Аранхорд откинулся на спинку стула, задумчиво забарабанил пальцами по столу.

– А что Мерит предлагает с ними сделать? – спросил он.

Что бы такое придумать? Дать им внучку? Послушную до зубного скрежета? Или буйную, как ведьма? Оба варианта с удовольствием запихают в покои принца. Откуда он на мою голову взялся? Путешественник… Согласиться на их условия и побыть во дворце, делая вид, что принц мне интересен, и при этом вести себя как дурочка? А вдруг ему дурочки как раз нравятся? Спасибо, не надо! Порчу, что ли, на них навести? Прилюдно, чтобы долго судачили.

А это мысль! Только в ход надо пускать не порчу и не проклятия.

– Устрою скандал, – уверенно ответила я. – Да такой, чтобы запомнился на века.

«Чем больше будет шум, тем лучше!» – одобрил папа.

Мама растерянно переводила взгляд с меня на папу и обратно.

– Хорошо, – медленно кивнул Аранхорд. – Я получил приглашение на бал как частное лицо. С собой возьму только Сандра.

Он помолчал и потом заговорил таким мягким тоном, что захотелось немедленно спрятаться под стол:

– И там, на балу, перед тем как устроить скандал, Айлин лично представит меня Науэллам…

По его губам скользнула улыбка, холодная, хищная.

Нет-нет, даже спрашивать не буду, зачем ему это нужно. Сразу ясно, бабке и деду ничего хорошего такая вот улыбка не сулит. Я согласно кивнула и повернулась к родителям:

– Мам, пап, я лечу в Рудьяр!

Едва наступило утро, особняк загудел как потревоженный улей.

В дорогу мы собирались по-военному быстро.

Мама с Инирой, пересмотрев богатый гардероб последней, выбрали то, что было попроще и подошло мне по размеру, и теперь рассортировали по баулам наряды примерной милой Айлин. Я отвоевала пустой чемодан, аккуратно застелила дно чехлом для платьев, сплетенных сопушками еще в поместье леди Иниры, и положила сумку с арсеналом зелий. Туда же заползли и сами сопушки. Снова оставаться без меня они категорически отказывались. Обещали не высовываться без разрешения.

По плану Аранхорда мне нужно было прилететь одной, точнее с двумя телохранителями, якобы друзьями отца. Выглянув в окно, я невольно хихикнула, увидев двух дюжих эльфов с очень знакомыми физиономиями. Те самые, с которыми я столь феерично познакомилась во время полетов над поместьем леди Иниры в грозу. Они тщательно проверяли сбрую четырех пегасов.

– Отставить набивку баулов! – весело скомандовала я увлекшимся дамам. – Под багаж выделен один пегас. Возьму три ваших чемодана и свой.

Мама с леди Инирой переглянулись, вздохнули и принялись заново перепаковывать отобранные наряды.

Два часа спустя мы с «друзьями отца» уже сидели на трех пегасах, на четвертого прикручивали багаж, а с моей шкатулки в Рудьяр летела записка с радостной новостью: послушная и жутко благодарная внучка едет.

Рядом, помахав мне рукой, в карету садилась бледная, но решительно настроенная Нати. Она направлялась домой, чтобы побеседовать с матерью.

Финал швейного отбора был официально перенесен на неопределенное время (о чем все заинтересованные прочтут в сегодняшних газетах), дабы «пострадавшие под обвалом конкурсанты могли оправиться и отдохнуть». Вот только вряд ли можно было назвать отдыхом то, что предстояло Нати.

– Кар-р-р, – на плечо плюхнулся ворон. – Удачи, Айлин!

– Ты не с Сандром?

Сандр и Аранхорд собирались лететь инкогнито неделей позже, прибыть в Рудьяр лишь накануне бала, на котором я и должна была встретиться с ними.

