– И что стало с пленниками?

– Для них по приказу Бога построили отдельный охраняемый лагерь. Веффрн сказал мне, что сейчас там живет около трехсот пленников, включая детей возраста меньше десяти лет.

– Детей?!

– Ну да. В войсках СШЕ есть и женщины, как вы знаете, в основном медицинские и технические специалисты. Немного, правда, но как раз именно они, парализованные страхом и паникой, не оказали сопротивления и потому не были убиты.

– Так, а зачем твоим краснокожим друзьям пленники? – полюбопытствовал Петруха.

– Вначале они и сами не знали, почему Бог так решил. Потом поняли: пленники – это в основном обученные специалисты. Когда я уходил, они строили для Семьи водяную мельницу и дома, учили их детей. Хотя, может статься, у Бога на них есть и другие планы. Он мыслит категориями десятилетий, а не сегодняшним-завтрашним днем.

– Наверное, ты был солдатом до потери памяти? – спросила Ольга.

– Видимо, да. Иначе нельзя объяснить мои навыки и знания.

Слепнев переглянулся с Латышевским, затем спросил:

– А какова тогда ситуация сейчас? Почему СШЕ воюет с Семьей?

– Со слов пленников, с которыми я говорил девять лет назад, это произошло потому, что Соединенные Штаты придерживаются политики уничтожения всего, имеющего отношение к вирусу «химеры». Со степняками у них вышла заминка – ведь люди как люди, по крайней мере внешне. А люди Семьи на них совсем непохожи, вот им и попытались устроить геноцид. Просто за то, что они не такие. А сейчас все идет к тому, что СШЕ пытаются в третий раз завладеть здешней территорией. Теперь у них есть вертолеты, а с ними бороться уже куда труднее. Около двух месяцев назад тут были небольшие разведывательные отряды, но Семья прогнала или уничтожила их. И в данный момент планирует упреждающий удар по основным силам экспедиционного корпуса.

– А кто такой Бог? Совпадение имен очень странное, я бы сказал…

– Нет никакого совпадения. Бог есть Бог. Его воля не обсуждается, а мудрость не подвергается сомнению. Конечно, он не дух бесплотный. Веффрн сообщил мне, что Бог болеет уже год с чем-то. Он очень стар…

– Но ведь ты же видел его? – спросил Сергей.

– Конечно. И говорил с ним. Он похож на остальных, но поменьше. И без когтей.

Пустынник выглянул в окно:

– Скоро стемнеет. Давайте собираться в путь.

– Последний вопрос, – сказала Ольга. – Как ты узнал про лабораторию?

Сталкер пожал плечами:

– Некоторое время я ночевал в метеостанции посреди степи. Там в подвале стальная дверь. А больше ничего похожего на замаскированное сооружение нету – голая степь, я ее на километры вокруг исследовал. И только на восток от той станции уже поселения Семьи и заброшенные города и деревни. Так что когда речь зашла о секретной лаборатории, первое, о чем я подумал, – о двери в подвале. Я тогда так и не смог ее открыть.

– Ладно, все это, конечно, занимательно, – сказал Макс, – но нам сейчас не до истории, самим бы в нее не влипнуть. Я так понимаю, краснокожие готовятся к войне с экспедиционным корпусом, и мы того и гляди попадем меж двух огней.

– Так и есть. Но войска СШЕ не рискнут передвигаться или как-то иначе действовать ночью, так что у нас все шансы добраться до цели затемно.

Однако осуществить намеченный план не удалось: буквально через десять минут после того, как отряд покинул свое убежище и миновал поле боя, усеянное трупами алчущих, Пустынник уставился в небо и прислушался.

– В чем…

– Назад! – скомандовал сталкер. – Надвигается пылевая буря! Нам необходимо укрытие, лучше всего в подвале!

И они побежали обратно. Угрожающее мутное облако, от которого луна потеряла былой блеск, действовало ничуть не хуже допинга.

– Вот черт, Артур, стоило бы тебе вспомнить о бурях раньше, и мы взяли бы респираторы и очки, – с досадой выдохнул Макс, – и не теряли бы драгоценное время. У нас был такой шанс добраться до…

Пустынник, не оборачиваясь, зловеще сообщил:

– Я не уверен, что эти бури опасны именно пылью. Когда видимость всего два метра – ты легкая добыча для тех, кто охотится без помощи зрения. Я не помню, что же это за опасность, – но все бури я пережидал в подвале метеостанции, опасаясь выйти наружу.

Укрыться решили в подвале первого попавшегося дома на самой окраине города. Дверь в подъезд оказалась насквозь прогнившей, зато подвальная – корявая, толстая и прочная. Макс толкнул ее, но не тут-то было.

– Черт, заперта! Только я не вижу замочной скважины…

– Видишь скобы? Она запиралась на висячий замок.

– Давайте я попробую, – вызвалась Ольга, – у меня есть некоторая практика отпирания дверей.

«…в чужих жилищах», – мрачно подумал Макс, но ничего вслух не сказал.

Девушка быстро осмотрела дверь:

– Здесь и правда нет запирающего приспособления. Дверь заперта изнутри. Артур, дай свой нож, пожалуйста, мой слишком короткий.

Сталкер молча протянул клинок рукояткой вперед. Ольга просунула лезвие в щель между дверью и косяком у самого пола и начала передвигать вверх, нащупывая засов или другую задвижку.

– Не понял, – сказал Игорь. – Как – изнутри? Я сталкерил года четыре, обшарил за это время не меньше тысячи подвалов и никогда не видел ни одного с двумя входами. Подвал просто невозможно закрыть изнутри!

– Можно, – мрачно отозвался Макс, – при условии, что ты сам останешься там.

– Значит, там есть кто-то живой, – ухватил мысль охранник. – Ну-ка, Семен Борисович, отойдите от двери в сторонку – не ровен час, пальнут.

– Я думаю, там был кто-то живой. – Пустынник сделал удаление на слове «был». – Лет примерно восемьдесят восемь назад.

– Засова нет, – сообщила Ольга, – его и правда нет смысла делать в подвале. Значит, дверь подперта.

Она вернула нож сталкеру и принялась постукивать костяшками в разных местах двери.

– Что ты делаешь? – удивился Петруха. – Нам валить надо, другой подвал искать!

– Не дрейфь, очкарик, – насмешливо отозвалась Рысь, – я знаю, что делаю. Лучше приставь-ка пулемет вот сюда и сделай одиночный выстрел.

– А-а, – догадался тот, – ты постукиванием определила, где именно прислонен подпирающий предмет!

Он прицелился в указанное место и нажал на спуск. Грохот выстрела эхом прокатился вверх, до самого последнего этажа, и умолк. Ольга толкнула дверь:

– Добро пожаловать в склеп.

За дверью на ступеньках лежал толстый деревянный брус с расщепленным пулей концом. Пустынник посветил внутрь фонарем, затем стал спускаться.

– Чисто, – сообщил он.

Отряд укрылся в подвале, и Михаил снова подпер дверь брусом.