Я понимала, что не врут. Конечно, кабак был не простой, а «для своих», и ниточку эту размотать можно, но… да что происходит?!

Кому я так на мозоль наступила? Да еще и потопталась, судя по результатам! Кому?!

Троих убийц отправили в острог, а я пошла в спальню.

Не спалось.

Как-то там Благовещенский? Что сейчас происходит в лощине? Чья это вообще работа?

Вопросы, вопросы, а ответов все нет и нет. Оставалось только ждать новой порции информации.

Интерлюдия 8

Игорь Никодимович Романов считал себя спокойным человеком. Но получив письмо из Березовского, едва сдержал матерщину.

Покушение на Марию Горскую!

Да кто? Что? Откуда?!

Кому она, собственно, нужна?!

Как оказалось – есть люди. Есть…

А это значило, что он сильно просчитался где-то. Что дело не закончено. Что княжна Мария что-то знает, видела, слышала… что именно?

Что она делала после бегства, Романов знал чуть не с точностью до часа. Ни встреч с кем-то важным, ни разговоров… До бегства?

Только это.

Оставался дневник. И Романов, который что-то пропустил в нем. Он даже не сам его изучал, отдал одному из своих людей, а уж тот читал и выделял самое важное. Видимо, не все.

Что они упустили? Что не учли?

Романов позвонил, распорядился принести дневник и засел за чтение. С самого начала.

Почти год жизни девушки.

Игорь Никодимович стонал. Тер виски. Пил коньяк. Решил обязательно проверить, чем занимается его дочь. Мало ли, что ей всего тринадцать лет! Неважно! Все равно надо проверить!

Но – читал. Упорно, вдумчиво, выписывая имена и даты.

Зачем ему это понадобилось, он и сам не мог бы ответить. Но наконец его терпение было вознаграждено. На одной из страниц по делу было написано всего две строчки, остальное было отдано под слюни, сопли и страдания. Но если это так…

Кажется, Романов понял, почему устранили Милонега. Да так, что ни один некромант не допросит.

Почему сопливый офицеришка, взятый в гвардию из большой милости к его семье, с кутежей и гулянок переключился на заговоры. Он ведь раскапывал его историю.

До какого-то момента не было у Милонега ничего интересного, так, охота за богатой невестой, попойки, погульбушки, бордели, скачки, игорные дома… И Марию Горскую он окучивал как богатую невесту – до определенного момента. А вот потом…

Если Романов все правильно понял, именно с этого момента и начались проблемы.

Мария не придала значения увиденному. Она просто не поняла, в чем суть.

Сотрудник, который изучал дневник, тоже значения не придал – подумаешь! Встретились двое людей, беседуют, что в этом такого? Что странного?

В том-то и дело, что именно эти двое людей не должны были встречаться!

Не в дружеской обстановке уж точно!

Разные юрты, разные интересы, разное – все! А они встретились. И Милонег показал их княжне, не подозревая, что подписывает и ее, и свой смертный приговор.

Глупая случайность, камешек, который вылетел из-под ноги мага земли. Не навредил, но безвозвратно привел в негодность дорогую туфельку. И, конечно, галантный кавалер предложил даме присесть и подождать, а он решит проблему.

И чем черт не шутит!

Только заметить это мог человек, который вращается в высшем свете. Такой, как сам Романов. Как еще несколько его людей, которые были во многое посвящены. Его заместители, может, еще человек двадцать во всей канцелярии. Но далеко не каждый сотрудник.

Вот за это могли и убить.

Романов потер лоб.

Так это или не так?

Надо проверить. Дать парням задание, и пусть копают. Уже конкретное, конкретным людям. А до того – дочитать чертов дневник.

Романов оценил объем и застонал.

Больше половины осталось.

А надо, никуда не денешься, надо.

* * *

В Туманной лощине было тихо и спокойно.

Не шелестела под ветром трава, не колыхались деревья. Притихли даже неугомонные ночные птицы, словно их разогнала отсюда чья-то злая воля.

Словно?

Миша Сомов, которого отправили в лощину под видом Марии Храмовой, даже не сомневался. Разогнала.

Птицы очень плохо реагируют на магию. И животные. И даже некоторые растения. Исключение – магия земли, вот ее все эти твари любят, а все остальное не переносят и стараются удрать подальше. Чувствуют угрозу.

Ладно, это не его дело, а группы прикрытия.

Парень прошелся, небрежно помахивая сумочкой, висящей на тонком, почти женском запястье, огляделся вправо-влево.

Тишина.

Серебряные цепочки приятно холодили запястье. В руке было зажато несколько шариков.

Миша знал, что рядом никого нет. Это было обязательным условием. Оставалось только ждать.

Ш-шух!

Стрела ударила в землю рядом с ним. Специально такую запустили, с подожженным наконечником, чтобы он все увидел. В том числе и записку на древке.

Миша протянул руку и снял ее.

«Иди прямо».

Ага, очень содержательно. Но альтернативы не предлагалось, так что Миша пошел.

Шаг, другой, третий… по ощущениям, он прошел не меньше половины лощины, когда из тени вечерних сумерек выступил контур человека, словно вырезанный из более плотной темной бумаги.

– Княжна Горская?

Миша пискнул что-то невразумительно, надеясь, что все спишется на волнение. И протянул сумочку вперед.

– Следуйте за мной.

– А…

– Или обмен не состоится.

Миша пожал плечами и пошел вперед.

До поляны, на которой ждали две лошади. Похититель кивнул на одну из них, с дамским седлом.

– Садитесь.

Прокол. В дамском седле Миша никогда не ездил, да и как в него залезать, представлял весьма смутно. Дощечка эта… как они вообще равновесие держат?

Нет, так мы не договаривались.

Миша затоптался у лошади, всем видом показывая, что он бы и рад, но юбки, сумочка и вообще… похититель шагнул вперед, подставляя руки – и полетел на землю от жестокого удара по горлу. Таким и убить можно.

Но – не нужно, допросить-то требуется! А пока – связать. Благо стемнело, в паре шагов не различишь, кто тут и чем занят.

Магия?

Тут придется рисковать. Но ехать неясно с кем, неясно куда…

Нет, увольте!

* * *