— Вы совершенно правы. — Оливия вздохнула. — Чтобы унаследовать то, что полагается мне по праву, я должна завершить три коллекции моего покойного мужа. Таковы его условия. Одна из таких коллекций — копии картин Беллини, сделанные Тицианом. Коллекция состоит всего из двух картин, одна из которых принадлежит вам. Если я получу ее, коллекция будет считаться завершенной.

— Так-так, — задумчиво протянул граф. — Стало быть, я был прав: ваш муж был не слишком приятным человеком.

— Верно.

— А если вы не выполните его условия?

— Моя жизнь останется такой же, как и до его смерти, — просто ответила Оливия.

Де Сарафини прищурился.

— Вы не были довольны этой жизнью?

— Нет. — Оливия решительно встретила взгляд графа.

— Стало быть, вы хотите купить картину?

— Я могла бы купить ее, если вы предпочитаете деньги. — Оливия положила руки на стол, сцепила пальцы и подалась вперед. — Но я подумала о том, что, возможно, вас заинтересует гораздо большее, нежели денежная стоимость полотна.

— Помимо безграничной благодарности красивой женщины? — Граф понимающе улыбнулся. Оливия смутно ощутила, как что-то коснулось ее ноги под столом, но потом решила, что ей почудилось. — Я подумал о нескольких вещах, которые могли бы меня заинтересовать.

Оливия отодвинула ногу и улыбнулась в ответ.

— У меня есть для вас предложение, граф.

— Пьетро. — Де Сарафини взял руку Оливии в свою и поднес ее к губам. — Меня зовут Пьетро. Произнесите мое имя.

Оливия ошеломленно смотрела на графа.

— Пьетро?

— Я знал. Оно слетело с ваших губ подобно лепесткам розы, сорванным порывом ветра.

Оливия смотрела на графа, и ее ноги вновь что-то коснулось. Да что же это…

— А вы, cara mia? — Он перевернул руку виконтессы и очень по-итальянски поцеловал ее ладонь. — Вы Оливия. Как плод. Дар богов.

— О, — еле слышно выдохнула она.

Губы графа коснулись ее запястья.

— Эти боги очень щедры.

Господи, да что он себе позволяет? И — Боже праведный! — неужели это его нога ласкает ее под столом? Оливия убрала ногу и попыталась высвободить руку. Граф поднялся со своего стула и заключил ее в объятия.

— Граф! — Если бы она выпила чуть меньше вина, ее возмущение было бы неподдельным. Но сейчас сложившаяся ситуация лишь забавляла Оливию. — Вы знаете, как… как ваше поведение предсказуемо?

Граф замер.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мой дорогой Пьетро, в каждом романе, который я когда-то читала, англичанок всегда соблазняют страстные итальянцы, едва только те появляются в их стране. Я была бы удивлена, не попытайтесь вы проделать то же самое со мной.

На губах графа заиграла чувственная улыбка.

— И разочарованы?

— Нет. Оскорблена. — Оливия рассмеялась. — А теперь отпустите меня.

— Но ведь вы хотели мне что-то предложить.

— Так и есть. Но сначала отпустите.

Граф заглянул в глаза Оливии. Судя по всему, он считал, что этот чувственный и невероятно грешный взгляд подействует на нее безотказно.

— Пожалуй, я выдвину встречное предложение.

— Может быть. А сейчас, — в голосе Оливии зазвенела сталь, и она решительно выдержала взгляд графа, — отпустите меня.

Де Сарафини задумался.

— Ну, если вы уверены, что хотите этого…

— Абсолютно уверена.

— Но если вы хотите получить картину… — Граф не закончил фразу, но ему и не нужно было договаривать.

— Я должна позволить вам соблазнить себя?

Де Сарафини улыбнулся.

— Да будет вам, Пьетро. — Оливия осуждающе посмотрела на графа. — Я не настолько глупа и никогда не поверю, что вы отдадите мне произведение искусства, принадлежавшее вашей семье на протяжении веков, лишь за то, что я разделю с вами постель.

Граф прищурился.

— Не верите?

— Конечно, нет.

— Прекрасно. — Он крепче прижал Оливию к себе. — В таком случае вы не будете разочарованы.

— Да отпустите же меня. — Оливия уперлась руками в грудь графа. — Должна сказать, ваши бесчестные намерения меня очень разочаровали.

— Мои намерения? — Граф наклонил голову и легонько укусил Оливию за шею. — И каковы же они?

— Да, Пьетро, каковы твои намерения? — раздался женский голос.

Граф замер, а Оливия, воспользовавшись минутным замешательством, поторопилась высвободиться из его объятий. В дверях, ведущих на террасу, стоял Стерлинг, и, судя по выражению лица, происходящее совсем его не забавляло. Его сопровождала темноволосая красавица, чей голос Оливия только что слышала. Именно с этой женщиной танцевал вчера вечером Стерлинг. И именно у нее он, возможно, провел ночь.

Сдвинув брови, Оливия гневно посмотрела на незнакомку.

— Кто вы?

Красавица вскинула изящно изогнутую бровь, как если бы не могла поверить собственным ушам.

— Вы спрашиваете, кто я? Да кто вы такая, чтобы задавать мне подобные вопросы? Кто я! Ха! А вот кто вы?

— Позвольте представить вам виконтессу Рэтборн, — вступил в разговор Стерлинг.

— Мне известно ее имя. — Красавица фыркнула и переключила свое внимание на графа де Сарафини. — Ты не ответил на мой вопрос.

— Вопрос? — Граф невинно пожал плечами. — Какой вопрос, amore mio!

Темноволосая синьора угрожающе прищурилась.

— Каковы твои намерения, Пьетро?

— Мои намерения? — Граф охнул, как если бы его оскорбили сквозящие в голосе женщины подозрения. — Мои намерения вполне благородны. Это все она. — Он осуждающе ткнул пальцем в сторону Оливии. — Она хотела сделать мне непристойное предложение.

— Это ложь! — возмущенно фыркнула Оливия. — Я действительно хотела предложить ему кое-что. Но не то, что вы подумали, и он прекрасно это знает.

— Ха! Свинья, — тряхнув головой, презрительно бросила итальянка.

— Совершенно с вами согласна. — Оливия гневно взглянула на графа.

— Оливия, позволь представить тебе… — Стерлинг подошел к виконтессе и встал рядом с ней. — Перед тобой графиня де Сарафини.

Оливия поморщилась.

— О Боже! Простите.

— За то, что я замужем за свиньей? — Графиня небрежно пожала плечами. — К подобным вещам быстро привыкаешь.

— Я не свинья. — В голосе графа послышалось негодование. — Я… я просто мужчина. И возможно, слабый мужчина. Только посмотри на нее. — Он указал на Оливию. — Она так красива.