– Нет, Джон, должна, – твердо сказала Сара.

* * *

Тридцать минут спустя Фиске выехал на путь, ведущий к дороге. Перед их машиной неожиданно появились два черных седана, и Джон ударил по тормозам. Сара закричала, Фиске выскочил из машины и застыл на месте, увидев, что на него направлены пистолеты.

– Руки вверх! – рявкнул один из мужчин.

Джон тут же поднял руки.

Сара выбралась из машины и увидела, что из одного черного автомобиля вылезает Перкинс, из другого – агент Маккенна.

Перкинс узнал Сару.

– Уберите оружие, – тут же сказал он двум мужчинам в костюмах.

– Эти люди находятся под моим началом, а не под вашим. Они уберут оружие только после моего приказа, – заявил Маккенна, остановившись перед Фиске.

– Ты в порядке, Сара? – спросил Перкинс.

– Конечно, в порядке. Что, черт возьми, здесь происходит?

– Я отправил тебе срочное сообщение.

– Я не проверяла. Что случилось?

Взгляд Маккенны остановился на дробовике, лежавшем на заднем сиденье. Он тут же вытащил пистолет и направил его на Фиске. Затем посмотрел на разбитое лицо Джона.

– Этот человек удерживал вас против воли? – спросил агент у Сары.

– Может, пора закончить ваш бредовый спектакль? – спросил Фиске.

Одновременно он опустил руки – и тут же получил неожиданный удар Маккенны в солнечное сплетение. Джон рухнул на колени и застонал, а Сара бросилась к нему и помогла опереться спиной о колесо автомобиля.

– Держи свои проклятые руки поднятыми, пока леди не ответит на вопрос. – Маккенна наклонился и поднял руки Фиске вверх.

– Нет, ради бога, – закричала Сара. – Прекратите! Он меня не удерживал. Оставьте его в покое.

Перкинс шагнул вперед.

– Агент Маккенна… – начал он, но фэбээровец бросил на него холодный взгляд и заставил замолчать.

– У него в машине дробовик, – сказал Маккенна. – Если хотите рисковать своими людьми, дело ваше. Я так не работаю.

К ним подъехал еще один седан, из него выскочили Чандлер и два полицейских офицера из вирджинского отдела полиции в форме и с пистолетами в руках.

– Всем стоять! – рявкнул Чандлер.

Маккенна повернулся к нему.

– Скажите своим людям, чтобы убрали оружие, Чандлер. У меня всё под контролем.

Детектив подошел к агенту.

– Скажите своим людям, чтобы немедленно убрали оружие, Маккенна. Прямо сейчас, или я прикажу своим офицерам арестовать вас за нападение с применением физического насилия. – Маккенна не пошевелился. Чандлер наклонился так, что их лица оказались совсем рядом. – Прямо сейчас, специальный агент Уоррен Маккенна, или вам придется обратиться к адвокату Бюро из участка в Вирджинии. Вы и в самом деле хотите, чтобы это оказалось в вашем досье?

Маккенна решил уступить.

– Уберите оружие, – сказал он своим людям.

– А теперь проваливайте отсюда к дьяволу, – приказал Чандлер.

Маккенна очень медленно отошел от упавшего Фиске, не сводя яростных глаз с Чандлера.

Тот опустился на колени и положил руку Джону на плечо.

– Ты в порядке?

Фиске кивнул и поморщился, не сводя глаз с Маккенны.

– Пожалуйста, объясните, что происходит? – вскричала Сара.

– Сегодня обнаружено тело Стивена Райта, – ответил Чандлер.

Хижина находилась в самом сердце густого леса, в отдаленной части юго-западной Пенсильвании, на границе с Западной Вирджинией. Попасть туда можно было только по грязной, разбитой проселочной дороге. Джош подошел к входной двери. Из-за пояса у него торчала рукоять пистолета, к сапогам прилипла красная глина и сосновые иголки. Грузовик он спрятал под листвой высокого грецкого ореха и для большей безопасности прикрыл камуфляжной сетью. Больше всего Джош беспокоился, что их заметят сверху. К счастью, ночи все еще оставались теплыми. Он не хотел рисковать и разжигать огонь – дым контролировать невозможно.

Руфус уселся на полу, опираясь о стену широкой спиной и положив на колени Библию. Он пил кока-колу, рядом лежали остатки ленча. Он переоделся в одежду, которую ему привез брат.

– Все хорошо?

– Только мы и белки. Как ты себя чувствуешь?

– Невероятно счастлив и ужасно напуган. – Руфус покачал головой и улыбнулся. – Приятно чувствовать себя свободным, сидеть здесь, пить колу и не беспокоиться о том, что кто-то может в любой момент на тебя напасть.

– Охранники или другие заключенные?

– А как ты сам думаешь?

– И те, и другие. Ты же знаешь, я тоже там побывал. Мы могли бы написать книгу.

– Мы надолго здесь останемся?

– Пару дней. Пусть все немного успокоится. Потом мы отправимся в Мексику. Там можно неплохо жить на десятую долю того, что требуется здесь. Я ездил туда несколько раз после войны. У меня в Мексике живет несколько приятелей. Найдут нам лодку, займемся рыбной ловлей, поживем на берегу… Как тебе нравится такая идея?

– Меня устроит даже жизнь в сточной канаве. – Руфус встал. – Я хочу задать тебе вопрос.

Джош оперся о стену и начал нарезать складным ножом яблоко.

– Давай.

– В твоем грузовике полно продуктов, два ружья и пистолет. И одежда, которая сейчас на мне.

– И?..

– Ты что, случайно захватил все это, когда поехал навестить меня в больнице?

Джош забросил в рот дольку яблока.

– Ну, мне же нужно есть. Значит, я должен ходить в магазины, не так ли?

– Верно, но ты не покупал то, что может быстро испортиться, – молоко, яйца или тому подобное. Консервные банки и коробки.

– Я питался консервами в армии. И с тех пор полюбил есть блюда, которые не нужно готовить.

– И ты всегда возишь с собой все свое оружие?

– Может быть, я все еще не пришел в себя после Вьетнама, и у меня развился какой-то там синдром.

Руфус подергал рубашку, которая была размером с одеяло.

– Мой размер найдешь не в каждом магазине. Ты ехал с намерением вытащить меня, верно, Джош?

Его брат закончил с яблоком, выбросил огрызок в открытое окно, вытер липкие от сока руки о джинсы и только после этого посмотрел на брата.

– Послушай, Руфус, я так и не понял, почему ты убил ту маленькую девочку. Но уверен, что у тебя было не все в порядке с головой, когда ты задушил ее. Я получил из армии то письмо и подумал: тут что-то не так. Я не знал, пытались ли они скрыть то, что делали с тобой. Но мне известно, что в наши дни люди сходят с ума и совершают ужасные вещи, и тогда их отправляют в психушку, а после того, как им становится лучше, выпускают на свободу. Ты просидел в тюрьме двадцать пять лет за поступок, который совершил, сам того не понимая. Скажем так: я решил, что этого достаточно. Ты отбыл свой срок, отдал долг обществу, ну и все такое. Проклятая чушь. Для тебя пришло время выйти на свободу, и я собирался принести ключ. И если б ты не захотел выходить, я постарался бы тебя переубедить. Прав я или нет, мне без разницы. Я просто принял решение.