Нынешний «ЗиД» работал не более, чем на один процент от своей былой мощности. Зато и кормил он теперь не несколько тысяч человек, как раньше, а всего-навсего около сотни. Никаких конвейеров и прочего энергоемкого оборудования – работала лишь та техника, которую можно было питать от нескольких мини-ТЭЦ. Которые в свою очередь также когда-то производились в Коврове и сегодня поддерживали в нем жизнь.

При столь катастрофическом падении объема производства то сырье, что скопилось на складах завода с лучших времен, должно было закончиться, наверное, лет через пятьдесят. Но поскольку его продукция всегда была востребована – особенно это касалось пулеметов и гранатометов, – то Ковров являлся сегодня тем редким островком стабильности, куда стекались отовсюду механики, токари оружейники и специалисты других профессий. В том числе таких, за занятие которыми в былые времена можно было загреметь в тюрьму на огромный срок. Зато теперь эти люди превращались в настолько полезных членов общества, что становились почетными гражданами тех городов, на территории которых они вели свой бизнес.

Именно таким гражданином Коврова был Цельсий – человек с туманным прошлым и чуть менее туманным настоящим. Работающие на него головорезы получали бесплатное оружие, а взамен служили не только ему, но и городу, будучи главной силой здешней самообороны. По этой причине хозяева завода – и по совместительству градоправители, – закрывали глаза на то, чем занимается Цельсий, и на что он расходует электроэнергию. За которую он, впрочем, исправно платил в городскую казну – так, по крайней мере, мне рассказывали.

Укрепрайон в Коврове был всего один, зато весьма обширный. В него входила вся территория «ЗиД» и соседних с ним заводов, включая прилегающие к ним районы. В общей сложности – четыре или пять квадратных километров, огороженных неприступной стеной. Пожелай «Гегемония» взять под контроль это поселение также, как она пыталась захватить саранский МГУ, ей пришлось бы согнать сюда целую дюжину «черных колонн», а то и больше. Или направить на Ковров несколько зэд-волн подряд, потому что первые две-три волны его крупнокалиберные пулеметы без труда обратили бы в горы кровавых ошметков.

Кто сторожил южный въезд в город – простые солдаты или головорезы Цельсия, – мы не знали. Но это не имело значения. Нашу просьбу о встрече с ним так или иначе передадут ему в кратчайший срок. У стен Коврова всегда скапливались стаи копателей, поэтому нас сначала впустили внутрь, закрыли за нами ворота и только затем поинтересовались, кто мы такие и зачем пожаловали. Разумеется, мы не забыли вывесить на джип мой флаг-визитку. Но поскольку я очень редко бывал в этих краях, а в самом Коврове не бывал никогда, немудрено, что охрана меня не опознала.

Карантинного шлюза, как в саранском МГУ, здесь не было. Это Ректор относился с подозрением к каждому визитеру, даже если тот приезжал в одиночку. Здесь же одинокие бродяги вроде нас никого особо не беспокоили. Потому что они должны были трижды подумать, прежде чем учинять какое-либо злодейство в городе, где на одного гостя приходилось три-четыре десятка вооруженных до зубов хозяев. И где мы почти постоянно были у них на виду.

– Зачем вам понадобился Цельсий? – поинтересовался встретивший нас за воротами охранник, когда я сообщил ему, с кем ищу встречи. Судя по армейской выправке и холодному, уверенному взору, с нами говорил один из подручных наркобарона, а не обычный стражник.

– По одному важному делу, – ответил я. Не хотелось объясняться перед мелкой сошкой, но излишняя секретность выглядела бы слишком подозрительно. Тем более, что мы не собирались обсуждать с Цельсием какие-либо секретные вопросы. – Нам тут посчастливилось наткнуться по дороге на бесхозный порошкообразный груз. Ну а поскольку мы не бандиты, а правильные ребята, то и решили вернуть этот груз тому, кто, вероятнее всего, является его владельцем.

– Ты ошибаешься, – сказал привратник. – В последнее время мы не теряли никакой груз. А тем более такой, о котором ты говоришь.

– И вовсе замечательно! – ничуть не смутился я. – Значит, теперь у вас появится лишняя партия товара. А у нас – немножко лишней еды, горючки и патронов, которую мы хотели бы получить в обмен на него. Все по-честному: раз мы раздобыли товар на халяву, то и отдаем его гораздо ниже себестоимости. Нам чужого добра не надо, но от вознаграждения за его доставку мы не откажемся.

– И сколько у вас этого добра?

– Примерно полцентнера.

– Хм… А какая упаковка?

– Очевидно, стандартная. – Я показал руками габариты пакетика так, как рыболовы демонстрируют размер пойманной рыбы. Разве только, в отличие от них, я не стал преувеличивать.

Головорез нахмурился и почесал в затылке.

– Стойте здесь! – велел он после короткого раздумья и удалился в караулку. Я обратил внимание, что к ней подведены не только электрические, но и телефонные провода. И сейчас, надо полагать, стражник докладывал по телефону боссу или кому-то из его приближенных о том, что мы ему тут наговорили.

– Вы в курсе, где находится Второй лабораторный корпус? – спросил он нас спустя три минуты, выйдя из будки с карандашом и листком бумаги в руке. Мы с Ананасом помотали головами. – Я так и знал. Ладно, сейчас нарисую – это почти рядом…

Ехать и правда было недалеко. Но путь к нужному зданию оказался столь извилист, что мы и впрямь не отыскали бы его без шпаргалки. Также, как обратный путь, поскольку запомнить его с первого раза являлось нереально. Как, наверное, и со второго, и даже с третьего. Местами дорога проходила через гигантские заводские корпуса – те, в которых сегодня ничего не производилось, и которые было проще проехать насквозь, чем объезжать вокруг. Я подумал мимоходом, что когда на складах «ЗиД» закончится сырье, ковровчане (или их потомки, если быть точным) разберут все это бесполезное оборудование на металлолом, чем продлят жизнь своего города еще как минимум на полвека…

…Хотя сколько их останется к тому моменту, этих ковровчан? Да и останутся ли они вообще? Полвека! Малюсенький шажок для истории человечества. И – совершенно нереальный шаг в будущее для тех людей, которые родились в последние два-три десятилетия. И которые, зная, что с высокой вероятностью не доживут до старости, не хотели рожать своих детей и обрекать их на совсем уж короткое и безрадостное существование.

Полная безнадега… Скорее всего, в конце концов она, а не Зов, убьет на планете остатки чисторуких.

Впрочем, я и Панкрат были пока еще живы. И готовились продолжать радоваться жизни, какой бы кукиш ни сложила она для нас у себя в кармане.

Сомнительно, что Второй лабораторный корпус служил резиденцией наркобарона. Исходя из названия этой трехэтажной кирпичной постройки, я бы предположил, что в ней находится фабрика по производству дури. Вот и серьезная охрана на входе, кажется, подтверждала мою догадку. Эти головорезы не нацелили на нас автоматы, когда мы подкатили к крыльцу, но по их настороженным взглядам становилось понятно, что нам лучше не делать резких движений. И даже если мне или напарнику внезапно приспичит чихнуть или почесаться, будет разумнее от этого воздержаться.