– Гаврилу ко мне, – нажал кнопку вызова Светловолосый.

Мужичок бесшумной тенью просочился в кабинет, будто только и ждал вызова шефа в приемной.

– Ты за нашей королевой некоронованной наружку установи, – приказал Светловолосый, – что-то сентиментальная она стала в последнее время.

Гаврила послушно кивнул головой.

– Как там наш особнячок номер два? Готов к приему гостей?

– Все путем, – растянул губы в улыбке Гаврила. – Наш человечек говорит, что подготовка к захвату идет полным ходом. Предположительно планируют штурм через два дня.

– Как все сходится, – нахмурил брови Светловолосый.

– Что-то не так? – напрягся Гаврила.

– Да нет, это я о своем. А как новенький поживает? – Светловолосый вспомнил намек Алены.

– Пашет как проклятый. Парень жадным оказался. Все о деньгах твердит. Правда ли, что ему столько платить будут.

– Ну так выдай аванс. Пусть не сомневается. И еще. Нехорошо как-то, когда у нас на такую важную работу нет на замену подходящего человечка. Ты бы поискал кого.

– А этого паренька тю-тю? – понял намек Гаврила.

– Сначала найди другого и проверь его получше. Понял?

– Как не понять, не дурак, – Гаврила бесшумно выскользнул из кабинета.

Светловолосый нажал кнопку быстрого вызова на сотовом.

– Папочка! Как здорово, что ты позвонил! – зазвенел родной голосок. – Я сегодня согласилась участвовать в олимпиаде по русскому. Сначала учительница сказала: она в тот же день, что и олимпиада по французскому. Но потом выяснилось, что дату перенесли. Правда, удачно?!

– Правда, доченька, – Светловолосый слушал веселое щебетание дочери, и ему становилось легче. Он все делает правильно. Он отец, и его задача – защищать.

Егор лежал на кровати, слушая размеренное дыхание голема. Он заметил, как прогнулась под ним кровать. Этот человек был гораздо тяжелее и сильнее него. Более того, он оказался закаленным в боях воином. Пусть и проигравшим последнюю битву. Но у каждого какая-то битва будет последней. Обрести такого помощника было большой удачей. И все-таки Егор до сих пор не знал, с чего начинать. Он осторожно спустил ноги с кровати и, подойдя к окну, достал блокнот в красной обложке. Лунный свет заливал комнату. Светло. Скоро полнолуние. Егор положил блокнот на подоконник. Он как живой зашевелил страницами и, полистав до нужной, успокоился, как бабочка, расправившая крылья после длинного полета.

«Милый мой мальчик, – прочитал Егор, – если ты сейчас читаешь эти слова, значит, ты на моей стороне, на стороне бабушки и своего рода. Запомни, главное, чтобы наши знания не попали в руки к существу, которое называет себя твоим отцом. Запомни: твой отец погиб. Он погиб в тот момент, когда нашел в болоте заброшенное капище. Жаль, я узнала об этом слишком поздно. Сначала я растила тебя сама. А потом, поверив в собственные силы, решила, что смогу избавить твоего отца от полученного проклятия. Тем более что выглядел он таким же, как и раньше. Я взяла тебя, поступив наперекор родне. Сбежала в город. Не суди строго. Меня можно понять. Я была влюблена. Нет, не была. Я до сих пор люблю его. Я поняла, что переоценила свои силы, когда, проснувшись ночью в полнолуние, обнаружила Сергея с занесенным над твоей кроваткой кинжалом. Он опоил меня сонным зельем. Меня разбудила только любовь к тебе, сыночек. В сердцах я наложила на него проклятие. Пожелала потерять руки, посмевшие подняться на родную кровь. Я сбежала и спрятала тебя. Но не смогла уйти совсем. Я всегда была рядом с ним, постоянно ища способ вернуть к жизни того человека, которого когда-то знала. Но потерпела поражение. Впрочем, что я говорю. Если ты читаешь это, а я уверена, что пишу не зря, значит, я победила. Извини, что ничего не говорила тебе раньше. Я не знала, какой путь ты выберешь…» Дальше шло что-то неразборчивое.

Лист блокнота задрожал и перевернулся. Почерк матери снова стал четким.

«Мало времени. Следующая атака скоро. Помни, он хочет забрать твою силу, а потому пойдет на все. Помни, ты наиболее уязвим в полнолуние. Это его время. Помни, ты всегда можешь отступить. Сохранить жизнь и собраться с силами не стыдно. Пользуясь моей книгой, просто задавай вопрос… Люблю. Очень люблю тебя. И не забудь отпустить голема, когда добьешься своего. Он ведь с тобой? Скажи ему, что…» Здесь запись обрывалась.

Буквы поплыли у Егора перед глазами. Что-то теплое потекло по щеке, спустилось на подбородок. Слеза, задрожав, упала на лист блокнота. Теперь буквы поплыли по-настоящему, растекаясь чернилами.

– Там есть что-то обо мне? Ты можешь прочитать? – На плечо Егору легла тяжелая ладонь. Лишь сейчас Егор обратил внимание на то, что у голема холодные руки.

– Ты тихо ходишь. Я не услышал, – Егор вытер слезы.

– Я воин, – ответил голем.

Егор вслух произнес последние слова матери.

– Как ты думаешь, что она хотела сказать? – спросил голем осипшим голосом.

– Не знаю, – ответил Егор – Похоже, ты ей понравился. – Ему показалось или у его двойника изменилось выражение лица? Егор не успел понять, голем быстро отвернулся от окна, пряча лицо в тень.

– Нам надо его остановить, и мы обязательно это сделаем, – теперь Егор положил руку на плечо союзника.

– Мы остановим его, – эхом ответил голем и повернулся к Егору.

Призрачный свет луны осветил лицо двойника. Егор посмотрел на свое отражение и улыбнулся – не хотел бы он иметь такого противника. Держись, папочка.

– Раз мы все равно не спим, самое время обсудить план действий на завтра, – сказал он. Выкладывай, что знаешь?

Голем не спеша открыл ящик шкафа и достал оттуда кусок мела. Он скинул посуду с большого деревянного стола и начал на нем чертить.

– Это план квартала. Здесь дом. В нем живет твой отец. Один вход в дом с улицы. Он центральный. Там – охрана. Еще два входа спрятаны. Один наглухо заколочен. Другим пользуется только отец. Они здесь, – голем ткнул пальцем в рисунок. – Тут везде охрана, – расставлял он крестики на рисунке. – В этой части дома производство. Что-то с травами: все время вонь идет. Через канализацию пройти нельзя. Все перегорожено решетками. То есть обычному человеку нельзя. Но я решетки, если надо, поломаю, – он выразительно посмотрел на Егора.

Егор задумчиво посмотрел на план:

– Не дом, а крепость какая-то.

– Точно, – кивнул голем. Он явно был в своей стихии. – Но лучшие крепости сдаются, когда открывают ворота изнутри. Он ведь пригласил тебя? Ждет, что ты перейдешь на его сторону. Надеется купить.

– Купить, а затем убить, – произнес Егор, вспоминая запись матери. – Допустим, я приду к нему. Он мне поверит. Я узнаю, где мои друзья. Что дальше? Как я передам информацию тебе? Я не телепат. Да и ты тоже.

– Кто такой телепат? – серьезно спросил голем.

– Человек, умеющий передавать мысли на расстоянии, – пояснил Егор.