— Обороняться крепость не могла! — как гром среди ясного неба еще повысил голос Морозов. — Куча больных и раненых, продукты кончаются, враг лезет во все щели, а если бы японцы взяли город штурмом, то не пощадили бы не только раненых, но и женщин с детьми. Ведь Стессель и Фок, оба остзейских немца и о них думали.

— Да, эти остзейские немцы на русские авось и небось понадеялись для них и самих количество пленных в Артуре 43000 человек было полным откровением, они думали лишь о 24000 защитников не говоря уж о 610 исправных орудиях и 200 тысяч снарядов к ним, значит, каждое еще могло выстрелить в среднем триста раз, — Николай Николаевич и не думал сдаваться, — более того, склады ставшиеся от империи Цин, даже небыли разобраны, а там хранились орудия Круппа, пусть и не самые новейшие, но вполне боеспособные.

— Получается, можно было не снимать артиллерию с кораблей, а поискать собственные резервы на собственных складах? — Николай внимательно следил за ходом ниточки разговора.

— Можно спорить до бесконечности, — вернул инструктаж в нужное русло Морозов, — быть тебе капитаном броненосца «Сисой Великий», — корабль с современной, на тот момент, артиллерией, но с небронированными оконечностями, так что не бравируй напрасно».

Итак, броненосец «Сисой Великий». На этот раз без всяких переделок, корабль с Бурлаковым на борту, входил в Цусимский пролив. Японские броненосцы били по новейшим русским броненосцам, а против «Сисоя» встали броненосные крейсера. Тут они огребли по-полной: «Залп, снова четыре чемодана полетели в японцев. За предыдущие две минуты, туда же отбыли два десятка 6-дюймовых снарядов. В гарибальдийца попали два 6-дюймовых и один 12-дюймовый снаряды. Если первый 6-дюймовый фугас взорвался, в аккурат у носового, небронированного 12-фунтового орудия. Он вывел орудие из строя, да ещё и поубивав командоров, крупными осколками, то второй ударил в 6-дюймовый бронепояс, доставшийся «Ниссину» от первых итальянских броненосцев, так как ничего более передового, конструкторы с «сапога» придумать были не способны, но как оказалось в данный момент и не требовалось.

Вот 12-дюймовый русский фугас, вероятно из кормовой башни, из какого орудия уже не определишь, ударил в кормовую башню с 8-дюймовыми орудиями, сотряс ее до основания. Броня толщиной 6-дм защитила от русского чугунного фугаса находящиеся в ней заряды мелинита и пороха, но контуженые артиллеристы с кровью из ушей, те кто могли ползать, уже вылезали из башни, засыпанные осколками цейсовской оптики. Башня вышла из строя, и история пошла немного другим путем. Крейсер-броненосец "Ослябя" подвергся меньшему обстрелу, чем в известной нам реальности».

«То ли сказался опыт Залесского, толи влияние влажности, ветра, брызг, качки или чего-то еще, но попал в "Ниссин" именно бронебойный снаряд. Пробив 8-см бронепояс из стали Круппа, только произведенной на заводе Терни, чуть впереди носовой башни главного калибра, затем 1 ½-дм бронепалубу, снаряд попал в носовую динамо-машину, и именно там взорвался, конечно же, вывел ее из строя.

Вся носовая часть крейсера «Ниссин» была обесточена. Носовая башня стала вращаться вручную, и это было мучительно долго. Пока спасал запас снарядов в башне, но ее командир смотрел на остаток из шести штук, и думал: «Скорострельность вскоре неминуемо упадет».

«Надо же так выбрать в качестве жертвы, самого медленно стреляющего японца», и тут же оказался не последовательным, приказал перенести огонь на следующий на "Ниссином", броненосный крейсер "Идзумо", ведь тот весьма интенсивно и успешно засыпал снарядами броненосец "Ослябя".

«Броненосный крейсер "Идзумо", который пристреливался по "Ослябе" получил 12-дюймовый снаряд под бронепояс, в район главного командного поста, снаряд поднырнул, пробил борт, попал в боевой пост, благо там никого не было, храбрые самураи во главе Иноуэ Тосио предпочитали стоять на мостике. Но гордый крейсер, который уже наметил себе жертву, получил от русского ветерана удар поддых».

В 14 часов и 4 минуты Залесский видя в оптический прицел, что "Идзумо" загорелся всего лишь от 6-дюймовых попаданий, и подумал: «То ли это судьба благоволит русским морякам, то ли корабль правда "картонный" и вступать в противостояние с настоящим броненосцем, пусть и не новым, ему явно не стоило».

Командир носовой башни, вдохновленный своим умозаключением, прицелился особенно тщательно и приказал произвести выстрел. Целых 331,7-кг стали и заключенный в них 5,3-кг заряд пироксилина устремились к творческой квинтэссенции всех английских корабелов и господина Филиппа Уоттса в частности. Снаряд пробил тонкий для бронебойного 3 ½-дм бронепояс и 2 ½-дм бронепалубу и вывел из строя привод руля. Пять сотен царских рублей были израсходованы по назначению и броненосный крейсер водоизмещением в 10000 тонн, стал выкатываться вправо, по направлению русской эскадры.

Ситуация тем более трагичная для "Идзумо" и шестисот человек его команды, что крейсер не имел боевых траверзов! Именно так решили «гениальные» английские судостроители! Следовательно, с носовых румбов был не более защищен, чем любой бронепалубный крейсер, а также, что артиллерия была расположена в казематах, и огонь в нос давал крейсер крайне слабый. Совокупность данных факторов и отразилась в расширенных зрачках капитана «Идзумо» Иноуэ Тосио, а по-русски просто у него появился ужас в глазах, но к чести японца, мускулы лица не дрогнули»

В 14 часов и 12 минут. Вновь раздался залп русского броненосца по "Идзумо", но Сергей Александрович предполагал, что тот встанет в кильватер за впередиидущим крейсером, но видимо повреждения были настолько серьезны, что тот предпочел зализывать раны, вне огневого контакта с русским вторым броненосным отрядом, и отправился вслед за "Асамой", под прикрытие своих боевых товарищей.

«Без серьезной причины самураи так никогда не поступают, это равносильно потере лица, знать серьезно мы им вмазали», — подумал Бурлаков/Малечкин, и на душе посветлело.

Он видел, как в этот раз, снаряды с недолетом легли по горящему "Идзумо". В настоящий момент он перестраивался, и Бурлаков приказал: «Перенести огонь по броненосному крейсеру "Касуга"».

На этот раз залп лег по носу "Касуги". Один снаряд прямым попаданием уничтожил 12-фунтовое орудие, и вызвал пожар заготовленных к нему снарядов, нос японского крейсера задымился. 6-дюймовые снаряды этого залпа попали в главный бронепояс не причинив вреда.

Время 14.20 и Семен Федорович Овод сидел на своем посту в носовой башне, и видел, что старший артиллерийский офицер постоянно, немного запаздывает с отдачей приказа, и дальномер похоже не врет, и курс верный, но по своему разумению Семен решил,