Она выскочила из стеблей. Троица закричала, перепугавшись до чертиков. На одном из них была камуфляжная толстовка. Макани отшатнулась, но Дэрби, появившись сзади, успел подхватить ее. Парень в толстовке снова закричал, но двое других уже смеялись. Они думали, что столкнулись с шуткой лабиринта: с призраками.

Макани снова взглянула на парня.

Это был костюм Дэвида Уэйра. Парень держал в руке пластиковый нож. Она постаралась подавить ярость, чтобы предупредить их.

– Вам нужно выбираться отсюда. Здесь небезопасно! – Она показала на сломанные кукурузные стебли. – Там двум девушкам нужна ваша помощь!

Парень в толстовке ухмыльнулся:

– О-о-о.

– Вы не понимаете, – сказал Дэрби. – Дэвид внутри лабиринта. Он только что убил мою лучшую подругу.

– О-о-о, – снова сказала троица, теперь громче. Они потрясли руками, делая вид, что испугались.

Макани не могла больше тратить на них время.

– Куда они побежали?

Дэрби догадался посмотреть на землю. Упавшие початки кукурузы были похожи на почерневшие зубы и засохшие головы, рыльца свисали, как свалявшиеся волосы. Дорожка была не такая грязная: по ней разбросали солому – но следы от двух пар бегущих ног были явно видны.

Он показал:

– Туда!

Следы вели вглубь от того места, где Макани и Дэрби вошли в лабиринт.

– Идите туда! Вы найдете их, – крикнула Макани троице и вместе с Дэрби побежала вглубь лабиринта. Когда они обогнули угол и оказались вне поля зрения, Макани услышала, как один из них сказал:

– Почему они были не в костюмах?

Они шли по двойным следам, поворот за поворотом. Каждый раз, когда кто-то кричал, Макани подпрыгивала. Резкий поворот направо, и на них выскочил подросток, залитый кровью, с бритвой в руке. Макани и Дэрби закричали и отпрянули в сторону. Но он был одет в викторианский костюм, а бритва оказалась ненастоящей.

– Вы нашли старого Суинни, – сказал мальчик с грубым акцентом, напоминающим нечто среднее между кокни и австралийским произношением. – Но узнаете ли вы его секрет?

Брови Дэрби поползли вверх, когда он узнал парня:

– Джонатан?

– Нет тут никого с таким именем, дружище. Меня зовут Тодд, Суинни Тодд, и…

– Джонатан, – Макани не знала, кто такой Джонатан, но он явно был из театрального кружка. – Ты видел их? Видел Дэвида или Олли?

Джонатан сразу же перестал играть. Даже в ярком пульсирующем свете под густым гримом она увидела, что он поверил, а потом на его лице отразился ужас.

– Дэвид Уэйр здесь?

– Ты должен предупредить остальных! Нужно всех вывести отсюда! – сказала Макани.

– Давай, – сказал Дэрби. – Иди!

Джонатан бросился прочь, а Макани и Дэрби побежали дальше по следу.

– Выбирайтесь из лабиринта, – кричали они всем. – Сейчас же выбирайтесь отсюда! Здесь Дэвид!

Никто не относился к их словам серьезно. Они или принимали Макани и Дэрби за актеров, или за надоедливых, бесчеловечных подростков.

Снег пошел сильнее. Хлопья падали и кружились вокруг. Макани нагнулась, чтобы рассмотреть следы сквозь белую пелену. Она уже отчаялась, что они бегут по ложному следу, но прорвашись сквозь очередную стену из стеблей кукурузы, увидела Дэвида и Олли. Они сцепились в схватке, как когда-то в средней школе.

Дэвид был сверху, но Олли как-то удалось схватить его за запястье. Нож трясся в руке Дэвида, но он не выпускал рукоятку.

Макани снова закричала и побежала к ним. Дэвид встретился с ней глазами как раз, когда она ударила его ногой в лоб. Его мышцы расслабились. Он откатился, а Олли отполз прочь. Оба были в грязи.

Макани встала между ними. Дэрби закричал, раздался еще один голос и Макани сбили с ног.

Дэвид стоял над ней, занеся нож.

Она закрыла глаза, когда лезвие стало приближаться к ее сердцу.

Вдруг кровь пролилась на голову и лицо Дэвида. Они вскрикнули, и его хватка ослабла. Кто-то поднял ее на ноги и крепко держал, обхватив за талию.

– Я не знала, что еще сделать! – раздался дрожащий голос.

Макани вытерла кровь с глаз. Высокая девушка в прямоугольных очках и викторианском платье держала ведро. Брук. Лучшая подруга Хэйли. Кровь стекала между губ Макани, и она почувствовала ее сладкий вкус. Кукурузный сироп.

Сердце бешено стучало. Олли.

Она сжала его руку. Он прижал ее крепче к себе.

Дэрби встал между ними и Дэвидом. Брук попятилась к дальним кукурузным стеблям, пока Дэвид вытирал ненастоящую кровь с лица. Он смахнул ее в отвращении и ухмыльнулся Дэрби.

– Это мог быть ты.

– Что? – произнес Дэрби.

– Прежде чем она переехала сюда, – Дэвид указал ножом на Макани, – я раздумывал над твоей кандидатурой.

Дэрби уже почти плакал:

– Я не понимаю.

В голосе Дэвида было больше эмоций, чем обычно. Он казался рассерженным.

– Ты хочешь убраться отсюда, но твои корни крепкие. Вот она уедет.

– Ты не хочешь, чтобы мы уезжали? – слова Дэрби прозвучали как мольба. – Мы не уедем. Мы останемся. Мы можем тебе помочь. Как нам тебе помочь?..

Дэвид сделал выпад, и Дэрби упал на землю.

Макани закричала. Дэрби валялся на земле, прижимая руки к ране на груди, откуда хлестала кровь. Олли встал перед Макани, чтобы защитить ее, а потом бросился на Дэвида. Но тот решил атаковать первым.

Крик Олли раздался у Макани над ухом. Лезвие вошло в плоть и вышло, словно нож в масло. Макани почувствовала горячее дыхание Олли на шее. Он свалился на землю, и Макани закричала.

Еще один удар в грудь. Серьезный. В сердце, а может, задеты легкие.

Ее крики превратились в частые всхлипы. Компания подростков появилась из-за поворота и завизжала. Дэвид повернулся, но Брук отпихнула их, загоняя назад в лабиринт.

Макани дрожала, стоя посреди этого ужаса, а Дэвид смотрел на нее, словно хищник на жертву. Выражение его лица было спокойным, с головы стекало красное месиво – театральная кровь смешивалась с настоящей. Он взмахнул ножом. Кровь была повсюду.

Ужас наконец начал распространяться по лабиринту. Если кукуруза была океаном, то крики были волнами. Обезумевшие, перепуганные люди продирались сквозь сухие растения.

Но Олли и Дэрби перерастали шевелиться.

Олли и Дэрби были мертвы.

– Что за черт? – тихо и устало произнесла Макани. Она заплакала. Ее вопрос был риторическим, и она не думала, что Дэвид ответит.

– Все дело в том, – неожиданно сказал он, – что тебе полагалось умереть два дня назад, а у меня должна была быть еще неделя. Но я справился. Почти все успел. И теперь мы здесь, вскоре приедут копы. Хорошо, что ты станешь моей последней жертвой.