– Вы не хотите говорить о Грейвзе? – не отставал Камерон. – Почему?

– Потому что это скучная для меня тема – вот и вся причина. Точно так же я не хочу говорить о баранине, о запахе Темзы при отливе, о башмаках или, например, о Корнуолле.

Граф захихикал.

– Понимаю, понимаю. – Он провел пальцем по шву сиденья, явно стараясь незаметно оценить стоимость экипажа. – Так что же скажете о Диане? Откуда у нее такая прыть?

«Черта с два ты у меня что-то выведаешь!» – подумал Оливер.

– Прежде чем вербовать меня в свой кружок заговорщиков, расскажите, что вы собираетесь делать.

– Это еще зачем?

– Например, затем, что я любопытен, многое знаю и почти неприлично богат. Если у этой вдовушки от меня какие-то тайны… что ж, хотелось бы их выяснить.

– Не думаю, что еще пять лет назад она была способна иметь какие-то тайны, – проворчал Камерон. – Тогда она была такая серая мышь… Однако к делу. Адам-Хаус брат обещал мне. Мы договорились, что там будет моя резиденция. Представьте же себе мое изумление, когда я прочел в газете, что леди Камерон прибыла в Лондон, а вскоре после этого услышал, что она открывает в моем доме мужской клуб! Я говорил с ней сам, поручил моему поверенному связаться с ее представителями. Мы просмотрели все бумаги, которые она привезла с собой из Вены. Оказалось, что незадолго до смерти Фредерик передал Адам-Хаус в полное ее владение.

– Все это мне известно. Похоже, это был единственный великодушный поступок вашего брата по отношению к жене, – заметил Оливер.

– Я сказал: оказалось, что Фредерик отписал дом ей. Учитывая, как Диана швыряла деньгами по приезде в Лондон и то, что она внезапно получила собственность, уже много поколений принадлежавшую семейству Бенчли, я сомневаюсь в законности всего этого предприятия.

– Что вы имеете в виду?

– Думаю, она подделала подпись Фредерика. Уверен, суд Олд-Бейли заинтересуется спором между графом Камероном и вдовой его брата, которая использует свое таинственным путем полученное состояние, чтобы развлекать мужчин и рушить доброе имя моей семьи.

Оливер глубоко вздохнул: обеспокоенность его начала сменяться гневом.

– А самой леди Камерон вы говорили об этих своих… подозрениях?

– Разумеется.

– И каков был ответ?

– Она приказала мне убираться вон. А у этой ее приживалки-француженки, кажется, был пистолет. Вот почему я отправился к вам. Диана слишком высоко занеслась, но с вашей помощью я ей покажу, что бывает с теми, кто пытается обманывать более достойных людей. Вы знаете, как устроен мир. Глупая женщина с амбициозными идеями… Что ее ждет? Поражение и позор! А мы с вами окажемся на коне, и я получу то, что по праву мне принадлежит.

Итак, Диана выставила его за дверь. Пожалуй, это расчищает Оливеру дорогу. Однако, будучи опытным игроком, прежде чем делать свой ход, он хотел выяснить все возможное о картах на руках у противника.

– Значит, вы решили обратиться в суд? А потом разделите клуб с двумя, нет, уже с тремя партнерами? По-моему, идея не слишком удачная.

Камерон нахмурился.

– Что вы имеете в виду?

– Так случилось, что я немного знаю, что за человек Грейвз. Да и Ларден, коль уж на то пошло. Боюсь, их представление о равноправном партнерстве несколько отличается от вашего.

Оливер глубоко вздохнул, от души надеясь, что за следующие слова Диана его не пристрелит. Но в суде, на публичных слушаниях, ей грозит поражение, а этого она не перенесет.

– Извините за прямоту, но вы среди нас… наименее значительны, скажем так.

Граф побелел.

– Мне принадлежит Адам-Хаус! А значит, и клуб «Тантал» мой!

– Интересная мысль, Камерон. Но мне кажется, стоит задуматься о том, что вам на самом деле нужно. Четверть акций «Тантала»? На практике это будет означать, что вся работа ляжет на вас, а решения будут принимать другие. Или что-то более… осязаемое?

– Осязаемое? Вы имеете в виду саму Диану? На черта она мне сдалась? Терпеть ее не могу!

Боже правый! Для человека, решившегося на заговор, граф Камерон как-то неправдоподобно глуп! Что ж, если, для того чтобы от него избавиться, нужно провести его за нос, то пусть так и будет.

– Насколько я понимаю, сейчас большую часть работы в клубе выполняет Диана. Почему вы хотите от нее отказаться?

– Потому что не хочу, чтобы эта потаскуха устраивала в моем доме бордель и позорила мою фамилию! Мне нужно то, что мне причитается! Ни больше, ни меньше!

– Любопытно… – Оливер выглянул в окошко и крикнул кучеру: – Одли, поезжайте через Гайд-Парк!.. Теперь мы, кажется, подходим к сути дела.

Камерон цинично усмехнулся.

– Все еще не понимаю, что вы надеетесь на всем этом выиграть.

Мысленно вознеся молитву к небесам о том, чтобы Диана не разозлилась на него за вмешательство и чтобы былые прегрешения не выступили из тьмы в самый неподходящий момент и не утопили его в грязи, Оливер склонил голову.

– Скажем так: мне тоже кажется, что Диана держится слишком уж своевольно и высокомерно. Итак, учитывая, что она не хочет публичного скандала, а вы не хотите связываться с людьми, более заинтересованными в своей выгоде, чем в вашей, как вы предполагаете… решить проблему своего пустого кошелька?

Видит Бог, лучше этому болвану схватить наживку, и поскорее! Иначе Оливер всерьез задумается об убийстве.

Долгие несколько секунд граф молчал и смотрел в окно.

– Думаю, в обмен на то, что я не стану распространяться о своих подозрениях и позволю ей остаться хозяйкой моего клуба, меня устроят три тысячи фунтов в месяц. Кстати, вам нравятся апартаменты над «Танталом»? Я слышал, там две квартиры.

«Таттерсолз» почти граничил с Гайд-Парком. Оливер увидел, что экипаж мчится по аллее, параллельной извилистому Серпентайну.

– Да, я снимаю обе, – ответил Оливер, снова переводя взгляд на графа.

С насилием можно и повременить, подумал он. Этот болван сам идет навстречу: как ни велик соблазн вышвырнуть его из экипажа в реку – купание может подмочить его готовность пойти на шантаж. А денежный шантаж позволит Диане сделать то, чего не даст судебный иск, – выиграть время и подготовиться к обороне.

– И вы правы, обе квартиры просторные и удобные.

– М-да? Жаль, очень жаль. Быть может, мы заключим приватное соглашение и вы позволите мне занять одну из них? В конце концов, Диана моя родственница, пусть только по свойству…

– Камерон, давайте решать вопросы по очереди. – Оливер снова посмотрел в окно и постучал тростью в крышу экипажа. – Одли, в «Таттерсолз»!

– Слушаю, милорд.

– А почему мы ехали через парк? – поинтересовался Камерон.