Он занимался сексом с одной и той же девушкой всего три раза.

У меня ведь был еще один шанс, не так ли?

Я встала, схватила запонку и направилась к входной двери. На мне была только слишком большая футболка и пара высоких носков, но моя цель находилась как раз на другой стороне коридора.

Вместо того чтобы постучать, я подергала ручку. Она была не заперта. Я услышала его голос, глубокий, богатый и Русский, прежде чем распахнула дверь.

Он прислонился к кухонному столу, прижав телефон к уху. Его взгляд поднялся ко мне и сузился, прежде чем опуститься, касаясь изгибов моего тела и останавливаясь на моих обнаженных бедрах. Я вдохнула холодный воздух, в то время как моя кожа горела. Я не знала другого мужчины, который мог бы вывести меня из равновесия одним взглядом. Я так долго обижалась на него — потому что именно он заставлял меня чувствовать себя так, — но теперь, из-за временного приступа безумия, я была уверена, что хочу только большего.

Он ответил на что-то по телефону на своем языческом языке, его глаза следили за мной, когда я подошла к нему и положила его запонку на островок. И тогда шагнула ближе. Достаточно близко, что я должна была посмотреть вверх, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Я передумала, — прошептала я.

Он поднял бровь.

Приподнявшись на цыпочки, я коснулась губами его уха и выдохнула:

— Я доброволец.

Я наблюдала за его лицом, пока он искал смысл за этими двумя словами, из разговора, который у нас произошёл восемь лет назад. В тот момент, увидев темное понимание, мелькнувшее на его лице, я упала на колени у его ног. Жар вспыхнул в его взгляде.

Я потерлась щекой о его длину, которая уже казалась твердой и толстой. Он провел рукой по губам, бормоча какие-то грубые Русские слова. Ублюдок даже не уделял мне всего своего внимания, но, видимо, мое тело не нуждалось в этом, потому что предвкушение все еще танцевало у меня по спине при мысли о том, что я буду делать.

Я чувствовала на себе его пристальный взгляд, пока возилась с пряжкой его ремня. От мягкого лязга открывшейся двери меня пробрала дрожь. Как только я расстегнула его брюки, я обхватила рукой его член и лизнула его от основания до кончика. Он напряженно вдохнул, но не выдохнул. Он не издал ни звука, глядя на меня потемневшими и затуманенными глазами.

Я ласкала его языком, издавая хриплые звуки одобрения, будто это единственная страсть в моей жизни. И это начинало ощущаться. Жар расцвел в моем животе, двигаясь ниже, волной, заставляя меня сжать бедра вместе, чтобы облегчить боль. Его рука сжалась на телефоне, напряжение в нем нарастало до крещендо, которое я умирала от желания увидеть.

— Da, (прим.пер: Да) — сказал он тому, с кем разговаривал, раздраженно. — Ya slyshal vas. (прим.пер: Я слышал тебя)

Я провела языком по его головке, а затем, наконец, взяла глубоко в рот, подняв на него свой полузакрытый, полный похоти взгляд.

— Блядь.

Он отбросил телефон в сторону, а затем схватил мое лицо двумя грубыми руками, поглаживая мою щеку большим пальцем, будто я была чем-то особенным, чем-то драгоценным.

Это на мгновение заставило меня замолчать. Грубая волна тепла замерцала в моей груди. Только позже я поняла, что именно в этот момент появились первые проблески преданности и началось мое падение.

—Voz’mi menya glubzhe, (прим.пер: Возьми меня глубже) — прохрипел он.

Он взял мое лицо и медленно скользнул глубже. Мои глаза заслезились, и я не могла дышать, когда он достигал моего горла, но оставалась неподвижной и позволяла ему трахать мой рот. Потому что я хотела, чтобы он использовал меня так, как хочет. Потому что я хотела быть всем, что ему нужно.

— Куда я могу кончить, malyshka? (прим.пер: Малышка) — спросил он. — В твой рот?

Я моргнула в знак согласия.

Его стон вырвался из низкого горла, превратившись в хриплый звук, когда он кончил мне в рот. Я сглотнула и облизнула губы, моя кожа стала горячей под жаром его взгляда. Теперь я поняла, почему девушки падают на колени, не ожидая ничего взамен, потому что, каким бы унизительным ни казался этот поступок, ничто не ощущалось более сильным, чем доведение такого мужчины до грани контроля.

— Takaya krasivaya (прим.пер: Такая красивая) — выдохнул он, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

Я хотела спросить его, что это значит, но остановила себя, прежде чем вопрос успел сорваться с губ. Я не хотела этого знать. Я была уверена, что сегодня вечером нам придет конец, как только я стану еще одной третьей, и я знала, что эти два слова только укрепят привязанность, которую я, казалось, строила к нему.

Он натянул трусы на размягчающуюся эрекцию и застегнул брюки. Тихий визг вырвался у меня, когда он внезапно поднял меня за бедра и усадил на островок. Неожиданный прилив нервов поразил меня. Однажды я уже была голой в его квартире — в конце концов, это не оставило меня в хорошем настроении.

— Ты не закончил свой телефонный разговор, — выдохнула я, когда он стянул мои трусики вниз по ногам.

— Ложись на спину и раздвинь ноги.

— Разве ты не собираешься сначала поцеловать меня?

Я моргнула, глядя на него.

Мое сердце горело, когда он действительно сделал это. Он обхватил меня сзади за шею и прижался ртом к моему, наши языки заскользили друг по другу. Глубокая, пустая боль запульсировала между моих бедер, и я знала только одно, что могло бы облегчить ее. Я застонала, зарылась пальцами в его волосы и поцеловала его глубже.

— Такая жадная, — прошептал он мне в губы.

Его рука скользнула мне между ног. Когда он ввел в меня два пальца, я застонала и откинула голову назад.

Он прижался губами к моей шее и издал грубый звук.

— Ты вся мокрая.

Он ущипнул меня за горло, словно злился на меня за это. Выскользнув из меня пальцами, он распространил мое возбуждение вокруг. Затем схватил меня за бедра, рывком поднял их к плечам и прижался лицом к моим ногам. Я упала обратно на островок и закрыла глаза, когда удовольствие пронзило меня, наполняя кровь адом.

Я дрожала и извивалась, когда он лизал и сосал вокруг моего клитора, пока я не стала