времени не видели. С коня — ты попробуй, еще попади за пятьдесят метров в движущуюся мишень. А вот два наших лучника успели бы, пусть даже не убить, но, как минимум ранить, половину их лошадей. Потому что им-то с дороги деваться было не куда и конь — мишень куда менее поворотливая.

Лошади в таких дружинах — они в основном свои личные, и потерять их — прямой убыток самому себе. Господин, конечно, потом покроет этот убыток, по крайней мере, должен, но когда и в каком размере? В общем, ну его такие ненужные риски, если враги не торопятся завязать бой.

А не сомневались в будущей драке люди местного барона потому, что и наши лучники не захотели их обстрелять. Если бы мы планировали сбежать, то непременно воспользовались бы такой легкой возможностью ослабить погоню.

Поэтому ни кто не суетился. Все мы спокойно готовились к неизбежной схватке. По крайней мере, внешне спокойно…

Мне достался левый фланг.

— Ну все, кажись, тронулись… — неслышно пробормотал лучник, доставшийся мне в напарники.

«…Все-таки волнуешься? — безо всякой насмешки подумал я. — Все мы тут немного мандражируем…»

Вытащив руку из кольчужной перчатки, я вытер вспотевшую ладонь о подол куртки, и вернул ее назад, в тепло. Врагов набралось почти два десятка, и они не торопились до такой степени, что выстроили некое подобие черепахи, собираясь свести урон от наших стрел до самого минимума.

Расстояние в семьдесят метров было для больших «английских» лучков плевым, поэтому стоило прикрытой щитами колонне тронуться, как оба наших стрелка принялись ее беспокоить. Три-пять-дюжина стрел улетели, словно в вату.

Я все ждал, что появятся тяжелораненные или убитые, но лучники поначалу пускали стрелы навесом, потом — начали бить прицельно, но нет. Ни каких зримых следов…

Когда до врагов осталось не дальше тридцати метров, над их строем словно бы пошла рябь, и вдруг одна-вторая-третья стрелы нашли свои жертвы.

«…Чертова магия!» — догадался я, и приготовил дробовик. — Точно, среди них же ведьма!'

Вот один вражеский воин захромал, зашатался, опустил щит — поймал еще одну стрелу и упал. Под вторым подломилась нога, и он припал к земле, пытаясь спрятать свое крупное тело за сравнительно небольшим щитом. Третий вскрикнул, и остался лежать на дороге, когда его товарищи приблизились еще на десяток метров.

Посчитав, что они уже достаточно близко, их командир приказ, и колонная мгновенно «выстрелила» в нашу сторону полутора десятками орущих фигур. Дождавшись, когда они приблизятся почти к самой первой — ни кем не защищаемой баррикаде — я твердо отжал скобу дробовика, и через несколько секунду оружие вздрогнуло в моих руках.

Десяток моих отборных свинцовых картечин стегнул по набегающей толпе, и в первое мгновение мне показалось, что я попал лишь в одного из них.

Нет, резко затормозили не меньше шести нападающих с нашей стороны дороги, но может они просто испугались, как ты тут поймешь, если они не падают, а лишь остановились, и выглядывают из-за щитов⁈

Пока я трясущимися руками пытался перезарядиться, чтобы сделать еще одну попытку, мой напарник продолжал, казалось, почти не целясь, но на самом дел — буквально на выбор — гвоздить врагов. На моих глазах как минимум трое из таких «замерших», получили кто в ногу, кто в щит, но с такого расстояния навылет, а потому — должны были «разжиться» и новыми ранами.

Один отхватил и вовсе — по-киношному — точно в лицо. Молодой парень бросил щит, тоненько взвыл, поймал еще одну стрелу уже в грудь, и рухнул замертво.

Последние движения по зарядке дробовика я закончил, когда до врагов осталось не больше трех шагов. Однако им еще нужно было перебраться через нашу баррикаду, и меня, что называется «немного понесло».

Вскинув свою картечницу в сторону нападающих, я взревел «Ложись, а то убью!» — и снова нажал на спуск.

Секундной оторопи от странной команды хватило, чтобы дожить до выстрела. Тем более — напарник не зевал.

Грохнуло ничуть не громче чем раньше, но на этот раз на ногах после выстрела из четырех добежавших нападающих остался лишь один. Первых двух — изрядно покалечило, но я не стал разбираться.

Выронив свою «пушку» и подхватив меч, я отразил пару неуверенных выпадов воина через баррикаду, хладнокровно дождался, когда лучник всадит ему стрелу в упор, после чего перепрыгнул на его сторону и добил скрючившегося от боли воина. Ткнув хотя бы раз, заодно и в каждое лежащее вражеское тело.

Мысль, что кто-то упал просто с перепуга, а потом поднимется и нападет со спины — не давала мне покоя, и я твердо решил не выращивать эту фобию…

…Нескольких воинов на правом фланге остановил Карл. Но показывать чудеса мастерства ему понадобилось не долго. Дождавшись, когда основная часть нападающих приблизиться почти вплотную, он устроил им настоящий ад. Отмаливавшийся большую часть боя маг, принялся раз за разом гвоздить по нападающим молниями.

Плотный строй, как, оказалось, идеально подходил именно для такого противостояния. Мне вообще показалось, что закованные в сталь воины практически сами притягивали к себе любимое оружие Вальдемара. Враги сбились в кучу, и когда молния попадала в первого из них, она почти гарантированно успевала перескочить на одного-двух его товарищей во втором или третьем ряду.

Ухватившие такой вот — вторичный — разряд, чаще всего не умирали, но и сражаться некоторое время явно не могли. Они падали, скрючивались от боли, и становились почти непреодолимым препятствием на пути собственных товарищей. А тут вторая, третья, четвертая молния.

Вальдемар в этот день, наверное, превзошел сам себя, но на очередной вспышке он неожиданно сомлел, однако к этому моменту оказалось некому воспользоваться этой слабостью мага. На ногах не осталось ни одного живого врага. И даже их предводитель вместе с ведьмой пока мы добивали неудачников, успели ускакать.

* * *

Очнувшись, минут через двадцать уже в доме, куда мы заботливо унесли его вместе с Карлом, Вовка раскрыл глаза, обвел глазами собравшихся, и спросил меня:

— То, что вы все собрались здесь, означает, что мы победили?

— Еще как! — хмыкнул я. — И кое-кто оказался изрядно силен! Правда, ведьма не стал дожидаться тебя, и ускакала сообщить барону-ренегату, что у него теперь куда меньше людей, чем с утра…

— Две трети дружины мессира де Бирьё у меня во дворе, — подтвердил Паскаль.

— Так теперь в наших идеях уже есть какой-то смысл? — спросил маг, уже куда более уверенным голосом.

— Нас по-прежнему меньше, но шансы теперь уже и впрямь есть, господин Вальдемар! — подтвердил болотник.

— Дайте мне тогда поспать, — закрыл глаза приятель, и добавил уже сонным голосом. — А вы все валите, и не беспокойте меня, хотя бы сутки!