А вот с Дамиром явно творилось что-то неладное. И я бы даже поверила, что он ко мне охладел, но ведь лорд признал меня своей ритани! Ильканта клятвенно божилась, что его чувства не изменились, и вряд ли ошибалась. А еще от души пропесочила моего деда, который был против нашего брака. В итоге я уже ничего не понимала.

Собственно, наш с ней разговор произошел после второй тренировки, на которой Дамир обращался со мной вежливо, но так, словно я для него пустое место. А когда я попыталась с ним уединиться, чтобы поговорить по душам, – сбежал, отговорившись важными делами. И я разревелась. Глупо и по-детски, прямо в парке. Со мной и так в последнее время какая-то ерунда творилась, контролировать эмоции стало невообразимо тяжело, а уж после такого… Хорошо, что рядом никого не оказалось. А то снесло бы волной моей силы и воскрешать было бы нечего. Я, если честно, сама была шокирована тем, что могут ритасы, обладающие силой. А уж про меня и говорить не приходится. Нет, я не управляла стихиями, не могла изменить пространство, но могла на него влиять через свое тело. То есть внешне оставалась собой, но сила рвалась, и, к примеру, подпрыгнув на месте, я вызывала землетрясение. Хотя, казалось бы, фактически моя масса не увеличилась.

Я ревела, да так сильно, что началась гроза… с шаровыми молниями. Из живых ко мне просто никто не мог подойти. А Ильканта смогла. Позже и Корвин подтянулся.

Сначала меня успокоила мать Дамира, заверив, что лорд своих планов относительно меня не изменил. Пусть не сразу, но я поверила ее словам. А как не поверить, если с некоторых пор я отчетливо сознавала, что влюбилась – и по уши. И что ревную, как кошка. Это тоже стало потрясением. Но Тайра и Медок успокаивали меня тем, что все просто наложилось одно на другое. Моя вновь обретенная форма, и сила, и первое чувство. Вот и вышел коктейль, даже смесь гремучая.

А вот когда утешать принялся брат, тут впору было взвыть! Потому что он не сомневался, что деду нужны рычаги давления и манипулирования главой рода аль Кахар. Меня он за него замуж выдать не может, уж простите, – Дамир сам глава и оставить свой клан не сможет. Следовательно, детей у моего лорда точно не будет, какую бы жену тот ни взял, потому что она не станет для него ритани… И Дамир все прекрасно осознает и не желает ни меня компрометировать, ни попадать в ловушку.

Сначала я не поняла, к чему клонил Корвин, а когда тот любезно объяснил, что я-то могу иметь детей от любого мужчины, вне зависимости муж он мне или нет…

В общем, я устроила землетрясение. Но на территории аль Таимов. Корвин помог силу направить. И мне было плевать, что дед прекрасно поймет, кто конкретно пошалил.

К тому времени как Рикар примчался в поместье аль Кахаров, мы с Корвином договорились, что он вотрется к деду в доверие и узнает его планы относительно нас. Потому что одно дело – приманить Молнию, а другое – долгосрочные перспективы на наше будущее.

И на беседу с дедом я уже шла спокойно. И даже покаялась в содеянном, отговорившись тем, что получила задание от наставника, но спутала координаты и слегка не рассчитала силу. Думаю, мне бы вряд ли поверили, не будь Корвина, который не щадил моих чувств и говорил о промахе так, словно распинал меня на кресте.

Вот такое поведение дед понимал и принимал. И конечно же, не удивился, что я вроде как обиделась на брата. А то, что в слезах убежала, ну так я же женщина, априори слабая, что с меня взять? Поэтому спать я легла спокойно. Тем более на завтра запланировали знакомство с моим дядей и очередную тренировку с наставником.

Проснулась я сама, хотя в последнее время разбудить меня было той еще задачкой. С ней, впрочем, справлялась Медок. И справлялась хорошо.

Наше с ней взаимодействие потихонечку выходило на новый уровень. Во время тренировок она не отходила от меня, помогала ориентироваться в ощущениях, если нужно, растолковывала слова Дамира доступным мне языком. То есть переводила любую непонятную терминологию. И ее общение со мной не занимало больше нескольких секунд. Реагировала она быстро, и крохотную заминку в выполнении заданий наставник практически не замечал. Порой Дамир забывал, что мы не воспитывались на земле Аритаса, а потому пользовался привычным лексиконом. Говорил, как мог бы говорить своим детям, упуская из виду, что привычное для него – для меня дремучий лес. Корвину было проще, он давно увлекался историей Аритасов. Хотя и не знал секрета знатных родов, но общей информацией владел. А уж после того, как мы с Тайрой над ним поэкспериментировали и брату разрешили заниматься, он практически сутками просиживал в библиотеке рода аль Кахар, а заодно изучал ту литературу, которую передавал дед.

Завтрак выдался спокойным, если не считать того, что Корвин постоянно хмурился и веселым не выглядел. Но и не торопился делиться своими мыслями. А я не лезла с расспросами. Захочет – сам придет и все поведает.

Хотя, зная своего братца, я была уверена: пока он все по полочкам не разложит в голове, не разберет на атомы и молекулы, пустословием заниматься не станет. Вот и не будем прибавлять ему проблем.

Тем более, благодаря Ильканте, я знала удивительную вещь: тот, кто занимался спонсорством Корвина, и был нашим дядюшкой. А посему я предвкушала интересное зрелище, которое должно состояться по окончании завтрака. Любопытно, когда брат увидит его, то сообразит, что это не просто родственник по отцу? А когда поймет, что сделает? Надменно кивнет, принимая помощь Велара как должное, или его лихо подправленная мной психика заставит разразиться благодарностями?

Я не угадала. Меня переиграли. И если честно, это было немного обидно. Оказывается, лорд Велар и Корвин познакомились вчера, после беседы с дедом. Тот настоял на их встрече. Рикар не идиот и явно видел, что Корвин не совсем похож на истукана, а значит, сам сдал Велара, в красках описав, какую тот сыграл роль в наших судьбах и особенно в судьбе брата. А затем наблюдал за бесплатным представлением. Если оно, конечно же, было…

Зато сейчас все наблюдали за мной… Боги, я на миг решила, что мой отец воскрес! Такая же копна медовых волос, небрежно стянутая на затылке в хвост. Темные, насыщенного зеленого оттенка глаза, шальная улыбка на губах. Я знала, что являю собой статую, которая застыла на месте и с открытым ртом смотрит на дядюшку. Да какого дядюшку, на мужчину-красавца!

Глухое рычание привело меня в чувство и заставило устыдиться. Все и всё поняли. А Дамир не одобрил моего восхищения… И видимо, бессознательно выразил это рычанием. Я устыдилась, но тут же про себя отметила, что даже не будь Велар моим родственником, никогда бы на него не польстилась, и не потому, что он явно избалован женским вниманием, нет. На него замечательно любоваться, а вот того тепла и уюта, которые я ощущала рядом с Дамиром, нет. Но как дядя он меня более чем устраивал. Или устроит, в зависимости от того, как себя поведет.

– Дружище, ты влип! – громко рассмеялся Велар. – Сианета, теперь я понимаю, почему ты выбрала столь невзрачную оболочку. Прятать такую красоту было просто необходимо! Дамир, если что – обращайся, увезем твою ритани и укроем от чужих взглядов.