Эта мысль укрепила ее решимость. Она выведет из строя корабли и спасется бегством. А когда она выздоровеет, то вернется и уничтожит не только их самих, но и то зловредное гнездо, откуда они родом. Она слышала их разговоры и опознала слова из воспоминаний своих предков.

«Я знаю, где вы плодитесь, – подумала она в их адрес. – Я и мое потомство падем на вашу землю и не оставим целым ни одно из ваших гнезд. Мы будем пировать на вашем скоте и ваших детях и отравим ваши водопои падалью. Вы будете уничтожены – и память о ваших обычаях развеется».

Она была уже так близко, что до нее доносились их приглушенные голоса и идиотский смех. «Веселитесь в последний раз!» – мысленно сказала она им.

Ее путь будет лежать между двумя стоящими на якоре судами на такой глубине, чтобы вода скрывала ее, но при этом ее когти по-прежнему впивались в речное дно. Она чуть согнула лапы, пригнувшись так, чтобы над водой оставались только ее глаза и ноздри, и начала подкрадываться.

* * *

Ковыляя рядом, лорд Дарген дохнул на Геста винным перегаром. Он схватил Геста за плечо и навалился на него, выругав своего слугу, когда его заплетающиеся ноги запнулись о фальшборт.

– Стой. Стой! – внезапно приказал он Гесту. – Надо отлить. Стой и смотри, удачненский торговец: вот какое оружие есть у калсидийца!

Гест понял, что его господин действительно очень пьян.

Продолжая сжимать плечо Геста, он ковылял вдоль борта, заставляя своего сопровождающего поневоле двигаться вместе с ним. Гест с отвращением отстранился, когда Дарген принялся сыпать похабными замечаниями насчет желания, которое он якобы внушает Гесту, и ехидно прохаживаться насчет малых размеров его члена. Ночь была отнюдь не тиха. Какие-то животные перекликались в ближайшем лесу, а призрачные отблески светящегося мха, свисающего со стволов, превращали деревья в безумные привидения. Желтый свет фонаря, падавший из иллюминаторов, уходил от корабля длинными полосами света на речной поверхности. Краем глаза Гест заметил какую-то рябь на воде. Он присмотрелся, пытаясь понять, что могло нарушить слабое течение между корпусами двух судов. Огромный сверкающий глаз воззрился на него – и быстро был прикрыт веком.

– Драконица! – заорал Гест. – Она прямо рядом с нами! Дракон в реке!

– Идиот! – обругал его Дарген. – Что тебя напугало? Речная свинья? Плывущее бревно? – Лорд Дарген проковылял к Гесту и посмотрел вниз. – Там ничего нет! Только вода – и фантазия труса! – Он схватил Геста за запястье и с неожиданной силой притянул ближе. – Посмотри вниз, удачненский трус! Что ты видишь? Одну только черную воду! Сейчас сброшу тебя туда, чтобы ты сам в этом убедился!

Свободной рукой он сгреб Геста за шиворот и заставил наклониться, перегибая через борт. Гест невнятно заорал, но даже в пьяном виде калсидиец обладал огромной силой. И что еще хуже, прямо напротив Геста сверкающий синий глаз уставился на него из глубины. Остальная часть твари была невидимой, скрытая черной водой, но он прекрасно знал, что на него с ненавистью взирает именно драконица. Взирает – и ждет.

– Вон она! Сами посмотрите, вон там! Видите: глаз! Посмотрите!

Его голос становился все пронзительнее, превращаясь в женский визг.

Калсидиец захохотал пьяно и утробно.

– Отправляешься за борт, удачненец!

Корабль вдруг резко лег на борт. Скрежет крошащегося дерева смешался с резкими криками сидевших на камбузе и отчаянными воплями заложников, запертых в трюме. Гест вцепился в перекладину, испуская нечленораздельный вопль.

Калсидиец отшатнулся от него с криком:

– К оружию! Дракон нас атакует. Убейте ее, убейте немедленно!

Корабль снова накренился – и калсидийца швырнуло на фальшборт. Несколько мгновений он цеплялся за него – и Гест уже посмел надеяться, что увидит, как хозяин летит в воду. Однако следующий удар дракона отбросил корабль на другую сторону, и лорд Дарген врезался в рубку.

– Нападение! – взревел он.

Ярость и страх резко протрезвили его.

Дверь камбуза распахнулась – и вооруженные люди выскочили на палубу.

* * *

– И почему бы всему городу не освещаться! – посетовал Рапскаль.

В душе Тимара была согласна с его словами, хоть и понимала, что это невозможно. Даже магический город имеет свои ограничения. Только некоторые из полос металла реагировали на изменения солнечного освещения. Как именно это было устроено, по-прежнему оставалось тайной, но теперь она узнавала магические творения Старших с первого взгляда. И в этой части города их, похоже, сознательно старались не использовать. Она почти поняла, почему именно. Она отстранилась от неуловимого воспоминания. Статуи на ближайших площадях были просто безмолвными и неподвижными статуями. Они были из любовно обработанного камня, но в них не блестели серебряные нити памяти.

Хранители собрались на колодезной площади и расчищали завалы. Элис тоже пришла – и впервые за много дней при ней была папка с бумагой и карандашами. Лефтрин привез новые запасы пишущих материалов. Она перелезла через груду изломанных бревен и быстро скопировала надпись с одного из них. Дерево на удивление хорошо сохранилось. Тимара услышала, как Элис высказывает Лефтрину свое предположение, что это связано с толстым слоем блестящей краски, которая покрывала бревна. Лефтрин неохотно согласился, хоть и высказал недовольство, что его команда оказалась здесь, вместо того чтобы приложить свои силы к укреплению причала для «Смоляного».

Тимара распрямила ноющую спину и попыталась посмотреть на эту площадь глазами Элис. Было непросто мысленно восстановить ее. Когда-то колодец защищал изящный и богато украшенный навес из резного дерева, установленный на прочных деревянных колоннах. Крыша имела форму пирамиды и была выкрашена зеленой, золотой и синей краской. Она обрушилась от времени, а может, была специально сломана. Карсон подметил, что некоторые бревна раздроблены, тогда как другие подгнили. Среди бревен запутались цепи и блоки – останки ворота, которым когда-то из глубины подни-мали огромное ведро. Карсон велел хранителям оттаскивать металлические детали в сторону и сохранять все найденные предметы.

– Возможно, нам удастся заново собрать хотя бы часть механизма, – сказал он.

Лефтрин посмотрел на груду обрывков цепи и тихо присвистнул.

– Неужели колодец мог быть настолько глубоким?

На его вопрос ответил Меркор:

– Со временем уровень Серебра понижался. Он действительно был таким глубоким.

Драконы собрались в круг, наблюдая за работой храни-телей и с надеждой переминаясь с лапы на лапу. Они по-являлись и исчезали, когда голод заставлял их охотиться, наедаться и спать, но они неизменно возвращались на площадь, как только вечер начинал уступать место ночи, не – уходя в горячие купальни или к песчаным лежбищам. Тимара отметила про себя, что драконы впервые за последние недели проводят со своими Старшими настолько много вре-мени.