– Я давно хотел поговорить… Ты не обижен на Селену, что основные силы достались ей?

Томас фыркнул.

– Мне бы с моими «дарами» справиться. А так я даже рад, что все досталось ей. Такое обычно с близнецами и бывает: редко когда способности распределяются равномерно.

– Никаких новых видений?

Томас отвел взгляд и обнял себя за плечи.

– Не те, которые хотел бы озвучить. – Он уставился на Уоррена, словно новое видение таилось в нем. – Какие-то можно изменить, другие – нет. В твоем случае все… безнадежно.

Он мог бы подобрать другое слово, но предпочел рубить с плеча. Уоррен выпрямился, лицо его ожесточилось, будто за несколько секунд он повзрослел.

– Так ты знаешь?

Томас кивнул. Его лицо казалось каменным и неживым. Но внутри Томаса все рушилось. Он лишь мысленно считал секунды, когда сможет не смотреть на своего друга.

– Скоро и Лавстейн поймет.

Уоррен взвыл, падая на кровать и пряча лицо в подушки.

– Не знаю, как сделать это…

Селена застыла в дверях, схватившись за дверной косяк. На мочке ее уха красовался пластырь, глаза были красными. Уоррен повернулся на бок и приподнялся на локтях.

– Вестфилды покинули город, – только и прошептала она.

– Что? – хором спросили Томас и Уоррен.

– Почему? – не понимал Уоррен. – С какой стати им покидать город? Ведь их способности исчезнут?

– Варрон говорил что-то? Он должен был тебе сказать.

Селена показала свой телефон.

– Он написал, что у Мунсайда нет шансов, что Лавстейн все провалит и лучше бежать отсюда, пока не поздно. Он сказал мне, что я могу уехать к нему, если захочу…

– Но ты же не уедешь? – с робкой мальчишеской надеждой спросил Уоррен.

Селена мотнула головой.

– Ивейн справится. Мы ей поможем. Все будет нормально, и Мунсайд снова оживет. – Он протянул к ней руку, обвил пальцами запястье и потянул на себя. Селена присела на самый край кровати. – Мы уже поняли мотив тех, кто оставляет надписи, догадываемся, как вернуть Кави память. Все скоро закончится. Главное – чтобы Ивейн и Кави пожали друг другу руки в ее совершеннолетие. Да и верховные демоны помогут…

– Если помогут, – со злостью сказала Селена. – Ты представляешь, какая тут конкуренция? Какой-то ифрит занял верховное место. Бабушка рассказывала, что они всегда его недолюбливали, как и Лавстейнов.

– Недолюбливать можно кого угодно, но на них все держится.

– Ходили слухи… Я как-то намекнула об этом Лавстейн, но она так испугалась, что даже расспрашивать не стала. Слухи о том, что демоны хотят создать контракт с новым человеком или, еще хуже, заключить власть внутри одного существа. Вроде как маги-вуду делают ставки на Субботу… Конечно, на кого еще. – Уоррен, кажется, ее уже не слушал.

– Раз все держится не на союзе человека и демона… черт… черт! – Он подскочил на месте. – Я же знал, что с ним что-то не так.

Томас перевел на него вопросительный взгляд.

– С кем что-то не так?

– С Каспием! – Уоррен подобрал свою куртку. – Он единственный полукровка: наполовину инкуб, наполовину человек. Хотя говорилось, что у суккубов не может быть потомства.

Селена открыла рот от удивления.

– Думаешь, он за всем этим стоит и будет следующим Лавстейном? Он всего лишь инкуб!

– Ничего не говорится о том, – Уоррен стал собираться, – какого ранга должен быть демон. Так-то ифриты будут послабее того же Асмодея или нашего директора, но он все равно демон! Он приходил ко мне, угрожал…

Селена ахнула.

– Почему ты мне не сказал?

– Потому что не был уверен!

– В том, что он тебе угрожал?!

– В том, что это важно. Я думал, простая ревность, но если… Он же может запросто убить Ивейн или вывезти из города…

Уоррен уже был готов бежать вон из дома, но Томас остановил его, преградив путь.

– Ты поступаешь опрометчиво.

– Другого варианта и быть не может!

– Может. Да, Каспий – странный тип. Хуже может быть только его сестра…

– Она водилась со старшим из братьев Лавстейн, – вспомнила Селена. Глаза у нее загорелись. – Все сходится. Это выглядит правдоподобно.

– Селена… – протянул Томас.

– У тебя есть идеи получше? – в ее тоне отчетливо слышалась угроза, но Томас был непоколебим. Они сверлили друг друга лишь им понятными взглядами.

– Может быть совершенно другая ситуация.

– У тебя есть какие-нибудь доказательства или видения? – Селена начала злиться. – Вот именно. Может, я и не особо жалую Лавстейн, но люблю Мунсайд и не хочу покидать его. Так что надо спасать эту маленькую наивную дурочку. Кто знает, что инкуб придумал. Но… – она обернулась к Уоррену, – сначала надо все разузнать. Я поговорю с Каспием, а ты аккуратно намекни ей. Просто расскажи про полукровок. Необязательно произносить его имя.

Уоррен с готовностью кивнул, порывисто поцеловал ее в щеку, что выглядело скорее как дружеский жест, чем романтический. Он накинул куртку и рванул вниз по лестнице. Когда дверь на первом этаже хлопнула, Томас сложил руки на груди и качнул головой.

– Необязательно было идти на такие крайности.

Селена прошипел ему в ответ:

– Я всего лишь хочу уберечь тебя и твое племя.

Ивейн

– Нет, Голем, так нельзя ходить. – Я отложила его карты в сторону и с тяжелым вздохом уткнулась в найденную книгу «Покер для чайников». Какая-то неразбериха. Считай, геометрия, только вместо треугольников черви и пики. – Я так никогда не обыграю Трикстера. У него, к сожалению, мозги не из глины.

Кажется, Голем даже расстроился.

– Ладно, Голли, попробуем еще раз. Давай я перемешаю карты, а то у тебя руки кривоваты. А пока я тебе расскажу, что сейчас у меня происходит в жизни, раз Вольфганг снова куда-то сбежал и ему ни капли не интересно, как я собираюсь спасать город. Кровавые посланники перешли в наступление и членовредительствуют прямо в центре города. Люди задают вопросы, и я скоро стану изгоем. Кольт сегодня сказал, когда пил мою кровь, что обычная полиция хотела меня посетить, но он им наврал, что и сам справится. Да и дело о вандализме ведет он. Пока это наименьшая из проблем. Каспий сказал, что займется делами Трикстера и моя помощь не нужна. Давай, твой ход. Выкладываешь по одной карте, Голли. Одна! Ой, ладно. Трикстер же не сказал, в какую именно игру мы собираемся играть… с чего я взяла, что это покер? Окей, возвращаемся к моим проблемам. С Ленор я не могу связаться, даже Асмодей не может ее найти. Кстати, два дракончика уже у Асмодея, а один – у Уоррена. Интересно, вылупятся ли они? Доживут ли до моего совершеннолетия? Да, наверное, еще никто никогда не возлагал такие надежды на свои восемнадцать лет. Ладно, Голли, я все поняла, играем в «Рыбку», хоть это и не самая умная игра. Так, шесть карт… Кави. Что с Кави? Кажется, он догадался, что мы с ним… связаны. Знаю только, что зря я не сдержалась. Интересно, если слепить тебя по всем правилам анатомии, ты сможешь говорить? У тебя будет биться сердце? Как эта магия вообще работает?