Иногда ему приходилось выступать против стран-членов, утверждая, что свидетельств нарушений со стороны Ирана нет. Однажды у него случилась перепалка с израильским послом, обвинившим его в том, что он игнорирует знаки надвигающейся беды. Но он был убежден, что Иран что-то скрывает. И постепенно становилось все сложнее получать для команды допуски на сомнительные объекты. Ларс ходил к американцам и британцам, но так и не смог уговорить их надавить на Иран. Повторять ошибки Ирака они не хотели.

Израильтяне, саудовцы и прочие, по сути, только мешали. Они хотели использовать инспекции в целях шпионажа. Ларс поймал нескольких членов своей команды на том, что они пересылали закрытую информацию своим правительствам. Он знал, что иранцы подозревают команду в шпионаже, и этим, возможно, отчасти объяснялась их все большая враждебность по отношению к ней.

Джамиль приземлился в заснеженном Нью-Йорке. На следующий день Ларс радостно приветствовал его за обедом.

– Как там Сорайя? Ты, наверное, летишь к ней во Флориду?

– Да, я надеюсь. Но мне нужно кое-что рассказать тебе.

– Что-то не так? Вы все еще вместе?

– Да, да. Дело совсем не в этом, – сказал Джамиль. – Дело куда серьезнее. – Джамиль решил выложить все как на духу. – Я оказался замешан в ужасной истории. Я шпионил для саудовцев. На самом деле для саудовцев и израильтян.

Ларс чуть не выронил из рук свой стакан: «Что?» И тут же улыбнулся, как будто сама идея работы одновременно на столь странную парочку была довольно забавной.

– Как тебе это удалось? Это настоящее достижение.

Джамилю было не до смеха.

– Это начиналось как забава. Мне льстило, что меня завербовал саудовский принц. – Он остановился перевести дыхание. – Но последние несколько недель были адом. И в последний раз израильский агент рассказала мне, что они вступили в сговор с саудовцами и планируют атаку на иранцев. Она сказала, что это будет как Суэцкий кризис, только с неожиданным новым поворотом. У Израиля есть новый партнер – Саудовская Аравия. Она надеется, что Штаты позволят им расплатиться по счетам. Еще она намекнула, что Израилю стало известно, будто саудовцы стараются разработать ядерное оружие, но ему до этого нет дела.

Ларс пристально взглянул на него через стол.

– Похоже, ты веришь ей. У тебя есть доказательства?

– Флешки у меня нет.

– У нас были подозрения насчет того, что пытается делать Саудовская Аравия, возможно, при поддержке Пакистана. Но доказать мы ничего не можем. И разрешение на инспекцию нам никак не получить. Мне давно было интересно, что думает Израиль. Несколько лет назад они изо всех сил пытались убедить американцев ударить по Ирану и разрушить его ядерные объекты. Казалось, они сдались. Я не сделал должных выводов из очевидного. Что теперь – не знаю. Саудовцы, Израиль, да даже сами США не допустят инспекций или расследований ни в Саудовской Аравии, ни в Израиле. Будь у меня доказательства, тогда другое дело.

После обеда Ларс вернулся в свой офис на 38‑м этаже. Он глянул в окно на Ист-Ривер. Хорошо, что большинство сотрудников уже разъехались. Ему не придется изображать уверенность на лице. Он не сомневался: то, что нечаянно узнал Джамиль, – правда.

Как оказалось, все равно уже было слишком поздно пытаться остановить ход событий. Саудовцы ударили на Рождество. Израильтяне, которые изначально не планировали участвовать в атаке, на следующий день совершили авианалет на несколько иранских военных и гражданских объектов, на которых, как подозревали израильтяне, проводились разработки ядерной программы. Они узнали, что Ирану стало известно о тель-авивском сговоре, и решили, что теперь ничего не потеряют, даже если нанесут удар. Удары были разрушительными. По первым оценкам, количество жертв доходило до 40 тыс. Таков был результат воздействия ядовитых химических веществ. Это не считая ущерба, вызванного радиоактивными осадками, которые загрязнили важные водные ресурсы. Теперь миллионы иранцев будут более подвержены заболеванию раком костей, да и рост числа врожденных дефектов у младенцев обеспечен на многие десятилетия, если не сотни лет вперед{212}.

