Я продолжал осматриваться, пытаясь найти выход. Мой взгляд уже во второй или третий раз останавливался на раззявленной пасти штольни, темнеющей в каких-то двухстах-трехстах метров от нас, и, чем больше я туда смотрел, тем отчетливее понимал, что это, возможно, наш последний шанс. Вот только, как ни ломал я голову, так и не мог придумать, как туда добраться под прицелом снайпера. Эти-то ладно, их прижать огнем можно… Черт, и о гранатометчиках, оставшихся где-то у барака, забывать не стоило. В течение длительного времени они не попадались на глаза, и таргет-трекер потерял цели, оставив лишь две отметки на карте, там, где зафиксировал их в последний раз. Кроме того, штольня – это спуск по прямой. Даже если мы до нее доберемся, кому-то придется прикрывать, отгоняя противника огнем до того момента, пока остальные не уйдут достаточно далеко. Вот только я совершенно не мог представить себе сценария, при котором этот кто-то сможет нагнать оставшуюся группу.

Ситуация сложилась патовая. Мы не могли отступить, не подставившись под огонь, противник не мог высунуться, по той же причине. Но это пока. Сейчас они отправят гранатометчиков нам во фланг, и совсем не факт, что в этот раз я успею выстрелить первым.

– Эвер, прими данные, – тихо проговорил я, увеличивая карту и быстро разбрасывая по ней отметки. Мой план отдавал безумием, но вариантов я не видел. Возможно, их увидят другие?

Я почти физически ощущал, как уходят драгоценные секунды. Нападающие сейчас тоже совещаются, и с каждым мгновением шансов на то, что мы сумеем вырваться, становится все меньше. Нужно действовать.

Кажется, Эверест тоже это понимал. Спустя несколько секунд мне пришло текстовое сообщение: лидер группы опасался, что нас могут услышать.

Кому-то придется остаться. Без этого не получится.

Я не ответил. Что тут можно написать?

Примешь командование, – новое сообщение. Вытащи моих парней.

Я несколько секунд смотрел на буквы, которые упрямо не хотели складываться в слова, выдохнул и отбил подтверждение. Дождавшись моего ответа, Эверест перевел чат из приватного в общий режим, и принялся объяснять остальным, как мы будем действовать.

***

Сидя за экскаватором, Бес кипел от злобы. Еще минуту назад все шло по плану. Надежно укрытые щитами они шли вперед, поливая пулями укрытия «Буревестников», Трэйн доложил, что выходит на позицию и готов работать, а через какие-то секунды все полетело в тартарары. Каким-то чудом Трэйна заметили и накрыли, следом ранили Льда, а потом трахнутый недомародер попросту сжег Ричи. Дьявол, как можно было проморгать плазмоган? Он же сам наблюдал за «клиентами», и готов был поклясться, что кроме огнестрела у них ничего нет! Проклятье! Из десяти человек осталось семь, причем Лед доложил, что зацепили его хорошо, и теперь он не боец. Кони не двинет, но воевать не может. Так что, можно сказать, шестеро! Он сам, Рок, Крис, оставшиеся у барака Стил с Гансом и Ворон на гребаной башне, с которой пулеметчик ему толком даже высунуться не дает. Дерьмо! И позиция такая, что нарочно не придумаешь! У тех, правда, не лучше, но они хотя бы между укрытиями маневрируют. А тут носа не высунешь.

Остается одно: отправить Ганса со Стилом в обход. Если они зайдут со стороны шахты, «Буревестникам» деваться будет некуда. Один точный выстрел вакуумным боеприпасом – и все кончено. У них там тоже раненый есть, так что боеспособных осталось всего ничего. А когда Стил отвлечет их на себя, можно будет на остатках щита Рока пойти в атаку. Главное – сразу снести этого трахнутого ублюдка с плазмоганом. Да. Только так. Потому что по-другому ничего не получится. Если бы не Ворон, заставляющий «Буревестников» сидеть, не поднимая головы, они бы сами уже в атаку пошли, а отступать некуда. М-да. Хреново выходит.

Бес поднял забрало шлема, и потянулся было к трубке гидратора, как вдруг его внимание привлек какой-то странный звук. Как будто кто-то крадучись шел по породе.

Перехватив оружие, Бес осторожно выглянул из-за своего укрытия. И, прежде чем осознал, что происходит, произошло сразу несколько вещей.

Шум усилился, порода задрожала, и в нескольких шагах от Беса вдруг начала образовываться воронка, с каждой секундой становясь глубже, и увлекая в расширяющееся отверстие целые потоки красно-бурого шлака. Земля подалась вверх, вспучиваясь горбом, и командир отряда с ужасом уставился в маленькие, горящие злобой глазки, в упор смотрящие на него из-под чего-то, напоминающего крабий панцирь и створку раковины моллюска одновременно.

И в это же момент от забора срикошетил серебристый цилиндр, маркированный голубой молнией, раздался хлопок, и Беса словно в темный мешок сунули: сканеры отрубились, панель интерфейса погасла, а вместо привычного, едва ощутимого фона комлинка в голове поселилась звенящая пустота.

Огоньки глаз мигнули, и из-под шлака к Бесу метнулась огромная клешня. Отпрянув в сторону, он вскинул стрелковый комплекс, и ударил по этим глазам длинной очередью. А потом ощутил мощный толчок, грудь обожгло болью, и он почувствовал, что летит куда-то в сторону.

Земная Федерация, система Ориона. Планета Рапсодия, Оранжевая зона, она же Предел. Промзона.

В общем чате говорить о том, что останется прикрывать отход группы, Эверест не стал. И правильно. Мне самому было не по себе от его решения, но я прекрасно понимал, что любые споры сейчас будут лишними. У нас раненый, нас мало, нас пасет снайпер, а враг совсем рядом. Не до разговоров. Потому, хоть на душе и скребли кошки, свою часть задачи я готовился выполнить, как можно лучше.

Плазменных гранат не осталось. В подсумках, доставшихся в наследство от Логоса, обнаружилась пара осколочных, светошумовая и – парам-пам-пам – две электромагнитных. Серебристым цилиндрам, промаркированным голубой молнией, я обрадовался, как долгожданному подарку на день рождения. В такой ситуации лучше не придумаешь. Главное – своих не зацепить.

– Работаем! – гаркнул Эверест. Я тут же высунулся из-за вагонетки, и, одну за одной, отправил в полет обе электромагнитные гранаты. Одновременно со мной Стэн и Мираж бросили оставшиеся дымовые. Откуда-то со стороны укрывшегося противника послышалась стрельба, но, к моему удивлению, стреляли даже не в нашу сторону. Впрочем, звуки стрельбы быстро потонули в грохоте пулемета Эвереста. Поднявшись на колено, он вел огонь по башне рудонакопителя. С обеих сторон от пулемета расцвел синий ореол индивидуального оружейного щита, и командир группы сжался за ним, стараясь не высовываться за его границы. В то, что этой штуки будет достаточно, чтоб остановить тяжелую пулю из снайперской винтовки, я не верил, но лучше такая защита, чем вообще никакой.

– Вперед, пошли, – скомандовал я, вскидывая импульсник. Мираж выпустил иллюзии, и три одинаковых разведчика рассыпались по укрытиям. Сам же неповторимый оригинал выстрелил из подствольника куда-то в сторону, и принялся садить в дым скупыми, короткими очередями, прикрывая Стэна. Энфорсер, перекинув руку брата через плечо и сжимая одной рукой висящий на ремне стрелковый комплекс, петляя и пригибаясь, двинулся в мою сторону. Я веером выпустил несколько фырчащих зарядов, и перебежал к следующему укрытию.