Соня каждый год в день рождения и в день смерти ходила на Сашину могилу, ведь это был отец её ребенка и первая большая любовь…

Через год Соня перешла на дневное отделение. Родители помогали ей в воспитании Артёмки. Жизнь постепенно входила в привычную колею. Но обида, досада, боль, которые ей пришлось пережить, ещё долго оставались в душе. Казалась такой нелепой Сашина смерть. Он был талантливый, мог бы стать известным музыкантом или врачом, как того хотели его родители. Как удивительно устроена жизнь! Почему дети часто повторяют судьбу своих родителей? Татьяна рассказывала Соне об Ольге. О её удивительной судьбе. О том, как она воспитывала своего брата, рано оставшегося без родителей. И теперь вот Артёмка растет без отца. Мальчик с самого раннего детства стал называть Вадима папой.

Вадим стал часто болеть. Фронтовые раны давали о себе знать. Он вышел на пенсию и теперь с удовольствием занимался хозяйством: ходил в магазин, готовил обеды и ужины, охотно гулял с внуком. Татьяна много работала. Зарплаты и пенсии в то время были небольшие. Соня получала совсем мизерную стипендию, всего двадцать восемь рублей, но никогда не просила у родителей денег на свои личные нужды, наоборот, старалась что-то купить в дом.

Татьяна преподавала в Гнесинском училище. Той весной 1965 года один из её одаренных учеников участвовал в детском конкурсе музыкантов-исполнителей. Конкурс проходил в Кимрах – небольшом городе на Волге. Кимры находятся недалеко от Москвы. Город известен своей обувной фабрикой. Там ещё при Петре I шили сапоги для армии. Родители мальчика не смогли поехать с сыном, и Татьяна Борисовна поехала с ним. Конкурс проходил в здании театра. Сам городок небольшой, похожий на множество таких же провинциальных городков, что расположены на Волге. Но театр в нём был просто удивительный: архитектура и внутренняя отделка не уступали столичным зданиям.

Конкурс назывался «Молодые таланты России». Сюда съехались исполнители из небольших городов Поволжья и крупных столичных школ. Татьяне сначала казалось, что вряд ли дети из обычной музыкальной школы где-нибудь в глубинке могут соперничать со столичными «акулами», но первый же тур показал, что она ошибалась. Пока в конкурсе лидировал Татьянин ученик – Витя Соколов. Этот мальчик был из простой рабочей семьи, где никто и никогда не интересовался музыкой. Родители его работали на заводе и сначала никак не могли понять, откуда у мальчика такая блажь – музыка. Но Витя обладал удивительными музыкальными данными: у него был абсолютный слух и очень неплохой голос. В свои четырнадцать лет он уже окончил музыкальную школу и теперь учился на первом курсе в Гнесинке. Его трудоспособность и усидчивость просто поражали и Татьяну и его родителей. Мальчик сам пробовал сочинять музыку. В его исполнительском репертуаре были и П. И. Чайковский, и С. Рахманинов, и А. Скрябин. На конкурсе дети исполняли П. И. Чайковского. Татьяна очень волновалась за Витю, его победа в первом туре была бесспорной, но предстояло ещё два тура.

Вечером в театре шёл обычный спектакль. В тот день играли классику, давали чеховскую «Чайку». Татьяна думала, идти или не идти, но деваться было некуда, просто гулять вечером по городу ей не хотелось, и она пошла в театр. После первого действия Татьяна поняла, что труппа необыкновенно талантлива. Играли настолько одухотворенно и слаженно, что казалось, все актеры даже дышат в унисон. Татьяна, как профессиональная актриса, видела и промахи, незаметные обычному зрителю, но сам спектакль настолько восхитил, что она с замиранием сердца следила за игрой. В антракте она долго бродила по фойе, где висели фотографии актеров. С одной из них на Татьяну смотрело удивительно знакомое лицо. Она быстро прочитала фамилию и остановилась от удивления – подпись под фотографией гласила: Наталья Покровская, заслуженная артистка РСФСР. Татьяна не верила своим глазам! Неужели вот так легко и просто она отыскала первую жену своего брата Сергея?! На фотографии ей было лет сорок, хотя сейчас должно было быть никак не меньше шестидесяти. Татьяна купила программку, там напротив Аркадьиной стояла знакомая ей фамилия – Н. Покровская. Теперь Татьяна поняла, почему все первое действие ей казалось, что этот голос ей знаком, но Наталья была в гриме, её трудно было узнать. Но голос, голос! Он почти не меняется у женщин в течение всей жизни. Татьяне не могло и в голову прийти, что Наталья может оказаться здесь, в маленьком, заброшенном городке. Ей казалось, что она должна была бы играть где-нибудь на крупных столичных подмостках.