Пятый флот США был мобилизован, Израилю и Саудовской Аравии был выставлен ультиматум с требованием прекратить атаки, который обе страны проигнорировали. Руководство США собрало коалицию стран, чтобы оказать давление на агрессоров, но военные действия не прекратились. США начали вывод своих военно-морских сил, чтобы не оказаться втянутыми в перестрелку. Сторонники Израиля в Америке осудили администрацию за жесткую риторику в отношении Тель-Авива, но общественная поддержка интервенции полностью сошла на нет, стоило Ирану сообщить о своем решении применить ядерное оружие. Саудовцы считали, что защищены от подобных атак своей системой противоракетной обороны. Однако Ирану удалось накрыть ее ядерной ракетой – что доказало, что у него на самом деле была продвинутая ядерная программа, – к тому же защиту преодолело несколько обычных ракет. С отводом американских сил, помогавших поддерживать систему ПВО, Ирану стало проще пробивать защиту. Одна из ракет вывела из строя гигантскую станцию подготовки нефти Aramco в Абкаике, в результате чего цены на нефть взлетели до 400 долларов за баррель.

Израильская система ПВО по большей части защитила страну от иранских ракет, хотя «Хезболле» и «Хамасу» удалось совершить несколько разрушительных терактов в Хайфе и Тель-Авиве.

Перемирие установилось только через месяц. К тому моменту жертвы с обеих сторон исчислялись сотнями тысяч.

В следующие два года Ларс наблюдал, как его мир рушится у него на глазах. Америка фактически повернулась спиной к Ближнему Востоку и начала строить систему защиты на случай, если конфликт выйдет за пределы региона. Спасителями оказались Россия и Китай, причем именно Москва остановила огонь старым добрым способом: пригрозила нанести ракетный удар по любому, кто нарушит перемирие. Москва всегда считала, что США понятия не имеют, как использовать свою силу. Китай поддержал Россию, потому что зависел от ближневосточной нефти и все сильнее опасался последствий продолжающихся военных действий для своей экономики.

Но отступление США этим не ограничилось. По мнению многих американцев, самым разумным было укрепить оборону и стать по-настоящему независимыми. Да, торговля может продолжаться и внутри НАФТА, и с некоторыми странами Азии. Но с мусульманским миром – увольте. Трансатлантические связи пострадали, потому что американцы опасались террористической угрозы со стороны враждебно настроенных европейских мусульман. Ларсу пришлось побороться, чтобы получить визы для своих рожденных в Ираке детей.

Некоторые американцы выступали с протестом против недостаточной поддержки Израиля, но общественное мнение винило Израиль в начале этой войны. Администрация опубликовала документы, подтверждающие, что Вашингтон умолял Израиль прекратить боевые действия. Картины массовой гибели иранского мирного населения вместе с ядерным загрязнением воды, произошедшим из-за первых ударов Израиля и Саудовской Аравии, существенно уменьшили общественную поддержку Израиля. Многие израильтяне возражали, что США вынудили их пойти в наступление. Вашингтон игнорировал свидетельства того, что Иран заново запустил свою ядерную программу. Многие талантливые специалисты уехали из страны в поисках более интересных возможностей и из-за нестабильной ситуации. Процент работающего населения начал падать. Попытки интегрировать два наиболее быстро растущих сообщества Израиля – арабов и ультраортодоксальных евреев – ни к чему не приводили; экономика пошла на спад. Израиль оказался перед выбором: либо наблюдать, как регион постепенно подпадает под влияние Ирана, либо попытаться давить на США в надежде, что Вашингтон вернется в игру и снова займется урегулированием отношений на Ближнем Востоке.