Не успев оправиться от поистине кошмарной сцены, Мирта ахнула, когда кто-то потащил её в глубину кишащей массы. Она глубоко вдохнула мерзкую вонь перед тем, как её полностью затянуло в недра неизвестной живности.

Сдавило ощущение замкнутого пространства. Мало того, что ничего не было видно, так ещё что-то лазило по лицу, кусало тут и там, карябало кожу, залезало в раны… Дыхание перехватило, ведь дышать было нечем, а держать в себе выхваченный напоследок воздух больше не было возможности.

Но Мирта знала, что необходимо быть спокойной. Лишняя эмоциональность могла привести не только к тому, что она задохнулась бы раньше, чем предполагала, но и привлечь больше внимания, чем уже привлекла. А с чем можно было столкнуться внутри этой клоаки она и представить себе не могла.

Но выдохнуть всё же пришлось…

В этот момент пространство вокруг неё раздулось. На секунду её отпустило в свободное падение, но затем вновь облепило как прежде. И даже хуже. Стало теснее. Её начало сдавливать. И при этом она ощущала, как её тело продолжает пропихиваться всё дальше, словно она проходила через гигантскую кишку.

Вонь была соответствующая. И нужно было её вдохнуть.

Начав задыхаться тем, из чего состояла здешняя атмосфера, девушка поддалась тревоге. Мысли путались, но терзал её главный вопрос: в чём же она просчиталась? Впрочем, отец всегда предупреждал, что последствия иногда могут быть непредсказуемыми. Даже, если поступаешь должным образом и делаешь всё безупречно.

Внутренности тряхнуло. Показалось, что всё вокруг перевернулось, расступилось, дав свободу движениям, а потом вновь сжалось.

Но только на этот раз в общем шевелении появилось что-то ещё. Мирта будто бы ощутила некую дрожь. Всё сотряслось!

Внутренней радости девушки не было границ. Она задыхалась, была ранена и находилась хрен знает где. Но понимание, что всё получилось, что артефакт всё-таки был разрушен и сработал так, как надо, придало бодрости.

Пронеслась ударная волна. Это почувствовалось во всём. В том, как куда-то понесло. В том, как стала лопаться живность… Будто взрывались придавленные ногтем букашки. Кожу окропили брызги мельчайших частичек. Чувство, сравнимое с обрушившимся ливнем из кислоты. Мерзкая жижа заструилась по коже, стала обтекать тело и заливаться в глаза.

Разобрать что-либо Мирта уже не могла. Всё превратилось в неразборчивую мешанину из боли, ударов и давки. Вместо воздуха в рот и ноздри забилась каша из вязкой массы. Жажда воздуха заставила хлебнуть этой жижи, от которой тело свело судорогой. А затем теснота стала такой, что девушку начало выдавливать. От невыносимых колебаний, от которых перемешались в кучу все органы, пробежался спазм, предвещавший последовавшее оглушение. А затем наступило помутнение.

Мирта попыталась разлепить слезящиеся глаза, хотя пока этого не выходило. Но теперь стало свободнее, и это можно было использовать, чтобы нормально вздохнуть. Однако, первое, что сделал организм — решил избавиться от всего инородного, что попало в него. Или немного больше…

Управлять собой пока что было совершенно невозможно. Мирта вляпалась в собственную блевоту и повалилась на землю.

Она лежала на земле. Землю трясло, но она дышала. А сейчас это было главным.

Естественно вопрос, как же получилось выжить, посетил её. Единственным предположением было то, что живая масса, сквозь которую её протащило, поглотила большую часть взрывной волны, которую вызвало разрушение артефакта. Срыв цветка. И, более того, было видно, что этот процесс ещё не останавливался.

Рядом, прямо из-под травы, выстрелил целый гейзер ошмётков из плоти. Пыль поднялась в воздух вместе с брызгами. Гром и грохот вернулись вместе со способностью слышать, и от этого стало так больно, что закружилась голова. А наверху творилось что-то невероятное!

