из них симптомы тянуть? – устало выдыхала Таня после очередного подобного визита.

– Тань, ты не понимаешь… У них любая проблема со здоровьем сразу переводит больного в низший ранг. Он стал слабее, а значит, может быть нагрузкой для стаи. Вороны не бросят, будут подкармливать своего, но для нестарой птицы это унизительно, – объяснила Шушана. – Я специально у Врана уточнила.

Тане оставалось только порадоваться, что Вран сумел найти в себе силы и улететь в неизведанные дали к «врагу» – Соколовскому.

За работой практически прошёл май, и наступил последний звонок в школе Врана.

– Ты обязан туда пойти! – Каруна прямо-таки потребовала этого у сына. – Я отпррравила тебе одного из наших с машиной и свёрррточком. Там крррасивая и достойная тебя одежда. Ты должен всем показать, какой стал Ррроман Черррнокрррылов! Отец перреслал тебе на карррточку деньги! Он велел, чтобы ты купил себе лучший смаррртфон! Наш самый удачный сын, наша горрдость должен быть прррекраснее всех!

Вран едва сумел выдавить что-то вроде «спасибо, но мне не нужно», а потом ещё битый час отбивался от звонков всевозможных родственниц.

– Устал! – пожаловался он Тане. – Ну зачем мне всё это? – он кивнул на «свёррточек», который занимал полкухни.

– Как зачем? Чтобы соответствовать ррродовой ррраздутой горррдыне! – провозгласил Терентий. – Кстати, в плечах-то тебе одёжка уже узковата… Натренировал плечи полётами! Так что снимай свою фуфайку и отдай мне – я на мягоньком спать люблю.

Вран только вздохнул – его любимая, подаренная Таней «фуфайка» была объектом постоянного котозахвата.

– Ничего она мне не тесновата! В самый раз! – буркнул он. – Вон на свёрточек ложись – мне не жалко!

Нет, на последний звонок костюм оттуда он всё-таки надел – понимал, что иначе Таня станет тратить свои деньги, чтобы ему что-то прилично-выходное купить.

«А вот деньги я иначе потрачу! Зачем мне новый смартфон, если Таня мне купила? Да, конечно, она не могла потратить такую сумму, как прислал отец, но он мне нравится и подходит! Так что я лучше ей что-нибудь куплю. Надо только подумать, что ей хочется!»

Как-то так вышло, что о самом последнем звонке Вран думал меньше всего, а ведь раньше окончание школы занимало его мысли…

В актовом зале его банально не узнали – в самом-то деле, как понять, что этот высокий, плечистый и, что уж там, очень симпатичный парень и есть тот самый мелкий и хилый Ромка? Не может же человек ТАК измениться за такой короткий срок!

Или… или же может?

– Молодой человек, а вы откуда? – деловито поинтересовалась классная руководительница Чернокрылова. – Вы заочник, так я бы вас помнила… Или на семейном обучении были? Но тогда вы и не должны сюда приходить!

– Наталья Борисовна, я как раз у вас учусь, ну, то есть учился. Вы меня не узнали? Я Роман Чернокрылов.

Математичка была сильной, как классная – хорошей, неоднократно выручала мелкого Ромку из конфликтов с одноклассниками, так что он с удовольствием представился.

Хороший учитель априори стрессоустойчив – иначе не выжить. Вот и Наталья Борисовна в обморок не падала, челюсть у пола не ловила, глазами не хлопала. Так… запнулась слегка, восстанавливая перехваченное от изумления дыхание.

– Ромочка! Прости, мой хороший! Я тебя действительно не узнала! Вот что досрочная сдача ЕГЭ делает с людьми! Перестал на тебя давить этот школьный груз, так ты прямо распрямился и в рост пошёл! – рассмеялась она, краем глаза увидев свой класс в полнейшем и лютом шоке.

Особенно её порадовало ошалевшее выражение лица первой красавицы, зазнайки и вредины Лизочки, которая несчастного Ромку от души презирала и пинала как только могла.

«Съела? – подумала Наталья Борисовна, которая таких «поджигательниц спокойствия» недолюбливала. Такая и девочек изводит, и мальчишек достаёт, тех, кто послабее, а кто сильнее – тех сталкивает лбами почём зря, просто ради развлечения и ощущения собственной власти над ними. – Ну, вот и постой, ресницами похлопай, смотри только не взлети, а то тебе аттестат не выдадут – птичкам он не нужен!»

Тут она была, конечно, в корне не права, но об этом так и не узнала, правда, от души насладилась тем, как Лизочка пытается привлечь внимание Чернокрылова.

– Да что он о себе возомнил? – закипала Лиза, на которую Рома вообще никакого внимания не обратил, а когда она сделала попытку взять его под руку, словно так и надо, равнодушно отцепил её коготки от своего рукава, так и не посмотрев на неё.

Глава 32.

Хозяйка

Через месяц и три дня с момента Таниного развода появился пропадавший где-то Соколовский, деловито выдал Татьяне договор займа со своей подписью и заявил:

– Вот ваше алиби для бывшего мужа. Сами потом подпишете. Я даже второй экземпляр делать не стал. С хозяйкой квартиры я договорился, сегодня едем покупать вам квартиру!

Таня была уверена, что что-то сорвётся – ну, разве так бывает, чтобы всё получилось сразу и как… как в сказке?

Оказалось, бывает.

Сделка была оформлена стремительно, без проволочек, без каких-то проблем и сложностей.

– А ваши вещи? Ну, в закрытой комнате? – спохватилась Таня, когда договор купли-продажи уже был подписан, деньги пересчитаны, переданы, пересчитаны ещё раз и роспись в их получении поставлена.

Девица, которая продавала квартиру, пока договор регистрировали, всё всматривалась в Соколовского, который нацепил чёрные очки и делал вид, что это вовсе не он.

– Вещи? Какие вещи? Аааа, то старьё, которое там в комнате? Да выкиньте его сами! Мне оно не надо!

– Тогда расписку напишите, – процедил Соколовский. – Что поручаете новому собственнику распорядиться имуществом, оставшимся в проданной квартире, по его усмотрению, иначе нанимайте грузчиков и освобождайте квартиру.

– Ой, нет-нет, у меня нет времени и желания этим заниматься! Как там написать?

Таня только плечами пожала.

– Не понимаю. Это же была её бабушка, причём любящая! – норушь немало рассказывала о прошлой хозяйке, и сейчас Тане стало отчаянно обидно за неё. Вот была бы у неё такая бабушка, которая любила, заботилась о ней, пекла пироги и оладушки, варила варенье и шила мягкие игрушки. А эта…

– А эта фифетка так просто взяла и выбросила всё из своей жизни. Ну да, понятно, может, много чего и не нужно, но чтобы не забрать фотографии, письма, какие-то памятные и любимые бабушкой вещи… Что ж ты как перекати-поле? Такое же лёгковесное и зависящее от ветра? Да, ему легко катиться, легко преодолевать расстояния, ни к чему не быть привязанным, только вот и в сор придорожный, не нужный никому, оно тоже превращается легко.

Впрочем, долго размышлять ей было некогда, договор был зарегистрирован, квартира отныне принадлежала ей, все вещи, которые в ней были, – тоже

Начальство официально поздравило её с этим событием и унеслось куда-то дальше, благо у него смартфон уже раскалился от многочисленных звонков:

– Вася, я уже выезжаю. Нет, я и туда успею, и туда тоже. Василий, верь в меня! – на ходу