Мариша закрыла глаза и тихонько запела:

…А Бог молчит, за тяжкий грех,

За то, что в Боге усомнились,

Он наказал любовью всех,

Чтоб в муках верить научились.

– Я слышал такую песню.

– Иногда я думаю: за какой такой грех меня наказали любовью к тебе?

– Значит, ты считаешь, что любовь ко мне – это наказание?

– А разве нет? – Мариша посмотрела сыщику прямо в глаза. – Ты ведь меня не любишь. И в то же время – не отпускаешь. Играешь со мной, как кошка с мышкой.

– Ты не так хорошо меня знаешь, как думаешь. Я не такой законченный циник, как многие считают. Мне тоже доступны обычные человеческие чувства. Только я не имею права поддаваться им. У меня другое предназначение. Ты же знаешь…

– Знаю и ненавижу тебя за это.

– Эдак мы далеко зайдем, – сказал сыщик и обнял Маришу за плечи. – Прекрати истерику и возьми себя в руки. Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь.

– И как же? – с иронией осведомилась она. – Как к хорошему другу?

– А разве этого мало? – тихо спросил он. – Дружба – это самое лучшее, что может быть между людьми.

– А дружба, подкрепленная любовью, еще лучше, – заметила Мариша.

Они стояли близко-близко друг к другу. Эрик по-прежнему обнимал девушку за плечи, а она смотрела ему прямо в глаза. Вся ее злость куда-то улетучилась. Впрочем, так бывало всегда, когда Эрик так на нее смотрел. Она забывала обо всем на свете и желала только одного – стоять вот так долго-долго. Она судорожно вздохнула и прижалась к нему еще сильнее. Губы сыщика дрогнули, а зрачки сузились. Казалось, он хочет что-то сказать, но не знает, нужно ли это делать.

Объятия затягивались. Ни тот, ни другой не делали попытки отстраниться друг от друга. И в то же время оба понимали, что это ничем хорошим не закончится. Впрочем, как и всегда. Мариша ощущала на себе руки Эрика и дрожала – то ли от его непосредственной близости, то ли от отчаяния. Вот он снова рядом и вместе с тем – очень далеко. Дотянуться до него легко, но он не ответит на ее прикосновение. Он словно огонь, который пылает только на расстоянии, а вблизи оказывается горсткой пепла. Она может даже поцеловать его, но ответом будет только холод его ледяных губ.

Внезапно Марише захотелось ощутить этот ледяной холод, несмотря ни на что. Она приподнялась на цыпочки и поцеловала сыщика в губы, горячо и страстно, словно в последний раз. Он явно опешил от ее напора, потому что не отпрянул и не оттолкнул ее от себя. А она прижалась еще сильнее, ощущая каждую его клеточку, обхватила его так сильно, насколько могла, и неожиданно получила ответ на свой поцелуй. Эрик подхватил ее на руки и жадно целовал.

Мариша тихонько застонала и запустила руки в его волосы. Ей хотелось гладить его, ощущать его, почувствовать, каков он в те моменты, когда сознание отключается и на волю выходят эмоции. Они целовались страстно и исступленно, словно любовники после долгого перерыва. Ее уже не волновало, что пять минут назад она говорила о том, как ненавидит этого мужчину. Ей было все равно, что она почти неделю провела в этом ужасном доме и столкнулась с тремя странными и непонятными смертями. Она была готова прожить здесь еще месяц, лишь бы продлить эти минуты наслаждения.

Эрик еще сильнее сжал ее в объятиях и слегка подтолкнул в дивану. Она не стала сопротивляться, хотя где-то в глубине души понимала, что сейчас не время отдаваться чувствам. Их ждет работа, серьезная и важная. Речь шла о жизни человека, но ей было все равно. В голове билась одна мысль: наконец-то она вместе с любимым мужчиной. И пусть все остальное горит синим пламенем!

В дверь постучали.

– Вы здесь? – послышался усталый голос Анны. – Можно войти? Только что звонил врач.

Наваждение закончилось. Сыщик отпрянул от девушки и, не глядя ей в глаза, несколько раз глубоко вздохнул.

– Да, войдите, – сказал он совершенно ровным тоном.

Мариша опустилась на диван. Ей хотелось растерзать Анну. Она впервые поняла, что испытывают люди в состоянии аффекта. Мариша была так близка к тому, чтобы наконец-то воссоединиться с Эриком, и вдруг этот дурацкий стук в дверь. Неужели Анна не могла прийти позже?

– Звонил доктор, – тихо сказала женщина, просачиваясь в комнату, – это действительно отравление. Снотворным. Андрей выпил десятикратную дозу. Еще час-два, и он бы не проснулся. Я не вовремя? – вдруг споткнулась она и недоуменно посмотрела на Маришу.

– Все в порядке, – с трудом произнесла девушка и вымученно улыбнулась. «Конечно, Анна не могла прийти позже, – пронеслось у нее в голове. – Ведь речь идет о жизни ее мужа. Я бы тоже наплевала на все и занималась только им».

– Мне показалось, вы чем-то расстроены.

– Все в порядке, – невозмутимо сказал Эрик и ободряюще пожал женщине руку. – Спасибо за известие. Теперь мы точно знаем, что действовал один и тот же человек.

– Но как же так? – Анна испуганно посмотрела на сыщика. – Светлана в полиции…

– Разберемся! И не нужно об этом думать. У вас сегодня есть повод для волнений.

– Можно я поеду в больницу?

– Конечно, езжайте. А если будут новости, я обязательно позвоню.

Женщина кивнула и торопливо покинула комнату.

– Так что у вас здесь произошло? – по-прежнему не глядя на Маришу, поинтересовался сыщик.

Ей хотелось выть от отчаяния. Она понимала, что продолжения не будет. Сегодня-то уж точно! Момент упущен. Эрик снова заковал себя в прочную надежную броню равнодушия.

– Римма вчера вечером стала донимать Андрея, – заговорила она срывающимся голосом. – Говорила, что Анна наставляет ему рога и все такое прочее. Олег, вместо того чтобы утихомирить супругу, наехал на Андрея. И если бы я не увела его в комнату, неизвестно, чем бы все это закончилось.

– А где сейчас семейство Маковых? – морща лоб, поинтересовался сыщик.

– В комнате, наверное, – пожала плечами Мариша. – Входная дверь была закрыта на задвижку, а значит, из дома никто не выходил.

Эрик пристально посмотрел на девушку.

– Ты ведь что-то знаешь, не так ли?

– Подозреваю, – кивнула она. – Помнишь, ты говорил, что я умею чувствовать невиновность?

– Помню.

– Так вот: я считаю, что Светлана не виновата.

– А кто, если не она?

– Я сопоставила некоторые факты и вот что получила… – Мариша заговорила быстрее, словно опасаясь, что Эрик не даст ей закончить. – Ты был здесь всего два раза и то набегами, а я жила в этом доме почти неделю. В общем, я знаю, кто убийца.

– Вот как? – Эрик приподнял брови. – И кто же это?

– Знаешь, что я заметила? – закрывая глаза, продолжила она. – Каждый раз после того, как вечер заканчивался скандалом, на следующий день кого-то находили мертвым. Я вспомнила, кто с кем ругался, и у меня получилась интересная картина. Сначала Римма налетела на Машу, и та ее оскорбила. Олег тут же вступился за жену, и вечер закончился руганью. А наутро Машу нашли мертвой. Понимаешь, куда я клоню?