сделал пирату испанский поцелуй — рассек кончик носа и губу до крови. Английский головорез почувствовал себя куском мяса насаженный на вертел. Но затем голова испанца покачнулась, улыбка застыла на устах, один глаз стал страшно увеличиваться изнутри и вдруг лопнул и устремился на встречу с пиратом, который это наблюдал и двенадцать граммов свинца упали в крови на палубу, туда — же свалилось бренное тело дона Иллариона до конца, выполнявшего свой долг. А дух, сильный и могучий настоящего воина устремился на пиратов англичан, побеждавших на палубе. Дон Илларион метался по палубе, рубил воображаемым мечом реальных противников, но они дорезали поднявших руки испанских солдат, рубили им головы и бросали за борт. Оставшихся в живых матросов на мачтах подстреливали аркебузиры и вообще все обладатели мушкетов, а испанские матросы срывались с вант и падали в море и на палубе, где их и подбирала смерть. Дух дона Иллариона понял, что делать здесь ему нечего и устремился за своими друзьями на небеса.

В итоге, англичане испанский галеон захватили, хоть и не без потерь.

Вторым эпизодом молодого курсанта, на нулевом курсе, стало обыгрывание возможного столкновения русского и японских флотов в далеком 1895 году. После японо-китайской войны, узкоглазые островитяне хотели большего и русские адмиралы прибыли на своих кораблях, чтобы показать, кто на море настоящий хозяин:

«Началось всё 1 апреля 1895 года, когда русская эскадра прибыла в Чифу. Я действовал за адмирала русского императорского флота — Степана Осиповича Макарова, чей отец возглавлял русский флот во вторжении в Голландию в 1799 году, по юлианскому календарю, или в 860 год по имперскому летоисчислению. Далее ты будешь всё слышать фоном от первого лица, — уставившись в 3Dкуб проговорил Козлов, — итак я адмирал Степан Осипович Макаров осматриваю вместе с Сергеем Петровичем Тыртовым, прибывшего ко мне японского офицера. Тот был неказистый, но самоуверенный молодой человек, с каменным, истинно японским выражением лица. Он представился, и подал нам конверт, в котором на хорошей мелованной бумаге было написано послание от адмирала японского флота Ито Сукэюки. Из послания следовало, что дружба между нашими народами кончилась и русские зазнались, прибыв на таком большом количестве боевых кораблей, без особой необходимости, и должны, по мнению контр-адмирала Ито, понести наказание. Японский адмирал приказывает, не позднее 12.00 следующего дня, выйти на рейд Чифу и там затопить свои корабли. Послание было краткое, оскорбительное и лаконичное, после прочтения я сказал японскому офицеру: «Вы получите то, что хотите. Никто не смеет этого делать, но бросить вызов как победители Поднебесной империи, вы можете. Честь имею».

Герои рассказа, включенного в книгу, поговорили о тактическом разделении японского флота, об императорах:

«Император может сам провозглашаться! — удивился Бурлаков, — неужели такое возможно?

— Сплошь и рядом. Вспомни Петра Великого, или ту же Екатерину, его жену, раздвоенную историей на две персоны, — ответил Козлов».

Далее последовало непосредственно военное столкновение: «Как только флаги взвились и были разобраны на кораблях отряда, орудия «Корейца», «Отважного», «Гремящего», «Маньчжура» и «Адмирала Нахимова», весело разрядились в сторону головного «Иосино». Всего дюжина снарядов понеслась в сторону летучего отряда, был ряд разрывов вокруг «Иосино», но вечно везти японцам не могло, и один снаряд вспорол борт супостата, ближе к корме, на уровне ватерлинии. Он взорвался на броневой палубе. Противнику помог гласис броневой палубы остаться без машины или без кочегарки. Японцы ответили 26-сантиметровыми снарядами, на этот раз разрывы легли гораздо ближе к русским кораблям, прямо по курсу».

Описание в моей книге ведется не только от лица русских моряков, но и японских. Их тоже интересно послушать:

«12.1 °Cтарший офицер «Иосино» Маорока Ериюки обращаясь к Хейхатиро Того: «Капитан, как-то быстро русские нащупали дистанцию стрельбы? И откуда у "Николая I", взялась кормовая башня, а также, почему его 6-дюймовки стреляют в три раза быстрее подобных у других крейсеров русской эскадры?»

— У меня есть ответ, — нахмурился будущий великий флотоводец, — проклятые русские гайдзины модернизировали свой корабль, срезав борт в корме корабля, и установив туда башню с двумя орудиями, убрав, по-видимому, 9-дюймовые медленно стреляющие пушки и установив новейшие 6-дюймовки Кане.

— Дать команду, — обращается адмирал Того к своему старшему офицеру, — весь огонь Летучего отряда по «Николаю I». Были подняты соответствующие флаги и заколыхались на ветру, указывая остальным крейсерам Летучего отряда по кому вести огонь».

Бой разгорался, и происходили эффектные попадания в японские корабли: «Броненосец «Николай I» засадил в «Такачихо» шесть снарядов, причем три в участок борта ниже ватерлинии ближе к корме, крейсер содрогнулся и стал течь как дырявое корыто. Аварийные команды сразу же развернули борьбу за живучесть, и заделку борта парусиной и досками. Был сбит кормовой флаг, и плавно нырнул в море, а оно слизало его с поверхности, словно ждало. Следующий снаряд попал в надстройку под ходовой рубкой, а шестой уничтожил 6-дюймовое орудие вместе с расчетом. Но всех громче ухнул 12-дюймовый снаряд, угодив в середину крейсера, разбив шлюпку и срезав дымовую трубу и пройдясь по палубе осколками. Многие матросы, кто смог ходить, потянулись в лазарет, а кто не мог, тому стали помогать санитары с носилками.

Крейсер «Адмирал Нахимов», оправдывая память адмирала, в честь которого был назван, наградил «Акицусиму» двумя ударами в нос из 6-дюймовых орудий. Причем, если первый был безопасен, вырвав часть борта, то второй, ниже уровня ватерлинии вызвал течь и подводную пробоину, а 8-дюймовый снаряд, попав в центр крейсера, сделал аккуратное отверстие чуть выше уровня воды, вызвав пожар обильный пожар».

И так далее, пока японцы поняли, на кого напали и не потеряв ни одного корабля ушли восвояси:

«Крейсер «Владимир Мономах» под командованием капитана Гильдебрандта, смог всадить четыре 6-дюймовых болванки в хрупкий «Есино». Снаряды угодили: в надстройку под боевой рубкой, перебив приводы руля, в ватерлинию у первой дымовой трубы, проделав отверстие, под самую корму в рули, и сбив к чертям вторую дымовую трубу, русские комендоры крейсера вошли в раж и им сам черт был не брат. Правый борт бил по «Мацусиме», всадив в нее пять снарядов: под грот мачту в ватерлинию, туда же, но выше, разбив шлюпки, первая 5-дюймовка больше не стреляла, попадание в румпельное отделение и наконец, в казенную часть орудия-монстра, совершив там массовое харакири всего расчета.

Японцы, несмотря на повреждения, хотели добить крейсер-берсерк «Владимир Мономах» во главе со славным капитаном. 26-сантиметровый снаряд