остальных героев? Вы вернулись на базу, молодцы! Я даже боюсь представить, каким образом вам удалось десантироваться прямо на восточную опорную базу новосов и выбраться оттуда живыми, но… Ты же вывел весь свой отряд! Тебе положена награда! Но где остальные герои, они тоже заслужили похвалу! Неужели ты их отправил отдыхать сразу и даже нам не показал?

— Ну да, отпустил, ага… И я бы с радостью их вам показал, но… — я медленно перевел взгляд на ученых и вздохнул. — Но капсулы у вас говно!

— Они должны были взорваться! — сразу заверещали научники.

— Взорваться — это уже другой вопрос, — поднял я руку. — Но почему они не открылись?

— Стоп! Погоди, Константин, — остановил меня старший представитель трибунала. — Ты хочешь сказать, что капсулы остались закрытыми? — нахмурился он.

— Ну да, я ровно это и сказал, — развел я руками.

— А где, в таком случае, твои бойцы? Как они смогли выбраться? — удивился он.

— А в каком месте я говорил, что они выбрались?

— Погоди-погоди, — окончательно запутался мужик. — То есть ты один выбрался, а они…

— Вы невероятно проницательны, товарищ полковник, — кивнул я.

— Но ведь… Там же запас воздуха от силы на десять часов! — схватились за голову научники.

— Что значит, на десять часов? — рыкнул военный. — Но ведь прошло уже больше! И почему такие малые запасы? Вы совсем не думаете о бойцах?

— Но они должны были взорваться! — продолжили выть ученые.

— Говорю же, говно капсулы, — подытожил я. — Не взорвались, не открылись. Вообще ничего не сделали!

— Подожди… Ну а как твоя тогда открылась? — видно было, как рушился тихий и уютный мир представителей трибунала.

— Да никак не открылась. Сам открыл, как по-маленькому приспичило, — честно признался я. — Но согласен, потолкаться пришлось хорошенько, поддалась дверь не сразу.

— Это невозможно! Вранье! — заверещали ученые. — Эту капсулу невозможно вскрыть, даже если стрелять в нее из танка! Она может только сама открыться… Ну, или взорваться.

— И поэтому она не сделала ни того, ни другого, да? — усмехнулся я. — Не, ну это качество, тут не поспоришь.

— Ну ведь согласитесь, хорошо, что она не взорвалась, — улыбнулся старший научный сотрудник.

— Чем хорошо? Тем, что задание провалено и испытания не прошли, как надо? — возмутился я.

— Так, что мы тут балаган какой-то развели? — рыкнул трибунальщик. — Там ведь люди замурованы! Надо срочно их вытаскивать, они ведь могли умереть без кислорода!

— Да не умерли они, — махнул я рукой. — Мало того, им там даже весело и хорошо. Я им музыку включил, чтобы скучно не было.

Они сразу побежали на улицу, даже научники решили принять участие в вызволении бойцов. Сразу зажужжали специальные пилы, нагнали технику, застучали молотками. А я что? Я пошел в столовую. Как раз проголодался, а тут хорошо кормят.

Как раз успел плотно поужинать, когда Рембо прилетел и сообщил, что совсем скоро первые капсулы будут вскрыты. Так что пошел встречать освобожденных.

Когда пришел, рабочие прекратили пилить и сейчас специальным краном отдирали массивную дверь. Вот появилась щель, туда сразу сунули домкраты, начали расширять ее и, как только образовалось достаточно места, в тот же миг оттуда выскочил Игорь.

Он упал на землю, его тут же вывернуло наизнанку, а из глаз брызнули слезы.

— Медиков! Срочно! У него обезвоживание! — завопил кто-то из спасателей.

— Не надо! Я не могу больше это слушать! — закрыл уши руками Игорь.

И если он выглядел разбитым, то это меркло на фоне Брага. Тот вышел из своей капсулы медленно, взгляд его был устремлен куда-то вдаль, и все с удивлением уставились в его сторону.

— Мне нужна помощь психиатра… — спокойно проговорил он. — Пум-пум-пу-ум… хоро-ошее ра-адио-о-о! — пропел сошедший с ума боец.

— Отставить! — я рыкнул так, что даже спасатели прекратили спасательную операцию. — Отряд, стройсь! — прогремела команда и бойцы тут же пришли в себя, выстроившись в ровную шеренгу.

*Бум! Бум! Бум!* — послышался гулкий стук, и после четвертого удара дверь последней капсулы вырвало с корнями, а оттуда выскочил перепуганный Синий. Он тоже встал с остальными и вытянулся по струнке. И плевать, что его капсулу даже не начали вскрывать.

— Как видите, с моими бойцами всё нормально, — указал я трибунальщикам на свой отряд.

Тогда как они посмотрели на меня, затем перевели взгляды на бойцов, после чего снова на меня. На плацу повисла звенящая тишина и даже ветер перестал шуметь, понимая, насколько это всё странно для штабных офицеров. И они как-то особенно напряглись, когда посмотрели на Катю.

— Командир! — недовольно воскликнула она. — Вот к такому жизнь даже меня не готовила! Почему у меня все это время свадебные песни играли, а? Это намек какой-то, или что?

Теперь настала моя очередь замолчать. Я просто прищурился и перевел о-о-очень недобрый взгляд на свою капсулу, в которой установлена командирская версия искусственного интеллекта. Капсула, видимо, это почувствовала, ведь ее дверца медленно и очень тихо начала закрываться. Ну так, на всякий случай.

Еще на некоторое время повисла тишина, и первым в себя пришел Кардиналов.

— Это всё хорошо и прекрасно, но у нас остался еще один нерешенный вопрос, — проговорил он. — А с пленным-то что делать будем?

— Эй! Не надо с ним ничего делать! — возмутился я. — Это же Гарик!

— Какой еще Гарик? — не понял Кардиналов.

— Ну вот, документы, — показал ему заполненное назначение бойца в мой отряд. — Гарик уже у меня, так что извини, это никакой не пленник.

Лежаков стоял, а его лицо меняло цвет раз в три секунды. Белое, синее, красное, зеленое… Как светофор, только цветовая гамма богаче. Просто он вспомнил, как недавно я у него выпросил десяток бланков, чтобы людей было удобнее записывать ко мне в отряд.

— Погоди, Константин, — начал приходить в себя старший представитель трибунала. — Но тебя ведь могут под трибунал отдать. Это же новос!

— Очень интересно слышать про трибунал от людей из трибунала, — усмехнулся я.

— Нет, мы-то не будем, конечно. Но ведь есть и другие. Они приедут сюда и…

— Класс! Свежее мясо! — захлопала Катя в ладоши. — Пусть