Лейхтен обернулся к своим помощникам – самозабвенным карьеристам, родную мать готовых продать в рабство за контакт с влиятельным лицом.

– Мне надо, ребята, чтобы вас тут не было, – сказал он.

Секунду ему показалось, что они будут возражать. На каждом гладком ухоженном лице отразилось недовольство – хотя эти карьерные политики по умению скрывать эмоции превосходили чемпионов покера. Не было на свете человека влиятельнее Оракула – они не хотели ничего пропустить.

– И быстро, – добавил Лейхтен.

Они неохотно поплелись прочь из комнаты, и большинство все-таки оглянулось, постаравшись задержаться взглядом на Оракуле и его спутниках.

– Вот что, люди, – сказал Лейхтен, когда в комнате остались только Оракул и эти трое. – Я буду с вами беседовать по одному, а остальных пока придется держать по отдельности.

Хамза мотнул головой и крепче обнял Мико.

– Нет, этого не будет. Я не оставлю жену – после того, что вы, сволочи, сделали.

Один из морпехов, капитан, с вопросительным видом посмотрел на Лейхтена. Тот задумался.

– Ладно. Мы отнюдь не хотим быть бездушными. Мы с вами в Квантико – одном из самых охраняемых мест на всем восточном побережье. Большая база морской пехоты. Я понимаю, что согласиться с этим трудно, но вы должны считать себя нашими гостями.

Оракул в ответ на это скептически хмыкнул. Лейхтен поймал себя на том, что это вызвало у него сильное раздражение.

Ли Шор, пожалуй, была с ним согласна. Она смотрела на Уилла так, будто он совсем с ума сошел.

– Сынок, – сказал Лейхтен, обращаясь прямо к Хамзе. – Мне рассказали, как поступила эта женщина с тобой и с твоей женой. Примите оба мои самые искренние извинения. Она – независимый агент, мы ее методы не контролируем.

– Я… – начал Хамза.

– Но послали-то ее вы? – перебил Дандо. – Давайте внесем ясность: то, что сделала эта женщина, сделано потому, что вы этого хотели.

Лейхтен нахмурился и выждал несколько долгих секунд перед ответом.

– Вы трое можете вместе подождать снаружи, – сказал он, показывая на Хамзу, Мико и Ли. – Если что-нибудь вам будет нужно, попросите кого-нибудь из этих морпехов, и вам принесут. – Он показал на Уилла. – Вы останьтесь. Садитесь.

Группа морпехов шагнула прочь от стен проводить из комнаты всех, кроме Оракула. Дандо шагнул за ними, но остановился, когда стволы автоматов поднялись, указывая на его голову. Он поднял руки, сдаваясь, и сказал вслед выходящим друзьям:

– Ребята, все будет нормально. Нет, правда. Я скоро к вам выйду.

Как только дверь за ними закрылась, Оракул сел напротив Лейхтена и сложил руки на столе:

– Зачем вы нас похитили?

Настал черед Лейхтена саркастически хмыкнуть:

– Мистер Дандо, вас никто не похищал. Мы – правительство Соединенных Штатов. Мы не занимаемся похищениями. Вы и ваши друзья просто задержаны.

Оракул развел руками:

– А разница?

– Колоссальная, – ответил Лейхтен. – Когда это делаем мы, это законно.

– Пусть, – сказал Дандо. – Так за что вы нас задержали?

– Знаете, молодой человек, не та это игра, в которую вам стоит играть. Вы знаете, кто вы такой, и я это знаю. Вы здесь потому, что Уилл Дандо и есть Оракул.

Дандо пожал плечами:

– Я арестован?

– Не совсем так, – ответил Лейхтен. – Мы просто хотим с вами побеседовать, сказать вам кое-что, что вам надлежит знать. Мы давно вас для этого ищем, но вас чертовски трудно было найти, и пришлось предпринять, скажем прямо, значительные усилия.

– Усилия? Убили людей, устроили все эти блэкауты, угрожаете мне и моим друзьям…

– Заткнись, – оборвал его Лейхтен. Парень взял с места в карьер, может, даже и не без причины, но Оракул должен был понять, что не он руководит этим разговором. – Я буду говорить, а ты слушать. Есть вещи, которые тебе надо знать.

Дандо открыл рот, явно собираясь возмущаться дальше.

– Уилл, – быстро сказал Лейхтен, опередив его. – Я могу тебе сказать, откуда взялись предсказания. Могу тебе объяснить все, что с тобой случилось, если ты, черт побери, заткнешься на две минуты.

Оракул резко захлопнул рот, что Лейхтен отметил с немалым удовлетворением.

– До того как я начну, хочешь чего-нибудь? Воды? Я знаю, как от этих чертовых шокеров рот пересыхает.

Дандо поколебался, потом кивнул.

На столе стоял графин и пачка бумажных стаканчиков. Один из морпехов налил стакан и подал его Оракулу, который выпил половину одним глотком.

Лейхтену на самом деле было плевать, пересохло во рту у Оракула или нет. Решительно плевать. Но ему нужна была пауза – обдумать следующий ход.

Это был его миг. Быть в этой комнате в этот день – вся до последнего клочка власть и связи, которые он накопил за всю жизнь, были для того, чтобы осуществить вот это. Он не предвидел этого момента, не знал, что возможность примет именно такую форму, но это в конце концов не важно. Момент настал – и он готов.

К этому он стремился всю свою жизнь. Он знал, как должен выглядеть мир завтрашнего дня, знал лучше любого другого – и вот сейчас напротив сидит человек, который может помочь этому осуществиться.

Будущее в пределах досягаемости.

Только сомкнуть на нем пальцы – и сжать.

– Слушаю, – сказал Оракул, поставив стакан.

– Ситуация вот какова, Уилл, – начал Лейхтен. – Более десяти лет правительство США работает над способом передачи информации прямо в мозг тем, кто работает на земле – солдатам, агентам и так далее, – прямо со спутника. Информация возникает у принимающего как его собственная мысль.

Оракул, сидящий напротив, сощурил глаза.

– Техника пока несовершенная, – продолжал Лейхтен. – Главная в ней проблема, как я понимаю, нацеливание – направление передачи именно в тот череп, куда ее надо послать. Если у тебя десять человек в круге диаметром тридцать футов, можно не сомневаться, что один из них сигнал примет. К сожалению, неизвестно, кто именно из них.

– Что это вы мне рассказываете? – спросил Дандо.

Его голос поднялся на пол-октавы, что Лейхтен счел благоприятным знаком. Он поднял руку, призывая к терпению.

– В процессе испытаний участникам посылались длинные строки данных, – продолжал он. – Они эту информацию записывали. Если она приходила полностью – фантастика. Если были разрывы – ну, тогда понятно, где проблема. В общем, идея понятна.

Он сделал паузу.

– Уилл, твои предсказания – часть этих испытаний. У ведомства, работавшего над этой технологией, примерно полгода назад была испытательная передача. На спутнике что-то засбоило, и передающий луч далеко отклонился от курса. Куда именно он попал, техники не знали – вероятнее всего, куда-то в Нью-Йорк. Как оно, конечно, и было.