— Нет!

— Я хотел узнать ее мнение о том, что может понадобиться тебе в поездке, — в голосе слышится искренность, и я начинаю сомневаться в правильности своей реакции. — Вика не отвечала на звонки, твои подруги меня недолюбливают, и это был единственный выход, — признается Артем, выглядя настолько уязвимо, что мое сердце начинает сжиматься. — Я клянусь, блядь, на этом все.

— Гадина, — бормочу под нос, уже не так резко, как в начале нашего «разговора». — Куда ты ходил?

— Спрашивал, есть ли свободные комнаты, но дом полностью забит, — вижу, как он колеблется, прежде чем продолжить. — Ты можешь переночевать со мной.

— Ой, просто забей.

Да, мы живем «вместе», но всегда спали в разных комнатах. Да, занимались более интимными делами друг с другом, но от одной мысли, что придется спать рядом с Артемом, бросает в дрожь. Что-то меня смущает в этой идее.

— Я хочу найти твою бабушку, может, нужна помощь с чем-нибудь.

— Она сейчас занята готовкой, и я сомневаюсь, что от тебя будет много пользы.

Он в который раз намекает на мою неуклюжесть?

— Я ненавижу тебя, Артем.

— Ага, знаю, — отзывается с ухмылкой. — Одевайся теплее, пойдем, прогуляемся.

На улице погода, мягко говоря, оставляет желать лучшего, но тепло, излучаемое ладонью Артема, согревает душу. Нам ведь необязательно держаться за руки. Хруст веток в ночной тишине и тропинка, змеясь между стволами деревьев, кажется едва уловимой во мраке. Холодный ветер играет с волосами, пробирается сквозь мою куртку, и я ощущаю, как зубы начинают стучать. В сотый раз жалею, что не надела шарф.

— Если ты ведешь меня убивать, убедись, что пожертвуешь мое тело науке, — шутливо замечаю, пытаясь разогнать озноб.

— Науке оно, наверное, не пригодится. Но я могу продать тебя на органы.

— О-о, ты такой хороший! Заставляешь меня краснеть! — мой голос уже без тени юмора.

Артем улыбается в ответ, и мои дрожащие пальцы сильнее сжимают теплую ладонь. На фоне шутки я четко ловлю момент, когда между нами что-то меняется. Опять возвращаются привычные шутки, уходит напряжение.

— Смотри, — Артем кивает на поляну, за которой виднеется озеро.

В его зеркальной глади отражается ночное небо, звезды сверкают как драгоценные камни на черном бархате. Горы окружают нас, создавая полное уединение. Момент, словно оторванный от времени и окружающего мира.

Рассматриваю Артема с умилением, но потом усмехаюсь, не давая себе утонуть в сентиментальности.

— Это такое гребаное клише. Собираешься рассказать мне, что когда тебе было пять, ты приходил сюда помечтать? И никому не показывал это особенное место?

— Нет, конечно же, — Артем ухмыляется, — раньше я устраивал здесь вечеринки с Александром и школьными друзьями, нажирался в хлам и купался в озере.

— Значит, я не первая, кого ты приводишь сюда?

— Нет.

— И в этом нет ничего особенного?

— Вовсе нет.

— Ты такой дерьмовый парень, Мартынов, — бурчу, глядя на него сверху вниз. Артем усаживается на поваленное дерево. — Вытаскиваешь меня из теплого дома и тащишь к озеру без всякой причины.

Артем медленно выуживает из кармана пальто миньоны — две уменьшенные версии бутылок с шампанским. Они выглядят такими неприметными в его крепких руках.

— Дешевое шампанское?

Забираю у него бутылочку и ловко открываю маленькую пробку.

— Твоя семья кажется милой.

— Они могут быть такими, когда захотят.

Мы находимся в моменте, когда слова становятся излишними. Просто наслаждаемся моментом. Иду ближе к берегу. Вода оглаживает мое отражение, которое временами размывается. Так спокойно и нереально…

— Мила?

— М? — я не спеша оборачиваюсь. Артем раскрывает ладонь, показывая бархатную коробочку. Замираю на месте, а сердце разгоняется за секунду. Для меня все вокруг исчезает, остается только эта маленькая коробочка. — Ты выбрал лес для этого? — шепчу, горло разрывает от неожиданной дрожи.

— Мой отец именно здесь сделал предложение маме.

— Я так и знала, что за этим местом стоит какая-то сентиментальная причина!

Артем улыбается, и в глазах светится что-то особенное, внимательно следит за мной. Сердце удваивает обороты, а мужчина передо мной опускается на одно колено.

— Итак, Милена Скворцова, ты выйдешь за меня?

Мои губы трогает слабая улыбка.

— Конечно, Артем Мартынов.

Артем ловит мое запястье и надевает простое золотое кольцо на палец, скрепляя наши обещания.

— Ты можешь оставить его себе даже после сделки. Это твое.

— О… — меня сбивает, как грузовиком. Я чуть ли не душу вырываю из груди.

Привет, Мила, все это ненастоящее! Фальшивка! Ему нужна компания, а тебе доказательство, что все друзья ошибаются, и у тебя может быть нормальный парень. Вот и все! Ни больше, ни меньше.

Изображаю подобие улыбки, когда сердце разрывается. Быстрее, чем я надеялась, и в тысячу раз больнее.

— Спасибо.

— Все хорошо? Твои глаза… — брови у Артема сдвигаются.

Черт. Неужели я плачу? Надавливаю на веки пальцами и шумно выдыхаю.

— Это, наверное, из-за мороза.

Артем молчит, но за его молчание точно кроется буря. Губы поджаты, словно он сдерживает слова, которые могут изменить все. Настойчиво тянет в объятия через мое сопротивление. Прикрываю глаза и позволяю себе укрыться в моменте, вдыхая знакомый мятный запах. Когда Артем стал местом, где я чувствую себя в безопасности, где мои стены рушатся, и я могу быть собой?

— Давай вернемся в дом.

Весь дом полон людей. Дети весело гоняются друг за другом, взрослые разговаривают, Анна… ну, это Анна, она всегда невыносима. Среди этого суетного мира, я чувствую себя потерянной. Сильнее всего хочется пойти в комнату и выплакаться, но рука Артема удерживает меня на месте.

— О, мои дорогие! — возле нас появляется бабушка Артема и ахает. — Поздравляю вас! — для своего возраста она слишком глазастая. — Добро пожаловать в нашу семью, Милена!

— Мам, что такое? — за ее спиной я вижу отца Артема.

Бабушка протягивает мою руку вверх, демонстрируя кольцо на безымянном пальце. Золото отблескивает в свете ламп, переливается бликами.

— Наш мальчик женится!

— Мила, поздравляю, — затем кивает Артему, — жду позже в кабинете.

— Конечно, отец.

— И это за десять дней до Нового года! Вся семья в сборе! У меня так много дел, — бабушка прихлопывает в ладоши.

Ее волнение привлекает внимание и других гостей, которые подходят пожелать всего наилучшего. К концу вечера моя маска начинает трескаться, устаю притворяться.

— Я иду спать, — тру глаза и оборачиваюсь к Артему, который выглядит обеспокоенным.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет, я просто нехорошо себя чувствую. Нужно отдохнуть.

И сейчас это не просто искусственная усталость. Я не лгу. Желудок скручивает тугим болезненным узлом, а головная боль усиливается. Я реально чувствую себя плохо.

— Хорошо. Сладких снов.

Звуки голосов затихают по мере того, как я удаляюсь вглубь дома.