Татьяна хотела пройти за кулисы, но строгая дежурная ей не разрешила. Сказала, что актеры сейчас гримируются, и если так необходимо, то она пропустит Татьяну после окончания спектакля. Татьяна смотрела на Наталью, она уже не следила за ходом пьесы и почти ничего не видела, слезы душили. Соседи по ряду решили, что её так растрогала пьеса, и Татьяна, не дожидаясь окончания спектакля, тихо прошла между кресел и вышла из зала. Она сидела в фойе, смотрела на фотографию Наташи, и вся её жизнь, словно в кино, вновь промелькнула перед ней. Вспомнились гастроли в Ялте, где встретились Сергей и Наталья. Их бурный роман, женитьба, совместная жизнь. Она вспоминала Москву начала 30-х годов и как апофеоз всей жизни – арест матери, Натальи и ее, Татьяны.

Спектакль закончился. Зрители долго не отпускали актеров. Татьяна уже стояла около дежурной. Они долго шли по коридору. Татьяна вдыхала давно забытый запах «закулисья». На одной из дверей висела табличка «Н. Покровская». Татьяна постучала. «Войдите!» – раздался усталый голос. Татьяна стояла в дверях, не говоря ни слова. Ей хотелось, чтобы Наталья сама узнала её. «Вы по какому вопросу, простите, а то я очень устала сегодня», – довольно нелюбезно спросила Наталья. Татьяна подошла ближе, и тут Наталья поднялась с кресла, обняла её и заплакала: «Таня, неужели это ты? Живая и невредимая?» Теперь была очередь плакать Наталье. Она быстро переоделась, сняла грим и пригласила Татьяну к ней домой.

Наталья извинилась за беспорядок, она не была готова к приходу гостей, но что-нибудь сейчас сообразит. Они подошли к небольшому деревянному домику в три окошка. Перед ним был небольшой палисадник с клумбой из анютиных глазок. Вдоль забора цвели золотые шары, краснели георгины, астры своим разноцветьем радовали глаз. Было начало сентября. Погода стояла по-летнему теплая. Всё вокруг благоухало яркими осенними красками. Был тихий поздний вечер, почти ночь. С Волги доносились гудки пароходов. Раздавалась негромкая музыка. Это проплывали небольшие прогулочные пароходики. Несмотря на поздний час, там была своя особенная, яркая жизнь. Татьяна невольно остановилась на крылечке полюбоваться рекой и тихим теплым вечером. Они вошли в дом. В нём было всего две комнаты и кухня. Прошли через небольшую терраску. Там стояли в корзинах дары обильного лета: огурцы, помидоры, кабачки, лук. Всё это было настолько живописно, что можно было садиться и писать натюрморт «Дары осени».

В комнате было тихо и уютно. Уют жилью придавали множество салфеточек, мелких безделушек, которые были дороги хозяйке как память. С потолка свисал оранжевый абажур, который заливал комнату неярким теплым светом. На стенах висело множество фотографий. Среди них Татьяна сразу же нашла фото Сергея, где он был сфотографирован вместе с Натальей в Ялте, около той самой гостиницы «Ореада», где они когда-то жили во время гастролей. Кроме фотографий были картины. В основном волжские пейзажи. Написанные достаточно талантливо, они притягивали к себе взгляд. Посреди комнаты стоял круглый стол с красивой вязаной скатертью. На окнах были тюлевые занавески, но они были так причудливо драпированы, что казались театральными декорациями. В углу стоял большой кожаный диван, на спинке которого висела красивая кружевная салфетка. Рядом буфет – довольно старомодный, из красного дерева, хорошо отреставрированный. Вдоль буфета тянулся ряд белых слоников разного размера. За стеклом буфета было множество хрустальных рюмок, стаканов, вазочек. С каждой полки свешивалась такая же ажурная салфеточка, как и на диване. В углу стояла этажерка, она вся была уставлена множеством безделушек, которые хозяйка привезла из разных мест: здесь были сувениры и из Прибалтики, и с Байкала, и из множества других уголков Советского Союза. Большую часть комнаты занимала печка. Она была выложена желтыми изразцами и светилась, как яркое солнышко. Эта печка очень украшала комнату, он неё веяло домашним теплом и покоем. В другой комнате была спальня. Там стояли широкая деревянная кровать, платяной шкаф, огромное трюмо. Всё красного дерева. Стены были увешены полками с книгами. Рядом с кроватью был красивый ковер. Татьяна отметила про себя, что все вещи в комнате были очень добротны, даже с антикварной изысканностью. Будто они передавались из поколения в поколение, и каждый следующий хозяин старался сделать их ещё краше.