по этому плану Ли Гвалю вряд ли удастся достичь своих замыслов. Гваль дерзок, но у него нет изобретательности, поэтому он наверняка выберет последний вариант.

На это генерал ответил:

– Хорошо. Тогда посмотрим, как будут разворачиваться события по этому плану.

И действительно, через некоторое время, услышав, что враги в соответствии с третьим планом обходными путями стремительно двигаются на Сеул, девушка Пу стала советовать Чхунсину:

– Если сейчас враг атакует Сеул, подобравшись к нему обходными путями, государь наверняка покинет столицу, отправившись на юг. Если случится так, городу Анчжу не будет угрожать опасность. Поэтому если вы, возглавив передовой отряд, атакуете врага до того, как он займет свои позиции, его можно будет разбить. Именно тогда вам представится хороший случай добиться заслуг, как настоящему мужчине. Его нельзя упускать.

Услышав сказанное, Чхунсин, обратившись к генералу, вызвался участвовать в операциях передового отряда. Генерал разрешил и назначил Чхунсина главнокомандующим передовым отрядом, а Нам Ихына[191] – командиром арьергарда, дал каждому из них нужное количество солдат и поторопил, чтобы скорее выступали.

Чхунсин, в конце концов, смог назначить Пу своим советником. И вот пришло время, когда он во главе полутора тысяч воинов бросил все силы в тыл врагу.

Дойдя до Нового моста Сингё в городе Хванчжу провинции Хванхэ, он встретился с врагами. Лишь тогда враги узнали, что Чхунсин присоединился к Чан Ману и стал командиром авангарда. Они сильно пали духом, их лица приняли выражение глубокой досады:

– Не следует пренебрегать врагом.

И они не стали вступать в бой, а начали стремительно двигаться к столице обходными путями, вскоре достигнув Сеула.

Это было уже после того, как государь Инчжо[192] покинул столицу и укрылся в городе Кончжу.

Ли Гваль занял Сеул и расположился с войсками в главном королевском дворце Кёнбоккун. Он, совершенно бесстыдным образом, нагло посадил на трон принца Че, имевшего титул князя Хынан-гуна[193].

Когда Чхунсин с войсками дошел до Пхачжу, что в столичной провинции Кёнги, к этому времени там был и Чан Ман во главе большого войска. Он созвал на совет командиров воинских подразделений и стал обсуждать план действий. Тогда Чхунсин громко сказал:

– Враг бесчинствует в Сеуле, государь покинул столицу и укрылся в провинции, поэтому нам не осталось ничего другого, как умереть за страну. Мы не должны обсуждать поражение, но атаковав столичную крепость, вступить в решительный бой.

В соответствии с этим, Чан Ман собрался атаковать, пойдя на Сеул, а Чхунсин, точь-в-точь как говорила Пу, рассказал о своем особом замысле:

– Победит тот, кто прежде займет вершину горы

Пуксан. Сначала надо, взяв перевал Аллён в предместье у Западных ворот, выстроить там войска в боевой порядок. Если с вершины перевала начать атаку, враг не сможет избежать боя. И тогда ему придется вести наступление в направлении снизу вверх, а мы, находясь на вершине, если атакуем врага в направлении сверху вниз, несомненно, разгромим его.

– Хорошо, – сказал Чан Ман в ответ на предложение.

Чхунсин вскочил на коня, хлестнул его и умчался как вихрь.

А девушка вместе в несколькими всадниками незаметно пробралась к перевалу Аллён, связала вражеских солдат-факельщиков и передала врагу сигнал о том, что все как обычно, в порядке, так что Ли Гваль не имел ни малейшего представления о том, что происходит на самом деле. В это время один за другим стали прибывать правительственные подразделения во главе со своими командирами и занимать боевые позиции на перевале Аллён. Кроме того, собрав вместе несколько сотен бойцов, отличавшихся особой силой, их отправили к Скале-юбке у горы Инвансан, чтобы они устроили там засаду, которая должна была отрезать врагу путь к воротам Чханыймун, что на центральной столичной улице Чонно. Только на следующее утро мятежники наконец узнали, что случилось ночью. Враги открыли ворота крепости и спешно направили к перевалу свои войска, окружив его с двух сторон, затем стали подниматься наверх. Вражеский командир Мёнъён сразу вступил в схватку с основным лагерем.

В это время внезапно подул восточный ветер. Воспользовавшись попутным ветром, враги, атакуя, стремительно продвигались вперед: летевшие по ветру стрелы и снаряды были подобны дождю. Все это внесло неразбериху в ряды правительственных войск, которые уже были на вершине горы. Там негде спрятаться, поэтому не оставалось ничего другого, как сражаться насмерть.

Внезапно ветер изменил направление и сильно подул с северо-запада. Тогда ситуация переменилась. Ветер дул вниз, с горы. Пыль и комья земли били по лицам врагов, так что они не могли открыть глаз. Храбрость правительственных войск выросла в сто раз, они бросились в атаку на позиции противника. Предводитель врагов Ли Ян погиб от пули. Видя это, Нам Ихын[194] громко закричал:

– Гваль терпит поражение. Гваль, сдавайся!

В конце концов, вражеские войска были повержены, в бегстве топтали друг друга, падали в ущелье со скалы, так что стало невозможно сосчитать число погибших.

Те же из разгромленных частей, кто сумел выжить, спасались бегством в направлении столичного квартала Мапхо. Правительственные войска, воодушевленные победой, преследовали бежавших. Гваль спасся бегством, спрятавшись за крепостной стеной.

Чхунсин тоже собрал свои войска. Наступила ночь.

Враг втайне, таща за собой вооружение, покинул крепость через задние ворота Кванхимун и бросился бежать.

Когда Чхунсин вместе с Ю Хеголем[195] и другими военачальниками, преследуя врага, прибыли к почтовой станции Кёнанъёк в столичной провинции Кёнги, к тому времени от репутации Ли Гваля ничего не осталось.

На следующий день вражеский генерал Ли Субэк[196] перерезал горло Ли Гвалю и сдался. Таким образом враг был полностью разбит.

После того, как мятежников разгромили, ряд полководцев представили лично государю. А после того, как был возвращен Сеул, все военачальники поселились в столице. Только Чхунсин в одиночестве вернулся в Анчжу и сказал:

– Будучи военачальником местности, что на окраине государства, я не смог быстро организовать карательный поход против восставших врагов и вынудил государя спасаться бегством от мятежников, поэтому моя вина огромна. Мне не остается ничего другого, как возвратиться к месту прежней службы и ожидать высочайшего приказа.

Государь же знал, насколько велики заслуги Чхунсина и, лично пригласив его, удостоил аудиенции. Он щедро наградил военачальника, издав особый указ о признании его заслуг как наивысших, отдал во владение уезд Кымнам, повысил до должности генерал-губернатора провинции Пхёнан. Однако заслуги Чхунсина, на самом деле, были достигнуты только благодаря помощи госпожи Пу, придумавшей хитроумный план. Поэтому Чхунсин позвал Пу, одарил ее золотом и шелками и сказал:

– Все мои нынешние награды – только благодаря вам. Пусть мои дары хоть