

– С тех пор минуло немало лет, – пожал плечами генерал. – Не стоит недооценивать противника. Возможно, появились вещества, способные усилить силу и выносливость.

– Боевая химия у магов не применяется! – возразил фон дер Фюрстенберг. – Ее воздействие непредсказуемо. Может кончиться утратой дара – такие случаи бывали. Нет, я согласен, что варяги – варвары и не щадят своих камрадов, но риск велик. Сомневаюсь, герр генерал.

– И все же не будем сбрасывать такую возможность со счетов, – заключил фон Лееб. – Я попрошу вас, Фридрих, прикрыть штабы подразделений славов – их корпусов и армий. Пусть ночью маги контролируют воздушное пространство над местами их расположения. Ваши офицеры не слишком заняты сейчас?

– Фронт давно не движется, – задумчиво промолвил фон дер Фюрстенберг. – Позиции противника разведаны и нанесены на карты. Пожалуй, что вы правы, герр генерал. Пускай ребята разомнутся – засиделись.

– Я рад, что наши мнения совпали, – улыбнулся фон Лееб. – Удачи, Фридрих! Докладывайте мне обо всем, что вам покажется пускай сомнительным, но интересным. Возможно, мы перестраховываемся, но это лучше, чем прозевать удар противника. Даю вам месяц. Если в течение его вы не столкнетесь с вылазкою волхвов, я сниму охрану со штабов. Противника нельзя недооценивать, но и переоценивать преступно. Ауф видерзеен!

***

В прошлой жизни Николай учился много и у сведущих людей, поэтому смог оценить педагогический талант вице-адмирала. Дед объяснял доходчиво и просто, а на практических занятиях гонял ученика, пока полученные им знания не превращались в отработанные до автоматизма навыки. В результате Николай стал тратить меньше сил на волхование. Автоклав с раствором он зачаровывал теперь всего за четверть часа, и не испытывал как прежде всепоглощающего жора. Летал стремительно и далеко. Потоки гравитации омывали его тело, как бегущая вода в реке. Чтобы запустить их и поддерживать в движении Николай не прилагал больших усилий – они струились как бы сами. Он вообще о них не думал, летел на автомате, как опытный водитель не думает о том, как затормозить автомобиль или прибавить газу. Проверяя навыки ученика, дед как-то приказал ему сдать тест на длительность полета. Вышло восемнадцать километров, но Николай прервал полет из-за того, что замерз, а мог еще лететь.

– Дар сильный, – оценил Несвицкий-старший, – но не уникальный.

На похвалу дед был скуп. Заодно проверил кокон внука. Николай встал за броневой заслонкой, накрыв ее защитным покровом, после чего по ней ударили из пулемета. Кокон выдержал две сотни попаданий, после чего исчез с хлопком, а Николай почувствовал себя, как будто его долго били.

– Неплохо, – оценил наставник.

Зачарованного боеприпаса кокон не держал совсем.

– Он и у других не держит, – успокоил внука адмирал. – Потому так ценятся зачарованные пули, и их свободно не купить. Хранятся в специальных арсеналах, куда нет доступа армейским офицерам. Только Службе безопасности империи дозволяется их взять, да и то с согласия начальника. Еще военным волхвам по особому приказу командующего корпусом.

Несвицкий вспомнил, как он зачаровал патроны для Касаткина-Ростовского и ополченцев не обидел, но решил об этом промолчать. Теперь он в курсе и производить подобные боеприпасы остережется.

Внезапно к четырем имевшимся умениям у него добавилось и пятое – открылся дар к метанию огня. Как-то в перерыве между занятиями он сел покурить и обнаружил, что оставил дома зажигалку. Досадливо махнул рукой – и над ногтем большого пальца внезапно вспыхнул огонек. Горел он ровно, не склоняясь ветром, как в турбо зажигалке. При этом ноготь не ощущал нагрева. Николай на миг остолбенел, а потом спокойно прикурил от нечаянно возникшей «зажигалки». После чего огонь исчез как бы сам собой.

– Наконец-то пробудился фамильный дар Несвицких, – отреагировал на это адмирал. – А то я сомневался: мы никогда не чаровали воду и патроны. Летали, закрывались коконом и жгли огнем. Что ж, будем развивать умение…

И, развивая, вытащил всю душу. Жечь огнем Несвицкий-младший научился, хотя и действовал коряво: пламя у него летело с тыльной стороны ладони, а не с лицевой, как это принято у волхвов и у магов. Как ни старался дед, поменять не получилось. Николай воспринял это равнодушно: какая разница? Все равно использовать новое умение он не собирался – не имело смысла. Армейский огнемет, применявшийся в двадцатом веке, бил дальше и действовал эффективнее.

– Но от огнемета кокон мага защитит, – сказал на это дед. – А от зачарованного – нет.

– У меня есть автомат и пистолет, а патроны к ним при надобности зачарую, – пожал плечами Николай.

Дед лишь рукой махнул. Занятия сблизили наставника и ученика, но не