– Он большой мальчик, справится, – насмешливо фыркнул ворон и, кося круглым глазом на Нати, пробормотал: – Прослежу-ка я лучше за ней. Если любящая мамочка откажется слушать дочь… – клюв кровожадно щелкнул у моего уха, – устрою ей ночь серенад. И это будут не те милые куплеты, что слушали твои соседи…

Ворон взмахнул крыльями и помчался за отъехавшей каретой.

– Если что-то пойдет не так… – мужественно сказала мама, нехотя отпуская повод моего пегаса, – оборачивайся и улетай! Немедленно…

Она совсем не по этикету хлюпнула носом и отступила к папе, который тут же обнял ее.

Я согласно кивнула, тронула пятками гладкие конские бока.

«Раскатай их там по паркету», – незаметно подмигнул папа.

Телохранители уже были в воздухе. Едва мой буланый взмыл ввысь, как они пристроились по бокам.

Сделав круг над особняком, я напоследок помахала родителям и направила пегаса к подъемной шахте.

Ну что, Науэллы, держитесь. Любящая внучка летит к вам!

Писать дед с бабкой начали, едва мы поднялись в Эйнсли. Они пели моей решимости хвалебные песни не хуже Рэна в хорошем настроении и поторапливали. Так им не терпелось меня увидеть. Точнее, так им не терпелось меня увидеть на восхитительном балу во дворце. В качестве их внучки. Они даже собирались встретить меня на границе Рудьяра.

За три недели пути по воздуху верхом на самом лучшем и быстром пегасе я успела возненавидеть пегаса, собственные ноги и придорожные гостиницы. Но и в длинном путешествии был свой плюс: ночью на несколько часов я уходила в подлунные земли и забирала Сандра. Дракон мог позвать туда свою половинку, где бы та ни была!

Первый раз у меня от волнения тряслись руки: все же я и дракон, и ведьма, вдруг не сработает. И тогда я увижу Сандра только через месяц, на балу. Глядя на бескрайние холмы, подсвеченные магическими искрами, я мысленно потянулась к нему.

Прямоугольник перехода в подлунные земли бесшумно появился слева от меня. Сандр, крылатый и довольный, шагнул на траву, сгреб в охапку:

– Скучала?

– Ну-у-у… – Я задумчиво посмотрела на звездное небо.

Его лицо склонилось надо мной, губы почти коснулись губ.

– Скучала? – обожгло горячим дыханием.

– Очень! – пробормотала я, чувствуя, как тону в потемневших глазах.

Ох и сладкий же был тот поцелуй… А потом еще один… И еще…

Все следующие дни я с нетерпением ждала вечера.

Мы валялись на траве, целовались до одури. На полеты не хватало сил. Но моя драконья половина и не рвалась: подлунные земли действовали на нее успокаивающе, в небо хотелось, но тяга не становилась навязчивой идеей. Потому мы развлекались, рассказывая, как прошел день, делились новостями.

Мои родители вернулись в столицу. Мама нашла работу в салоне, где желающих за короткий срок обучают этикету. Она в этом спец! Папа начал преподавать общение жестами. Группу набирал новый помощник Аранхорда, и кто на самом деле ученики папы, оставалось только догадываться.

Нати тоже мне писала: у нее все хорошо. Сейчас. А вначале…

Услышав про планы дочери вернуть свое имя и распрощаться с опостылевшим образом лорда Фразиэля, мать устроила грандиозную истерику. Вопила, что Нати не в своем уме и решила похоронить их обеих. Что лорд Фразиэль – это имя, а мисс Нати Фразиэль – никто и ничто. Несколько раз падала в обморок, благополучно пережила пару остановок сердца. Слезы чередовались с угрозами, угрозы с мольбами. Когда весь арсенал традиционных средств воздействия на строптивую дочь был исчерпан, любящая матушка втолкнула Нати в чулан и заперла на замок. А потом спокойно сообщила, где она видела планы дочери, ту маленькую мастерскую, которую Нати себе хотела оставить, демонову лавку любимого деда, кою немедленно заберет корона, и все остальное, что предполагалось отдать ей, матушке.