тут Михайло да своево оцца:

А да роицсэ по туловишшам по мёртвыем,

А-й да и ищот тут он да свуево сына.

А-й говорил-де Михайло да таково слово:

«А уш ты здрастуеш, батюшко родимой мой!

340. А уш ты што же ноньче да тут делаеш?» —

«А-й уежжай ты, тотарын да роспроклятые:

А-й да сниму я свою шляпу да фсё пуховую

А-й да и брошу ф тибя да свою шляпочьку, —

А-й да слетиш ты, тотарин, да со добра коня!» —

345. «А уш ты ой еси, батюшко родимой мой!

А уш верно скажу, да я твой веть сын!» —

«А юш ой еси, удалой да доброй молодец!

А соскочи-тко возьми со добра коня,

Да роздень ты с сибя возьми платье цветное;

350. А да ес<т>ь у моево сына предметочка

А пот правой-де пот пазухой две бородавочьки!»

А-й соскочил-де Михайло да со добра коня,

А-й да роздел он с сибя да платьё фсё цветноё

А-й подошол тут к оццу своему родимому,

355. А-й показал тут ему да праву руку он.

А-й увидал тут старик свои придметочьки,

А-й да убнял тут старик своево сына,

А-й говорил-де старик да таково слово:

«А-й да и будеш, Михайло, да на почесьен пиру, —

360. А-й да не хвастай, Михайлушко, нечем веть ты,

А-й да не силой своей да ты не бодросью!..»

А-й роспростилсэ Михайло да со своим оццом,

А-й да поехал Михайло да в стольне Киев-град.

А-й подъежджает Михайлушко ко заставы.

365. А-й увидали Михайла да с высока шатра —

А-й да закинули у ворот запоры крепкие.

А-й закрычял-де Михайло да громким голосом:

«А-й уш ты ой еси, Владимер-княсь стольнекиевской!

А запусти ты меня да в стольне Киев-град;

370. А я везу вам главу да фсё тотарскую!»

А-й услыхал тут Добрынюшка Микитичь млад,

А-й услыхал-де Добрынюшка голос Миха́йлушкоф;

А-й поскакал-де Добрынюшка к воротам скорей, —

А-й отворят он веть заставы нонь крепкие,

375. А-й запускал-де Михайлушка на двор к себе.

А-й поскакали тут они да ко дворцу ево.

А-й да увидел тут Владимер-княсь стольнекиевской;

А-й выходил-де Владимер да на красно крыльцо,

А-й да и брал-де Михайла да за белы руки,

380. А-й да и вёл-де Михайла да на красно крыльцо,

А-й да завёл-де ёво да во светлу грэдьню.

А-й да пошол у их пир да нонь навесели:

А-й да и стали тут они да утешатисе,

384. А-й да и стали тут они да веселитисе.

Рычков Степан Васильевич

Степан Васильевич Рычков, брат Алексея Рычкова (см. выше), — крестъянин дер. Тимшелья, около 50 лет. Он женат и имеет взрослых сына и дочь. Человек он понятливый и способный, но одержим пьянством; все деньги, полученные за пение, он пропивал по окончании каждой старины: ни ночь, ни боязнь перед женой не могли удержать его. Он пропел мне четыре старины: 1) «Михайло Данилович», 2) «Дунай», 3) «Молодость и бой Сокольника с Ильей Муромцем» и 4) «Козарушка» [похищение сестры Козарушки татарами и спасение ее Козарушкой]. Поет он хорошо, с толком и громко. Кроме того, он знает старины: 1) «Бой Добрыни с Дунаем» — одинаково со своим братом Алексеем, 2) «Сорок калик со каликою» — выучил от щельенского (долгощельского) крестьянина Михаила Широкого и 3) «Дюк» — согласно с Садковым из Немнюги (см. II т.). Я хотел записать еще «Дюка»; но Степан, взяв под него вперед деньги, не явился, а уехал домой (первые три старины я записал в Тимшелье, а последнюю в Дорогой Горе, куда он приехал на храмовой праздник). Первые две пропетые старины он выучил от отца, третью на Зимнем берегу, от мезенских крестьян. О напеве второй старины у меня отмечено, что напев ее отличается от напева первой. У Алексея и Степана есть еще брат, который, по их словам, знает те же старины, что и они.

344. Михайло Данилович

Из-за поля-де, поля было чистово,

Из-за роздольица было из-за широково,

Из-за моря-де, морюш(к)а-де было синево

Да не тучя-ле во поли да затучилась,

5. Не туман-ле со морюшка поднимаицсэ

А да со ту же со стороночьку со востосьнюю,

Поднималса вор-собака Кудреванко-царь.

Поднималсэ вор-собака на красён Киев-град,

На того-де на князя да на Владимера, —

10. А да со милыем зятёлком да со Коньшаком,

Со любимыем братёлком со Коршуном.

А-й да ю Коньшака силы да сорок тысицей,

А-й да ю Коршуна силы сорок тысицей,

У самого Кудреванка — числа-сметы нет.

15. Подходил-де Кудреванко под красён Киев-грат,

А делал он высат<д>ку немалую

Да на те жа на луга на княженецкия.

От тово-де от пару да лошадиново

Да поблёкла-де матушка луна небесная,

20. Потемнел-де веть батюшко светел месяц,

Затмилосе тогда да сонцо красноё.

А писал Кудреванко ерлоки скорописцаты

Ко тому-де ко князю ко Владимеру,

Писал он-де золотом на бархати,

25. Со угрозами писал да со великима:

«Уш ты ой еси, Владимер стольнокиевской!

Ты оддай-ко-де да красён Киев град

Без бою-де, без драки, без кроволитьица.

Не оддаш-де добром, — дак возьму силою;

30. Тибя князя Владимера во полон возьму,

Во полон-де возьму да с Опраксией, —

Увезу-де я вас да во свою землю,

Во свою-де землю да ф прокляту Орду:

Ишше князя Владимера слугой сделаю,

35. А кнегина Опраксея будет служечкой!»

Посылал-де посла да скоро-наскоро.

Да скакал-де посол да на добра коня,

Поехал-де посол да ф красён Киёв-град

Ко тому-де ко князю ко Владимеру.

40. Он едет не путём да не дорожечькой, —

Он едёт стороной да фсё околицэй

Церес те же церес стены да городовыя,

Черес круглыя башни наугольныя.

Подъежжает ко двору ко княженецкому;

45. Соскакивал посол да со добра коня;

Ишше вязал коня ко столбику к точёному,