Крылатый человек слышал достаточно. Впервые за все время своего бдения он начал проявлять нетерпение. Необходимо лететь, чтобы предупредить Хозяина.

Ему и раньше приходилось слышать имя Браги Рагнарсона. Рагнарсон был одним из тех, кто уничтожил отца леди – подруги Хозяина, и он, вне всякого сомнения, – ужаснейшая личность.

И прибывают они во зле, не ведая радости

– Папа Дрейк, – прошептала Каролан, – почему тетя Мгла всегда такая печальная?

Старик посмотрел в дальний угол библиотеки. Мгла, погруженная в свои мысли, смотрела вдаль из окна, обращенного на запад.

– Она потеряла нечто очень важное, дорогая.

– Здесь у нас? Так вот почему она стала проводить с нами так много времени?

– Можно и так сказать. Человека, которого она очень любила.

Что же…

Немного поколебавшись, он все же решил, что может рассказать ей все.

Когда старик закончил, Каролан подошла ко Мгле и, взяв ее за руку, сказала.

– Мне так жаль. Может быть, когда-нибудь… Мгла мрачно взглянула на Каптала, но затем расцвела улыбкой и, обняв девочку, прошептала:

– Бесценная моя…

Каролан, глядя через плечо Мглы, увидела что-то в небе и закричала:

– Шоптау! Папа Дрейк, Шоптау возвращается. Можно мне к нему?

– Вам придется немного подождать, юная леди. Дело прежде всего. Но ты можешь сообщить об этом Бурле.

Когда девчушка выскочила за порог. Мгла сказала:

– Он страшно спешит. Наверняка несет дурные вести. Уже через полчаса они узнали все.

– Не принижая способностей этого человека, – сказала Мгла, когда Каптал закудахтал, – могу с уверенностью утверждать, что его можно нейтрализовать. Я попрошу Визигодреда не встревать и хорошенько припугну Зиндаджиру, чтобы тот не совал нос в чужие дела.

– А если из этого ничего не получится?

Каптал помнил, что этот Рагнарсон связан с Вартлоккуром, а перед последним он трепетал даже больше, чем когда-то перед отцом Мглы.

– В таком случае мы разберемся с ним самостоятельно. Но волноваться не стоит. Если не изменится экономическая ситуация и не произойдет смена ориентиров в политике Высокого Крэга, ему не собрать большого войска. Но даже если удастся собрать армию, то ему придется сражаться с моими воинами, если, конечно, он не погибнет от рук мятежников.

– Так много осложнений…

– Сидя здесь, победы не одержишь.

Вначале на Каптала накатывали лишь отдельные, довольно редкие приступы пессимизма. Но так продолжалось только до первого провала их планов. Несмотря на все усилия, выход Рагнарсона из Итаскии предотвратить не удалось. Сколько Каптал ни пытался, от чувства безысходности избавиться он уже не мог.

– Я ощущаю холодное дыхание смерти у себя на затылке, – признался он как-то Бурле. Однажды Мгла объявила:

– Он – в Рудерине и знает, что король умер. Мне нужна ваша помощь, чтобы устроить ловушку.

Каптал со своими маленькими друзьями перенесся в небольшую крепость в Шинсане, которая в свою очередь с помощью тервола была переправлена в Рудерин.

Но возникли осложнения.

План рухнул. И Каптал потерял дюжину своих старинных друзей.

Кроме того, его начали мучить угрызения совести, и, оказавшись вновь в своей библиотеке, он заявил Мгле:

– Никогда больше не втягивайте меня в подобные предприятия. Если я не смогу убивать врагов иными способами Мгла полностью проигнорировала его протесты. Ее одолевали собственные заботы. Тервола относились к ней все прохладнее. С О Шингом никак не удавалось покончить. И Вальтер… Он куда-то исчез – скрылся из Хэлин-Деймиеля несколько месяцев тому назад.

Но она хранила свои чувства в тайне. Ни Каптал, ни тервола ее не смогут понять…

Все больше и больше времени она проводила в Майсаке, передавая все больше и больше полномочий своим вассалам.

Стрелы страха летят в них…

Прошло несколько месяцев. Борьба за престол, достигнув апогея, обрела лихорадочные формы. Каптал вел кампанию в пользу своего претендента. Вначале он встречал холодный, чуть ли не издевательский прием, но ряд военных поражений стер ухмылку с лиц нордменов. Некоторые из них начали даже собираться в Майсаке.

– Их очень мало, – заметила как-то Каролан.

– Нордмены пока плохо тебя знают, – ответил Каптал. – Кроме того, многим из них и самим хочется сесть на трон.

– Тот человек, который приближается… Ты ведь его боишься? Разве не так? – Уже никто не сомневался, что Рагнарсон быстрым маршем идет на Майсак. – Он очень нехороший человек?

– Думаю, что нет. Не хуже, чем все остальные, включая нас. Может быть, даже лучше. Он выступает на стороне закона. Мы же, с точки зрения Короны, – люди плохие.

– А тетя Мгла тоже боится. Говорит, что он слишком умный и ловкий. И знает очень много людей. – Неожиданно по-детски сменив тему, Каролан спросила:

– А как она выглядит?

– Кто?

– Моя мама, Королева.

Каптал был уверен, что девочка уже знает это. Бурла и Шоптау не могли отказать ей ни в чем. Но сейчас она впервые открыто обратилась к нему.

– Не знаю. Никогда ее не встречал, никогда не видел. Ты, наверное, знаешь больше меня.

– Все знают о ней очень мало. – Она тряхнула головой, взметнув золотистые кудри и чуть не потеряв крошечную железную диадему – символ легендарной железной короны Кавелина, тщательно оберегаемой в подвалах королевской сокровищницы в Форгреберге. – Думаю, что она очень застенчивая. Они говорят, что ее мало кто видит. Она, наверное, ужасно одинока.

Каптал никогда не задумывался об этом. Он вообще не думал о Фиане как о личности.

– Да, вполне возможно. Приходится удивляться, почему она так держится за трон. Практически никто не желает видеть ее… Появился Шоптау.

– Хозяин, волосатые люди очень близко. Уже в Баксендале. Двигаются быстро. Скоро будут здесь. Может быть, два-три дня.

Хотя в войске Рагнарсона тролледингцы составляли меньшинство, они произвели столь неизгладимое впечатление на крылатое существо, что тот всех врагов начал называть волосатыми людьми.

– Сколько их?

– Много, много. Наверное, вдвое больше, чем нас.

– Нехорошо, Шоптау, Очень нехорошо.

Он подумал о пещерах, входы в которые он столько лет разыскивал, чтобы запечатать. Рагнарсон славился тем, что умел найти у врага уязвимые места. Ему наверняка известно о пещерах.

– Шоптау, мой старый друг, ты понимаешь, что это значит?

– Война здесь, – с содроганием ответил крылатый человек. – Мы будем драться и снова победим. Как всегда.