Да помогут мне боги дотерпеть до бала и не показать Науэллам, насколько дружелюбную ведьму в лице дракона они к себе пригласили!

Дед плавно поднялся в небо. Бабка тут же пристроилась рядом, крыло в крыло.

Замок Науэллов был огромным, белоснежным и холодным, как кусок льда. И дело было не в температуре, а в атмосфере, царящей снаружи и внутри основательного сооружения. Начиная с широкой дороги, ведущей к главному входу, заканчивая кисточками на шторах в комнате, куда меня поселили, – все было правильным, точным и бездушным. Там, где должно быть. В соответствии с модой и статусом хозяев. Но ни в одном предмете во всей этой махине не было заботы и душевного тепла! Даже семейные портреты на стенах выглядели эталонами: живописи и композиции.

И в этой ледяной клетке жила мама? Неудивительно, что она влюбилась в строгого, но живого папу!

Слуги в замке тоже были подобраны под статус и интерьер. Миловидная экономка, провожавшая меня в комнату, шла ровно, бесшумно и плавно, как предписывал этикет.

Положив чемодан с сопушками и зельями на скамейку в изножье кровати, я устало упала в кресло и некоторое время бездумно таращилась на идеальные шторы на окне.

Чемодан подпрыгнул, замок лязгнул, и в щелку выглянули сопушки.

– Потерпите еще немного, – успокоила я, – скоро поедем на бал.

То, что потом будет дом, они сами поняли. А я не рискнула говорить об этом вслух. Мало ли какие шпионские приспособления тут висят. С Науэллов станется. Я ведь важное приобретение, которое они собрались удачно вплести в благополучие рода.

Достав из чемодана парочку зелий, я отпила по глоточку из каждого флакончика.

В дверь постучали, девичий голос вежливо представился:

– Мисс Айлин, я Полета, ваша горничная, я могу войти?

– Не нужно, я сама справлюсь, вы свободны.

– Как угодно, мисс.

Девушка ушла. Я ее даже не видела, но разрушение в душе уловила. Правда, оно не было опасным, горничная сама справлялась.

А я поплелась приводить себя в порядок. Чемоданы не прибыли, пришлось довольствоваться тем, что нашлось в огромной ванной комнате. Я как раз заканчивала укладывать волосы, когда в дверь постучали и горничная сообщила:

– Мисс Айлин, леди Аматея и лорд Осмонд ждут вас в кабинете.

Выйдя за дверь, я увидела миловидную девушку чуть старше меня. В ее внешности странным образом сочетались усталость, старательно скрытая боль и непонятное мне чувство радости и счастья.

Любопытство – страшный зверь. Порой оно заставляет нас ходить по краю пропасти.

– У вас что-то случилось? Вы такая грустная, – спросила я, когда мы отправились в очередное путешествие по широким коридорам.

– Ничего, мисс, – Полета отвела взгляд.

– И все-таки?

– Леди Аматея против того, чтобы слуги рассказывали о своей жизни.

Кто бы сомневался!

– Но я не леди Аматея. Что случилось?

– Мой муж погиб… – Полета нерешительно покосилась на меня.

В глазах блеснули слезы, но разрушение в душе не росло. Она незаметно скользнула пальцами по животу, и чувство старательно скрытой радости осветило теплом ее лицо.

Надо же.

– Соболезную, – тихо сказала я. И еще тише добавила: – Рада, что у вас есть за что держаться. Это чудо, ваше чудо.

Полета испуганно побледнела.

– Мисс, пожалуйста, не говорите леди! – прошептала она. – Я потом сама скажу, когда найду работу.

– А зачем вам искать работу?

– Мисс! – Полета умоляюще сложила руки.

– Я не скажу. Но я…

– Полета! Опять ты пристаешь к гостям с разговорами? – К нам величественно и неспешно подплыла экономка.

Горничная торопливо извинилась.

– Мисс Айлин, вас ждут, – вежливо напомнила экономка, показывая на дверь с изящной резьбой.

В кабинете на небольшом диване сидели Науэллы с такими прямыми спинами, словно по копью проглотили. За столом расположился стряпчий. У бабки оказались русые волосы и серые глаза, а вот дед был похож на нас с мамой. Темноволосый. Только глаза у него ярко-голубые, ледяные.

Аматея и Осмонд чопорно наклонили головы, предложили сесть. Дед представил служащего. И они, сославшись на дела, одновременно поднялись и поплыли к выходу.

Аматея немного задержалась в дверях.

– Ты же понимаешь, мы должны заниматься делами, чтобы обеспечить твое будущее?

Свое будущее!

Я закивала, чувствуя себя болванчиком. Очень злым болванчиком!

– Мы безумно рады тебя видеть! – уж не знаю, в какой раз солгала леди Науэлл. Она вообще когда-нибудь говорит правду?! – Не расстраивайся, на балу мы будем все время рядом.

О, в этом я не сомневалась. Меня же нужно представить благородному обществу! И принцу в первую очередь.

– Но тебя ждет приятный сюрприз, – торжественно сказала Аматея, – моя модистка приготовила тебе столько платьев, что эту неделю ты не будешь без нас скучать!

Не буду. Вообще видеть вас не хочется.

Аматея вышла, а стряпчий тут же начал подсовывать мне одну бумагу за другой, объясняя, где подписать. Выводя свое имя под документами на принятие в род, я так давила на перо, словно оно было в чем-то виновато. Взять бы бумаги, с наслаждением разорвать их в клочки на глазах Науэллов, высказывая при этом, что думаю о дорогих родственничках, и уйти в подлунные земли.

Увы, нельзя!

Ничего, потерплю. Все равно я бабку с дедом до бала не увижу.

Стряпчий собрал бумаги, мимоходом заметив, что, если надумаю выйти из рода, надо писать ему или объявить об этом прилюдно более чем при десяти свидетелях. Тогда магия документов развеется, и они станут пеплом.

Шустрый служащий убежал, Полета провела меня в светлый будуар, примыкающий к моей комнате, где модистка расправляла юбку на одном из многочисленных платьев.

Да, денег Науэллы на мой гардероб явно не пожалели! Видимо, были настолько уверены, что я произведу впечатление на принца, что заранее подготовили наряды на все случаи жизни: бальные платья, платья для приемов, платья и костюмы для прогулок, для поездок верхом, на жаркую погоду, на теплую погоду, на дождливую погоду и даже на суровую зиму.

С перерывом на обед, ужин и поздний ужин, которые подавались в тот же будуар, я день за днем примеряла белье, ночные рубашки, пеньюары, платья, костюмы, накидки… Полета помогала облачаться, модистка охала, ахала, хвалила фигуру, а я старательно стискивала зубы, влезая в очередной шедевр швейного искусства.

Спустя пару дней после моего приезда прибыл багаж. Полета легко внесла в спальню два чемодана.