Над разрушенными скелетами зданий возвышались странные яйцеобразные изваяния, сделанные из больших чешуек или чего-то очень на них похожего. Этот район полностью погряз в липком дерьме и выглядел так, будто его захватила стая пауков, наспех развесившая по улицам плевки чёрной паутины, которые при этом не создавали никакого узора.

Яйца были скорее именно созданы, нежели кем-то отложены. Причём человеческого прикосновения к этим сооружениям не чувствовалось. И сейчас чешуя, служившая стенками огромных обиталищ, вибрировала из последних сил.

Повсюду слышались шумы диких животных. И ни один из них не был похож на другой. Но ясно было одно: существа спасались, бежали, уносили ноги, или что там у них было вместо них. Даже поблизости пробежало что-то размером с человекоподобного мутанта, но то ли не заметило приходившую в себя девушку, то ли было совсем не до этого. И понятно, почему!

Стенки яиц начали трескаться. Чешуя отходить друг от друга, растягивая скрепляющие их органические ткани. Можно было подумать, что их скрепляло что-то вроде мышц, но сейчас эта стяжка испытала такое напряжение, что не выдержала и разорвалась.

Всё потемнело.

Эффект от взрывающихся яиц был такой, словно их расстреливали из крупнокалиберного оружия. Из-за размеров, поверхность разделялась неравномерно, и выплёскивающееся месиво струями разлетались во все стороны. Из-под земли били фонтаны кишок. Сверху грохнулся ливень вонючей плоти. Район превратился в филиал ада.

По всей видимости, удалось разнести не только матку, но и всю экосистему, которая была на ней завязана! Отец наставлял, что у природы нет злого умысла. Что нет таких животных, которые специально желают навредить человеку. Они делают это исходя из других побуждений, и именно это помогает им выжить. Точно также, как и человеку. Поэтому, по его мнению, радоваться здесь было бы нечему, ведь разрушалась выстроенная цепочка, целый мирок незнакомых человеку тварей.

Всё это было понятно. Но отрицать удовольствия от того, что вся эта гадость разваливалась прямо на глазах, не хотелось. Твари дохли, и их дом разрывало на части. Это было великолепно. Превосходно!!!

Мирта отскочила в сторону от брякнувшегося валуна. Брызги окатили её с ног до головы. Хорошо хоть не убило — обломок воткнулся в землю острым концом и так и остался торчать. Это была часть чешуи. Затем посыпался град из мелких крошек и ошмётков разорванных яиц, и не оставалось более ничего, кроме как вскочить и побежать куда глядят глаза.

Сквозь шквал падающей грязи разглядеть было ничего невозможно. Девушка выставила вперёд руки и бежала почти наощупь, но другого варианта сейчас не было.

Вдруг перед глазами что-то сверкнуло, будто кто-то повернул стекло, и по лицу пробежался солнечный зайчик. Вот только откуда ему было взяться в этой выгребной яме?

Девушку сшиб с ног вырвавшийся из-под земли столп измельчённого мяса. От этой мощи даже немного разъехалась земля. Мирта быстро встала и с удивлением обнаружила, как всё вокруг стало меняться. На неё всё ещё падали капли липкой дряни, но ливень дерьма постепенно превращался в моросящий дождь и затихал.

Дрожь в коленях поутихла и, кажется, землетрясение прекратилось. Потревоженные здания выдавили из себя оставшуюся пыль и вновь замерли. Как и всё вокруг.

Видимо, разрушительное действие артефакта наконец-то прекратилось. Наконец-то!

— Фууух! — Выдохнула девушка.

Взгляд ухватил кусок чистого неба.

Чистое небо… Мирта видела его несколько раз давно в детстве. Это событие было таким смутным, что откликнулось в сердце чем-то приятным и… Чуждым.

Присмотревшись, можно было увидеть, как в голубом небе что-то переливалось. Отсюда было сложно разобрать, что именно это было. Будто бы высоко в воздухе висело сотни титанических размеров зеркал, и они поворачивались то в одном направлении, то в другом. А вместе с ними и участки самого неба. Это завораживало. Это было