Провожу языком по сладким складочкам, моя девочка истекает, запах возбуждения витает в комнате. Малышка в предвкушении извивается подо мной.

— Глеб, пожалуйста, не могу терпеть. — сам не хочу долго мучать ее, ввожу два пальца, хватает пару толчков, и моя девочка кончает.

Встаю на колени, Мира подо мной, глаза в глаза, зажимаю член в кулак, провожу вперед-назад и кончаю на такие любимые сиськи. Капля спермы попала на истерзанные мною губки, она не растерялась, вытащила острый язычок из домика и прошлась по нижней губе и слизала мое семя, довольно причмокивая. Остальную спермы размазываю по груди и животу, маниакально водя ладонями по податливому телу, хочу, чтобы она вся пропахла мной, теперь каждый будет знать, что эта самочка моя.

К сожалению, нам пора возвращаться в город, небольшие наши пожитки, привезённые с собой собраны. Мне не хочется выходить с этой комнаты, где ночью зародились две новые жизни.

За этой дверью нас ожидают проблемы, которые нужно решать, ожидает мой отец, которому я собираюсь бросить вызов, ожидают ответы на мучившие нас так вопросы, и могу сказать, что они нам не очень понравятся. Нужно закончить со всем дерьмом, чтобы я мог наслаждаться жизнью с друзьями и любимой девушкой и ждать появления на свет наших детей. Я должен вернуть мир и спокойствие близким людям и моей стае. Отец изжил свое, в нем осталась только злость и чернота, он продал свою душу и сам себя погубил, такому волку не место во главе стаи.

— Сегодня остаешься у меня и вообще я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

— А ты не сильно торопишься? — тороплюсь? Ха, малышка, ты беременна, поздно пить боржоми.

— Я уверен в своих чувствах, а ты нет?

— Конечно уверена! Любимый мой, — Мира обнимет меня и чмокает в губы, и я готов разрыдаться от счастья как девчонка, — самый лучший в мире парень, — чмок.

— Муж. По волчьим законам ты уже моя жена. — жена. Я так не хотел жену. Раньше. А теперь молиться на нее готов.

— Мне еще тяжело с этим свыкнуться, муж-ж! — запрыгивает на меня как обезьянка и валит на кровать, проводит ноготком по голой груди к паху, а там дружок уже по стойке смирно. — Мы же можем заехать ко мне, чтобы я взяла некоторые вещи и конспекты?

Опускается и целует мою грудь, ведет языком дорожку от соска по шее к уху, прикусывает.

— Ты ведешь не честную игру, — мой голос охрип от возбуждения, с ней я всегда готов, — на это уйдет так много времени, а я уже хочу оказаться у нас дома в нашей кровати и трахать тебя пока твой голос не охрипнет от стонов.

— Какой же у тебя грязный рот, — опускает руку на мой член и, если сделает хоть одно движение, я кончу, — и мне это нравится. Так мы заедем?

— Да! Ведьма. — она проводит еще несколько раз рукой, и я кончаю в штаны. Опять в душ.

— Спасибо любимый! — моя жена подпрыгнула, крепко обняла и расцеловала в губы и щеки. И я понял, что она будет вить из меня веревки, а я буду не против.

— Через несколько дней ежегодный праздник, съедутся большинство альф других стай и мне нужно быть там. В этот день можно вызвать любого оборотня на честный поединок, повод может быть любой.

— И как это касается тебя?

— Я собираюсь вызвать альфу на поединок, чтобы убить и занять его мест, на глазах у всех. При стае он не сможет ничего сделать, и он обязан присутствовать там. Он не сможет прикрываться своими цепными псами.

— Ты собираешься убить собственного отца? Подожди, так он тоже может убить тебя! Ты рехнулся? Опять хочешь бросить меня? Оставить одну?

— Родная, он не сможет победить, я уже давно сильнее и ловчее, у меня есть ты, оборотни в паре становятся в разы сильнее. Я не брошу тебя, никогда, слышишь? Он не даст нам спокойной жизни, ты, Лиза и другие будут постоянно в опасности. Я не могу этого допустить. Я узнавал информацию, которую оказалась не так легко добыть, и я ждал именно этого дня. Я должен с этим покончить. Ты понимаешь?

— Да, — тихо-тихо.

— Не слышу!

— Слышу! — крикнула в лицо. — И все ты слышишь блохастый, я просто не хочу тебя потерять. — развернулась и пошла на выход.

— Не потеряешь.

— Зачем надо было напрягать парней и охрану?

— Затем, что у меня нехорошее предчувствие и нужно было не идти у тебя на поводу. — я злюсь на себя, что не настоял на своем.

— Любимый, не злись, можешь потом наказать меня, — смотрю на нее, а эта чертовка облизывает губки своим острым язычком. Член в штанах сразу начал оживать и уже больно упирается в ремень, ему мало места в брюках, он рвётся наружу.

— Накажу по всей строгости, не сомневайся!

Через минуту происходит, то, к чему я не был готов, не думал, что он будет нападать в центре, где кругом люди. Но ведь интуиция вопила об опасности, нужно было прислушаться, с малышкой совсем теряю голову.

На перекрестке в нас врезается черный рэнджик, намеренно. Отец. Он следил за нами, не поверил в конец между нами. Выворачиваю руль влево и благодаря этому внедорожник наполовину попадает в заднюю дверь. А не полностью в Миру. Стекло с ее стороны, от удара с треском разлетается на мелкие осколки и врезаются в нежную кожу моей пары, в салоне моментально повисает запах железа.

Я отвлекаюсь на малышку, чтобы посмотреть в каком она состоянии и пропускаю, как уже другой внедорожник таранит нас с моей стороны, машину заносит, и мы кувырком пролетаем пару метров, нас сносит на обочину со стороны парка, где дальше начинается искусственно высаженный лес парка. Машина перевернута и смята, со мной все хорошо, чего не скажешь о Мире. У нее из головы течет кровь, она без сознания.

Я быстро, но не без труда выбираюсь и оббегаю машину, чтобы помочь моей девочке выбраться, но меня опережают и ее достает… Отец Ромы. Бета Альфы.

И да, от этого я теряюсь, меня охватывает ступор, я вообще не понимаю, что происходит.

— Прости. — его голос полон отчаяния, боли и ненависти